Дорога шла на подъем, и скоро они приблизились к вершине холма.

— Станция Шамая. Это Шамай. Идем в гору. Движемся в оперативном порядке — одна группа прикрывает другую. Выходим на позицию для наблюдения.

Первые три танка рассредоточились на дистанции в сто метров: один танк слева от Шамая, другой — справа; сам Шамай остался на дороге.

— Станция Шамая. Это Шамай. Вижу несколько танков. Ничего серьезного. Уничтожаем их и двигаемся дальше.

«Центурионы» стреляли быстро и точно. Первыми залпами израильтянам удалось подбить три Т-55. Несмотря на их удаленные позиции, египтяне оказались вполне легкими мишенями для стрелков роты. Три танка вновь присоединились к колонне, которую возглавлял Шамай. Подтянулся и арьергард под командованием лейтенанта Иоава; замыкавшие роту танкисты записали на свой счет два Т-55, которые появились с флангов.

— Станции Шамая. Это Шамай. Думаю, на данном подъеме работа закончена, вплоть до другого, похоже, все чисто. Прекрасный вид. Вперед, за мной. Конец связи. — Они достигли вершины другого холма, рота опять рассредоточилась, и уничтожила еще несколько Т-55, после чего израильтяне продолжили продвижение колонной по узкой дороге. — Станции Шамая. Это Шамай. Мы идем к каналу, наверное, на этом война и закончится. Мы с вами завершим ее и пойдем по домам.

Море песка, по которому тянулась дорога, казалось бесконечным. Рота отдалилась от позиций М-100 уже на пятнадцать километров. Они добрались до очередной возвышенности. Опять Шамай приказал своим разделиться, и опять первые три танка с командиром во главе поднялись на позицию для наблюдения. Оглянувшись, Шамай увидел, что один из танков остановился.

— В чем дело, Самик? — спросил он командира.

— Коробка барахлит.

— Мы не оставим тебя. Не беспокойся.

Теперь на ходу остались семь танков. В последние несколько дней «Центурионы» показали себя отличными боевыми машинами. Рота Шамая гордилась ими, называя их «совершенными танками». Британская броня спасла множество жизней, и машины продолжали двигаться, хотя давно не видели должного техобслуживания. Рота продолжила движение колонной вдоль дороги.

— Мы первыми достигнем канала! — воскликнул Шамай, и в этот момент в люк ударил снаряд.

— Шамай. Это Царцир, — вызывал подполковник Цеев по рации майора Каплана. Он догонял роту на своей полугусеничной бронемашине, и постоянно пытался связаться с Шамаем, чтобы убедить его не продвигаться дальше и оставаться в зоне уверенного приема. — Шамир. Это Царцир, — в энный раз вызвал он.

— Царцир. Это заместитель Шамая. Прием, — отозвался лейтенант Иоав.

Цеев был доволен, что наконец догнал роту и установил радиоконтакт, но его удивило, что ответил ему заместитель командира.

— Шамир. Это Царцир. Почему отвечает заместитель? Прием.

— Царцир. Это зам. Шамая. Комроты убит. Прием.

Рота шла прямо на засаду, устроенную батальоном Т-55. Египетские танки дислоцировались на очень удобной огневой позиции, на малой дистанции. Первый снаряд ударил в «Центурион» Шамая, уничтожив 12,7-мм пулемет браунинга и поразив командирский люк. В Шамая попал большой осколок, убив его мгновенно. Не теряя присутствия духа, экипаж вывел танк из простреливаемой зоны. Второй снаряд ударил в третий танк колонны. Его командир, сержант Гиора Шклярчик, собирался скорректировать огонь, но увидел, что его танк дымится. Не сразу разобравшись в происходящем, он тем не менее понял все, увидев, что заряжающий ранен, и услышав крик стрелка:

— Гиора, нас подбили!

Они втроем выбрались из танка с оружием в руках, затем позвали водителя, но не получили ответа из его отсека. Машина получила два прямых попадания — одно в лобовой лист брони. Танк продолжал крутиться на месте, потихоньку съезжая в сторону, а затем начал сползать под уклон, поскольку стоял на самой вершине. Пораженный снарядом механик-водитель отпустил педаль тормоза. Уцелевшие члены экипажа бежали за танком, пока он не остановился. Затем они открыли люк водителя и нашли его мертвым.

Смятение длилось не более двух-трех минут. Лейтенант Ханох, «Центурион» которого находился в авангардной группе из трех машин, немедленно понял, что командир убит и что рота идет в засаду. Он велел водителю резко повернуть вправо в долину, затем определил расположение вражеских танков и приказал быстро рассредоточиться. Затем он передал командование замкомроты лейтенанту Иоаву, находившему в арьергарде колонны.

Разыгрался жестокий бой на дистанции от 400 до 1300 метров. Шесть «Центурионов» сражались с неприятелем, вдвое превосходящим численно и действующим с более выгодных позиций. «Центурион» Шамая вернулся в бой после того, как экипаж с помощью сержанта Цадока извлек майора Каплана из танка и поместил его на полугусеничную бронемашину, которая направилась в тыл с телом погибшего комроты. Теперь танком командовал сержант Вахаба.

Полугусеничная бронемашина помчалась к батальонной медсанчасти мимо дымившихся по обеим сторонам дороги разбитых танков и выгоревших остовов всевозможной колесной, гусеничной и полугусеничной техники. В медсанчасти Шамая завернули в одеяло, собрали его личные вещи. В бумажнике погибшего майора нашли стихи, которые он переписал в дни приготовлений и ожидания:

Никогда не склоним мы больше голов, точно овцы на бойне, Если нам суждено умереть — умрем же в бою.

В то время как бронемашина с телом комроты еще находилась в пути, экипажи шести, Центурионов, храбро сражались до тех пор, пока не смели засаду с лица земли, уничтожив десять Т-55. После окончания боя рота собралась на дороге и стала ждать, когда подтянутся остальные танки батальона Б-10. Все уже знали о гибели командира; люди плакали.

Полковник Шмуэль прибыл на выручку Шамаю во главе бригады спустя совсем небольшое время после его гибели. Комбригу доложили о блокировавших путь к Суэцкому каналу крупных бронетанковых формированиях египтян, численностью равных бригаде, и он решил уничтожить их силами своей бригады, применив тактику «парового катка»[117].

Позиции египетских танков располагались по обеим сторонам дороги. Машины стояли «лицом» к ней, скрытые песчаными холмами от глаз тех, кто приближался к каналу с востока. Очевидно, план полковника Шмуэля устраивал командира египтян. Бригада направлялась прямо в ловушку, но одна рота обходила засаду с севера, чтобы нанести по ней удар. Одна рота S-10 разворачивалась по левую, а другая — по правую сторону дороги во фронтальной атаке на засаду. S-14 следовал позади двумя колоннами через пески справа от дороги. Рота «Центурионов», обходившая египтян широкой дугой с севера примерно в километре от дороги, выходила в тыл египетским танкам, размещенным на северном фланге, и оказывалась перед теми, которые дислоцировались на южном.