Хольт крикнул теперь берсеркеру, устройство в оболочке Джанды могло бы убить всех в зале раньше, чем его смогли бы остановить. Он знал, что оно слушает его, следит за каждым движением.

— Я… я возвращаюсь на корабль, — пробормотал он. Ногара глядел в сторону и никто не обращал на Хольта внимания. — Я… вернусь… через несколько часов. Чтобы отправиться на Эстил.

Голос Хольта угас, когда он увидел, что группка гуляк окружила Джанду. Они сдвинули наручники с омертвевших членов пленника и, наложив рогатый шлем на голову, дали ему щит, копье и одежду из меха, экипировав как древнего скандинавского воина Земли — впервые получившим ужасное имя берсеркера.

— Гляди, капитан, — смеялся Микал. — В нашем маскараде мы не боимся судьбы принца Просперо. Мы принесли подобие ужаса снаружи внутрь корабля!

— По! — закричал в хмельном угаре лизоблюд.

Просперо и По ничего не значили для Хольта и Микал выглядел разочарованным.

— Оставьте нас, капитан, — сказал Ногара, указав жестом направление.

— Идите, капитан Хольт, — спокойным мягким голосом сказала Люсинда. — Все мы знаем, что вы хотели бы помочь всем, кто здесь находится в опасности. Лорд Ногара, будет ли капитан Хольт обвинен в том, что здесь произойдет, когда он уйдет?

Удивление вспыхнуло в глазах Ногары. Он качнул головой в подтверждение.

И Хольту ничего не оставалось, как вернуться назад к берсеркеру с доказательствами и присоединиться к своему экипажу. Все еще ожидает его впереди, если только пирующие простят ему шутку с механизмом, который, по их мнению, был Джандой.

Хольт вышел. Ему даже в голову не пришло, что Карлсен был всего лишь заморожен.

5

Рука Микала была на ее бедре, когда она стояла возле его кресла и голос его ввинчивался в нее:

— Зачем так дрожать, красотка… это возбуждает меня, что такая хорошенькая девушка дрожит от моих прикосновений. Да, это растрагивает меня еще больше. Ведь теперь мы не враги, не так ли? Если да, то я буду суров с твоим братом.

Она дала Хольту время покинуть «Нирвану» и стала вырываться изо всех сил. Удар отбросил голову Микала и вздыбил его аккуратно причесанные седые волосы.

В Большом Зале нависла тишина, а затем взрыв смеха, когда ее схватили за руки и стали держать. Она расслабилась, пока не почувствовала, что хватка ослабела, а затем схватила столовый нож. Раздался новый раскат смеха, когда Микал по–утиному бросился прочь, и человек сзади снова схватил Люсинду. Другой пришел ему на помощь. Вдвоем, с улыбками, они отобрали нож и силой заставили ее сесть в кресло возле Микала.

Губернатор тихо сказал, подрагивающим голосом, хотя и старался казаться спокойным.

— Приведите сюда мужчину, — приказал он. — Пусть сядет там, за столом перед нами.

Пока выполняли распоряжение, Микал обратился к Люсинде сочувственным тоном.

— Конечно же, я собирался лечить твоего брата, чтобы он поправился.

— Лживый комок грязи, — прошептала она, улыбаясь.

Микал улыбнулся в ответ.

— Ну что ж, придется испытать искусство моих специалистов по умственному контролю, — сказал он. — Держу пари нет нужды в оковах для удержания твоего брата после того, как они сделают это.

Он сделал насмешливый жест над столом в направлении стеклянных глаз, которые глядели с лица Джанды.

— Так. Но он будет все знать, каждым нервом ощущать все, что случится с ним. Можешь быть в этом уверен.

Она рассчитывала и планировала, что подобное случится, но теперь она чувствовала, будто выдохнула дьявольский воздух. Она опасалась обморока, и в то же время желала, чтобы он случился.

— Наш гость доставлен в своем костюме, — по сторонам стола. — Кто первым его развеселит?

С близлежащих кресел раздались рукоплескания.

— Джеми известен своей изобретательностью, — приятным тоном сказал Микал. — Я настаиваю, чтобы ты смотрела на это. Выше нос!

По другую сторону от Микала, Филип Ногара потерял свое безразличие. Словно бы сопротивляясь, он был вынужден наблюдать. В его поведении было видно возрастающее ожидание, переборовшее отвращение.

Джеми подошел, хихикая, сжимая маленький, украшенный драгоценностями, нож.

— Не глаза, — предупредил Микал. — Я хотел бы, чтобы он кое–что увидел позднее.

— О, конечно, — затрепетал Джеми. Он разместил рогатый шлем набекрень и стремительно ухватился за него пальцами. — Начнем с одной щеки. С кусочка кожи.

Прикосновение Джеми лезвием было достаточно мягким, но все же для мертвой плоти достаточно сильным. В первом же прикосновении вся безжизненная маска опала красным и мокрым, перед вглядывающимися глазами присутствующих. И стальной череп–берсеркер ухмыльнулся.

У Люсинды было достаточно времени увидеть, как тело Джеми было отброшено через Зал стальной рукой, прежде чем люди, державшие ее, лишились своих жизней, а она смогла нырнуть под стол.

Наступил форменный бедлам, и в следующее мгновение весь стол разлетелся вдребезги от мощи берсеркера. Машина, обнаружив что ее разоблачили, изменила свой начальный план уйти с доказательствами смерти Карлсена. Она вернулась ко второй цели древнего берсеркера — обычному убийству. Двигаясь через Зал, приземистая и невероятно прыгучая, она скашивала на своем пути косообразными руками все подряд, пожиная воюющую толпу в кровавом успокоении.

У главного входа завывающие люди, обезумев, прыгали друг на друга, а убийца работал среди них, методично калеча и убивая. Затем он снова вернулся в зал. Приблизившись к Люсинде, сидевшей под столом, машина заколебалась, узнав в ней партнера по своей основной функции. Через мгновение она нашла другую цель.

Это был Ногара. Его сломанная правая рука бессильно свисала. Он пришел с тяжелым ручным автоматом и открыл огонь с левой руки, когда машина оказалась по другую сторону от него. Разрывы расшвыряли друзей Ногары и мебель, но только слегка задели движущегося противника.

Наконец, один заряд попал. Машина рухнула, но в своем стремительном движении сшибла Ногару на пол.

Непривычная тишина наступила в Большом Зале, который был разгромлен, словно здесь разорвалась бомба. Люсинда встала. Повсюду слышались стоны, возгласы, но еще никто не встал.

В изумлении она продолжала свой путь среди разгрома, устроенного машиной–убийцей. Она ощущала только оцепенение, глядя в ошметки одежды и плоти, которые все еще цеплялись за металлический остов. Теперь, мысленно, она видела лицо брата, каким оно было однажды, — сильным и улыбающимся.

Сейчас там было что–то больше чем мертвец, если только можно было дать название этому… конечно, заложники берсеркера хорошие космонавты. Она могла обменять тело Карлсена за них.

Обслуживающие машины выстроились на краю с паническим видом, на какой только они были способны. Они задержали Люсинду, но она уже открыла тяжелый гроб наполовину, когда слабый голос из Зала остановил ее. Ногара сидел у перевернутого стола.

Он снова проквакал:…

— живой.

— Что?

— Йохан живой. Здоровый. Видишь? Это — морозильник.

— Но все мы говорили