Закрыв глаза, Калиэль мысленно вознес молитву Сакору: «Прошу, не дай мне встретиться с ними на поле боя!»

Да, он отдал свою преданность Корину, но Луте и Бареусу он был обязан жизнью, а Танил был обязан жизнью Тамир, хотя сам до сих пор и не понимал этого. Корин пытался оставить Танила в обозе, хотел даже связать его, но Танил плакал и умолял его не делать этого. Несчастный юноша думал, что Корин презирает его за то, что он позволил себя обесчестить.

— Пусть идет, — сказал наконец Калиэль. — Он достаточно силен, чтобы сражаться. А если его убьют… Ну, это все равно более милосердно, чем оставить его таким, какой он сейчас. По крайней мере, он умрет как мужчина.

Но теперь, когда Калиэль смотрел на развевавшееся впереди знамя Тамир, чувство долга в нем смешивалось с сомнениями и голова шла кругом. Корин не желал знать правды о Тамир, а клятва Калиэля заставляла его хранить молчание. «А если она истинная королева? — Его сомнения приобрели голос Луты. — Что будет с нами, если мы выступим против настоящей королевы Скалы?»

Калиэль снова оглянулся на Корина и вздохнул. Нет, он сделал свой выбор. Он не нарушит своей клятвы, и будь что будет.

* * *

Стоя справа от Тамир, Ки оглядывался вокруг, и сердце его наполнялось гордостью. Лисичка, Уна, Никидес и их оруженосцы образовали квадрат вокруг Тамир, и в глазах каждого горели бесстрашие и готовность к бою. И такую же решимость Ки видел на лицах солдат. Гранния и женщины ее отряда яростно смотрели на армию противника — армию, в которую допускали только мужчин. Ки гадал, где мог быть сейчас Фарин и удалось ли ему одержать свою победу. Вот только мысль о Калиэле и Порионе, стоявших напротив, заставляла его внутренне ежиться, но Ки отогнал сожаления. Каждый из них сам выбрал свой путь.

Над долиной повисла тишина. Ки слышал, как переговариваются солдаты Корина, слышал покашливание за своей спиной. Сквозь облака проглядывал маленький белый диск восходящего солнца. В лесу начали просыпаться птицы, и их щебетание смешивалось с мерными вздохами моря по другую сторону утеса. Все вокруг выглядело неправдоподобно мирным.

Прошел час, за ним другой, а Тамир и Корин все выжидали, кто же сделает первый шаг. Из уроков Старого Ворона, их учителя военного дела, Ки знал, что ожидание — самая тяжелая часть войны. Ки вынужден был согласиться с этим. День понемногу разгорался, заставляя Ки потеть во влажной одежде. В пустом животе, перетянутом поясом, урчало, да еще начало болеть горло…

Прошел еще час, и воины с обеих сторон начали выкрикивать насмешливые замечания. Но Тамир стояла молча, не сводя глаз с Корина, который спешился и начал совещаться со своими генералами.

Подошел Нианис.

— Он не собирается начинать, — сказал он.

— Тогда нужно его заставить, — заметила Тамир. — Прикажите лучникам подготовиться. Гранния, передай приказ Киману.

Приказ пронесся вдаль по позициям, и стук колчанов дал понять, что все готовы к его выполнению. Ки снял с плеча свой лук и натянул тетиву.

* * *

Тамир взмахнула мечом и крикнула:

— Лучники, вперед!

Передние ряды расступились, и лучники выбежали на линию, с которой стрелы должны были достичь вражеских колонн. Задние ряды тут же подтянулись, скрывая за собой воткнутые в землю колья.

Лучники выпустили стрелы, направив их по высокой дуге, и на головы и поднятые щиты воинов Корина обрушился смертельный град. Насмешливые выкрики врага сменились проклятиями и криками боли, смешавшимися с ржанием раненых лошадей.

Тамир стояла рядом со своим знаменосцем и компаньонами, наблюдая за тем, как лучники выпускают стрелу за стрелой. Темный смертоносный дождь длился несколько минут, и наконец лучники отступили на свои прежние позиции.

На склоне холма пятились и вставали на дыбы лошади. Знамя Корина покачнулось, но не упало. Ряды его воинов не отступили, и, как и надеялась Тамир, началась атака.

* * *

Корин смотрел, как Тобин идет в его сторону, пеший. Голубое знамя словно дразнило, пока Корин прятался под своим щитом и щитом Калиэля, отражавшим бешено свистевший дождь стрел. Три стрелы разом ударили в его щит, едва не выбив ему руку из сустава, еще одна скользнула по прикрытому кольчугой бедру.

Раненые кони Пориона и Гарола споткнулись и сбросили своих всадников. Урманис вовремя подставил щит, чтобы прикрыть своего упавшего оруженосца, потом вдруг пошатнулся и упал из седла спиной вперед — стрела вонзилась ему в горло. Гарол подполз к нему и обнял, а Урманис хватался руками за древко стрелы…

— Отнесите его назад, — приказал Корин, пытаясь угадать, не является ли это дурным предзнаменованием. «Еще один ранен из-за меня!»

— Смотри, твое величество, они отступают, — сказал Урсарис. — Ты должен ответить атакой, пока они снова не начали стрелять. Твой ход!

Корин выхватил меч и взмахнул им над головой, подавая знак кавалерии Сируса и Ветринга наступать с флангов.

С леденящим душу боевым кличем они пришпорили коней и бросились вниз по склону холма, летя на позиции Тобина как огромная волна. Передняя линия пехоты бегом последовала за конницей.

— Смотрите, они струсили! — во все горло завопил Албен, когда небольшая армия Тобина сразу отступила назад.

Но ряды воинов противника не нарушились, никто не побежал — они отступили лишь для того, чтобы открыть щетину острых, стоявших под углом кольев, которые всадники Корина заметили слишком поздно. А тем временем на них обрушился новый поток стрел — их выпустили лучники, скрывавшиеся в задних рядах противника, — и этот залп произвел страшное опустошение в рядах всадников. Воины вылетали из седел и падали вместе со своими конями. Другие, скакавшие впереди, не смогли вовремя остановиться, и их лошади либо натыкались на колья, либо пятились и вставали на дыбы. Упавшие тут же попадали под копыта напиравших сзади коней.

Но атака продолжалась, и армия Корина схлестнулась с передней линией армии Тобина. В центре их удалось потеснить, и Корин даже на мгновение возликовал, когда знамя Тобина резко покачнулось. Но воины королевы выдержали напор и снова бросились вперед, зажимая кавалерию Корина между выдвинувшимися с обоих флангов пехотинцами. Зажатые, как в тиски, между лесом, утесами и непоколебимыми отрядами Тобина, воины Корина оказались в ловушке. Новый поток стрел взлетел из задних рядов, промчался над головами солдат Тобина и, сея смерть, обрушился на воинов Корина.

* * *

Как и рассчитывала Тамир, наступательные силы Корина слишком уплотнились в момент атаки, и после безрассудного броска его воинов авангард Корина был обречен — острые колья, болото и ямы-ловушки, подготовленные солдатами Тамир, сделали свое дело. Лучники Ауренена дали второй залп, и бойня продолжилась; воздух наполнился оглушительным ржанием раненых лошадей и криками их всадников. Наступление продолжалось, смятение в рядах воинов лишь немного замедлило его.