Но, насколько бы деморализованы ни были османские солдаты, они оказали врагу ожесточенное сопротивление. Продвигаясь вперед под шквальным огнем, британская пехота к полудню сумела захватить намеченные позиции, однако, столкнувшись с решительным отпором, не смогла продвинуться дальше. Пехотинцы окопались на холмах, окружающих Беэр-Шеву с юга, и стали ждать дальнейших приказов.

Успех наступления в значительной степени зависел от кавалерии. Проскакав за ночь 40 км, Пустынный конный корпус должен был окружить Беэр-Шеву и войти в город с северо-востока. Как и прежде, это была гонка на время — если кавалеристы не возьмут Беэр-Шеву и его колодцы до заката, людям и лошадям не хватит воды, чтобы продолжить сражение на второй день. Кавалерийские подразделения АНЗАКа начали атаку на рассвете, однако попали под шквальный пулеметный огонь, что затормозило их продвижение и поставило под угрозу всю операцию. К полудню шансы кавалерии захватить город казались весьма призрачными. Генерал сэр Гарри Шовел, командующий Пустынным конным корпусом, решил отойти от разработанного плана и предпринять прямую атаку на турецкие траншеи, защищавшие подступы к городу.

Всего за полчаса до захода солнца 4-я бригада Австралийской легкой кавалерии заняла позиции для атаки. Около 800 всадников выстроились двумя широкими колоннами, растянувшимися почти на 400 метров, и двинулись в сторону турецких траншей. Это была, наверное, самая масштабная кавалерийская атака Первой мировой войны — и, вероятно, самая крупная за предшествующее столетие (в знаменитой атаке легкой кавалерии в 1854 году в ходе Крымской войны участвовало меньше 700 всадников). Оказавшись в пределах досягаемости турецких орудий, кавалеристы перешли на легкий галоп, а затем понеслись во весь опор.

Османские защитники с трудом целились по быстро движущимся мишеням. Эмин Чёль видел, как грозная сила приближается к его траншее. Сотни всадников пронеслись через первую линию окопов, заставив Чёля и его товарищей спрятаться в укрытия, чтобы не погибнуть под копытами лошадей. Затем кавалеристы спешились и вступили в рукопашный бой с обороняющимися. Чёль продолжал стрелять по британцам, но вдруг почувствовал, что ничего не видит. Он был ранен, по лицу текла кровь. В разгар сражения друзья перевязали ему раны и отвели в безопасное место, где их всех вместе и взяли в плен. «Они сказали мне, что к нам приближаются два британских солдата. Потом они взяли меня за руку и помогли вылезти из окопа». Проведя год в лагере для военнопленных, Чёль вышел на свободу, но зрение к нему так и не вернулось[520].

Прорвав османскую оборону, кавалеристы во весь опор помчались в Беэр-Шеву, опасаясь, что отступающие турки могут уничтожить колодцы. Город сотрясали тяжелые взрывы — военные уничтожали склад боеприпасов и подвижной состав на железнодорожной станции, чтобы те не достались британцам. На глазах у кавалеристов, прежде чем те успели вмешаться, турки взорвали две скважины, но остальные удалось отстоять. С наступлением темноты британцы обрушились на Беэр-Шеву со всех сторон, и к полуночи город был полностью в их руках. Османы же под покровом ночи завершили свое отступление.

Руины главной мечети в Газе, 1917 год

Османы принудительно эвакуировали все гражданское население перед атакой британцев на Газу, когда город был подвергнут самому интенсивному обстрелу из всех, что имели место за пределами европейского театра военных действий.

Командование «Йылдырым» было ошеломлено внезапной потерей Беэр-Шевы всего за один день. Отступившие подразделения вернулись в Газу, линия обороны которой уже дважды выдерживала натиск противника. Однако Газа не была безопасным убежищем. Британцы подвергли город интенсивному обстрелу, каких еще не бывало за пределами европейского театра военных действий. Между 27 и 31 октября наземная и корабельная артиллерия обрушили на османские позиции в городе и вокруг него 15 000 снарядов, устроив османским защитникам настоящий ад[521].

Британская пехота атаковала позиции противника у Газы 1 и 2 ноября. Это были ложные атаки, призванные убедить защитников в том, что британцы собираются идти в прямое наступление. Чтобы еще больше запутать турок, британская кавалерия провела маневры между Беэр-Шевой и находящимся чуть севернее нее городом Хеврон, заставив османов опасаться наступления на Иерусалим. В ответ командование «Йылдырым» направило войска на защиту Хеврона и Газы, оставив центральный участок своего 30-километрового фронта между Газой и Беэр-Шевой слабо защищенным. Это и было главной целью Алленби — заставить турок ослабить оборону в центре и в этом месте прорвать их линию фронта.

Заключительный акт третьей битвы за Газу начался 6 ноября, когда Алленби бросил основную часть своих сил на турецкие позиции на полпути между Газой и Беэр-Шевой. За день напряженных боев британским войскам удалось прорвать османскую оборону в нескольких ключевых местах на 11-километровом участке фронта и продвинуться на 14 км в глубь османской территории. Несмотря на свои успехи, британцы были поражены тем, какое упорное сопротивление они встретили.

Австралийские подразделения Имперского верблюжьего корпуса на два дня были остановлены османскими силами в Тель эль-Кувейлфе к северу от Беэр-Шевы. Сражаясь вместе с валлийцами из 53-й пехотной дивизии, верблюжья кавалерия понесла самые тяжелые потери за всю Палестинскую кампанию. В своем дневнике Фрэнк Рид перечислил имена товарищей, погибших в этом кровопролитном сражении: сержант Дэн Поллард убит выстрелом в голову; сержант Артур Оксфорд убит выстрелом в нос; Фрэнк Матзонас, эмигрировавший из Риги в Австралию только в 1914 году, убит выстрелом в голову; Рэг Рид заблудился и заколот штыком в турецкой траншее — список казался бесконечным. «Солдат по имени Нильсен был ранен и несколько часов лежал на открытой местности рядом с турецкими окопами. Каждый раз, когда он пытался позвать на помощь, турки всаживали в него пулю, пока он не оказался буквально изрешечен ими. Турки, засевшие в окопах в Тель эль-Кувейлфе, были не солдатами, а грязными убийцами». Разумеется, в своих мемуарах выжившие османские защитники Тель эль-Кувейлфы то же самое говорят о британцах[522].

К 7 ноября османская армия отступила по всему фронту. Сложный план Алленби полностью сработал. Его войска беспрепятственно вошли в Газу. Там к этому моменту не осталось ни одного человека, поскольку перед началом боевых действий османы принудительно эвакуировали из города все гражданское население. Британские солдаты вошли в город по узким улочкам, на которых не осталось ни одного целого дома. Газа превратилась в город-призрак.