гневаться, потому что мощь Калипсо сейчас поражала. Если ранее Калипсо говорил, что мог только защищаться от заклинаний Эйзереса, у него не получалось нападать, то сейчас в сражении уверенно вел именно Калипсо.

Действуя согласно нашему плану, я пока оставила противников в стороне и спустилась поближе к земле. Согласно нашим договоренностям, Калипсо должен был как следует погонять Эйзереса, чтобы хоть немного вымотать его и заставить действовать иначе. Выбесить, разозлить. Когда противник бесится и начинает совершать ошибки на эмоциях, то можно воспользоваться его короткой слабостью. Ну и, в любом случае, моя основная задача состояла именно в решающем прикосновении к Эйзересу, до которого пока все равно невозможно было физически добраться. А чтобы его обездвижить, нужно было нехило так потрудиться и для начала — немного ослабить противника. Чем Калипсо сейчас и занимался.

Я завороженно наблюдала за разгорающимся на моих глазах сражением. Пространства грозовой тучи противникам было критично мало, они быстро вылетели за ее пределы, ни на миг не переставая швырять друг в друга смертельные чары. Эйзерес старательно отгонял Калипсо подальше от себя, удерживая на расстоянии руками-плетями, но Калипсо был более маневренным благодаря своим золотым крыльям, которые я непрестанно подпитывала своей энергией через нашу связку илунари-эруаля.

А еще — Калипсо умудрялся не только защищаться от этих плетей, но и хорошо атаковать по ним. Видимо, в эти моменты он как раз активно задействовал данное ему Небесное Благословение, потому что заклинания Калипсо, в отличие от заклинаний других волшебников, могли срезать эти плети и нейтрализовывать их. Калипсо при этом орудовал странными золотыми лезвиями, которые вылетали прямо из воздуха и со всех сторон сыпались на Эйзереса, а точнее — именно на его руки. Кажется, это было больно, потому что Эйзерес гневно выкрикивал ругательства и в конце концов психанул: убрал свои руки-плети, а сам вновь изменил телесность, приняв облик человека-тени. Видимо, надеялся так улизнуть от пущенных в него жалящих чар, которые попросту не смогут причинить вреда его телесности.

Однако тут, видимо, тоже играла роль сила, которая сейчас поддерживала Калипсо, потому что он напустил на Эйзереса некий нежно-розовый туман, от которого Эйзерес взвыл дурным голосом, вновь вернул себе человеческий облик и пулей отлетел в сторону, обливая себя каким-то водным заклинанием, пытаясь смыть ядовитые чары. Правда прохлаждаться ему Калипсо не дал и тут же ударил заклинанием Холодного Дождя, и из сотен маленьких золотых воронок в воздухе на Эйзереса полетели кинжалы. Впрочем, Эейзерес не отставал и ударил в ответ идентичным заклинанием, только по мановению рук Эйзереса в небе образовалась не сотни золотых — а сотни маленьких алых воронок, из которых в противника полетели длинные и тонкие алые стрелы — те самые, которые умудрились пролететь даже через Теневую пелену, которые ранили Наставника. Только сейчас это была не одна стрела, а много, очень много… целое море стрел.

Я тихонько поскуливала, наблюдая за всем этим со стороны с расширенными от ужаса глазами и замирающим сердцем, каждый раз боясь, что после следующего удара Калипсо камнем полетит на землю. Но нет, он отлично держался и продолжал наращивать темп атак. Небесное Благословение позволяло ему сражаться с Эйзересом на равных и даже выше: я чувствовала, что Эйзерес всё больше переходит в защиту, нежели в нападение. И это впечатляло.

Противники бились не на жизнь, а на смерть, наблюдать за этим со стороны было совершенно жутко и очень нервно. Хоть и красиво. Они носились по всему небу, постоянно перемещаясь, не задерживаясь на одной точке. На таком расстоянии мне не было видно лиц противников, они выглядели просто разноцветными вспышками: сине-бело-алая — Эйзерес, и черно-бело-золотая — Калипсо. Правда когда противники подлетали друг к другу близко, то превращались в один невнятный разноцветный комок, различить их в такие моменты друг от друга было сложно из-за мешанины одинаково длинных белоснежных волос.

В какой-то момент Калипсо завис в воздухе, размахивая над головой гигантской золотой плетью, которая быстро закручивала вокруг Калипсо странную энергетическую воронку… которая быстро формировалась в нечто вроде смерча. Точно такие же действия сейчас совершал и Эйзерес, только он формировал фиолетово-алый смерч — из числа тех самых, что мы наблюдали весь этот год в Форланде.

Ох… так вот как они создавались…

Фиолетовый и золотой смерчи становились всё больше и больше, вот уже их концы соприкоснулись с землей, а сами воронки терялись где-то в небе, сливаясь с тучами. Это были гигантские энергетические воронки, настолько огромные я ранее в Форланде даже не видела.

Я нервно сглотнула, думая, а что будет, когда волшебники отпустят эти смерчи?..

— Эльгран, защити меня, — отдала короткий приказ илуну.

А сама развернулась и пулей полетела в сторону теневого штаба, надеясь, что успею скрыться за защитной золотой пеленой.

Глава 36. План Д

Противники пустили друг в друга смерчи, и те столкнулись где-то там в воздухе, когда я была на подлете к территории теневого штаба, пролетая над нечистью, продолжающей копошиться внизу.

Я не смотрела на сражающихся позади меня магов, но взрыв от столкновения их чар последовал такой, что меня сбило на землю ударной волной. Я успела сгруппироваться и закрыться своими большими кожистыми крыльями, так и полетела камнем на землю эдаким кожистым рогатым шаром. В этот момент меня подхватил Эльгран, который укрыл своими огромными крыльями, как коконом, и придал ускорения, успев толкнуть за защитную золотую пелену буквально за секунду до того, как меня бы накрыло последствиями взрыва.

Энергетическая вспышка была такой мощной, что выжгла вообще всю нечисть, которая находилась в округе. Выжгла быстро и тихо: нечисть попросту осыпалась черным пеплом там же, где стояла. Сражающиеся с ней волшебники так и замерли в нелепых позах, недоуменно глядя на резко полностью исчезнувших тварей.

Никто из волшебников не пострадал — золотая защитная стена всех защитила, но сама при этом мгновенно потрескалась и исчезла, испарилась в воздухе.

Впрочем, всё это я осознавала лишь краем сознания, потому что сама упала на землю, и это было очень жесткое падение. Эльгран, как мог, смягчил его, но все равно было очень неприятно.

— Ух-х-ху-у-у! — протяжно выдохнул совенок.

Да, сейчас он снова был совенком, принял обратно свой обычный облик. Глянул на меня очень уставшими глазками, нежно клюнул в руку, моргнул и исчез, уйдя на изнанку мира набираться сил, так как мой илун полностью выдохся и больше сражаться не мог.

Я мысленно поблагодарила Эльграна и попыталась встать, но меня снова чуть не сбили с ног, потому что налетели родители. А точнее — мама, которая подскочила ко мне и стиснула в таких крепких объятьях, что впору