Душевнобольных, за которыми смотрел Разд, распределили между оставшимися и вновь прибывшими – и Тобу достались двое.

Одним оказался пожилой мужчина, с трудом передвигающийся, почти слепой, беззубый и утверждавший, что Боги говорят с ним и указывают, что делать. Этим же он оправдался, когда поджёг свой дом с детьми и женой и другие дома в деревне.

Насколько понял юноша, причиной такому странному поведению послужило близкое общение с солдатами – они избили мужчин, взяли их жён и дочерей и жестоко убили маленьких детей у них на глазах. Плата за жалобу Его Величеству на разграбление амбаров и хлева всегда была жестокой.

Тоб и на своей шкуре ощутил это и испытывал к пожилому крестьянину жалость – лишиться всех маленьких внуков и внучек лишь за то, что хотел оставить себе еду на зиму, оказалось слишком для этого человека. Чтобы подобное более не коснулось семьи старика, он предпочёл попытаться свести счёты с жизнью и забрать близких с собой. Почему его отправили на Остров, юноша не знал – куда честнее было бы дать мужчине умереть.

Второй человек, за которым стал присматривать Тоб, более буйный и разговорчивый, называл себя сиром Зэураном Независимым, утверждал, что он – рыцарь Его Величества, и клялся, что должен спасти королевский род.

– Я не умалишённый, мальчик, хоть от ваших методов лечения и правда вскоре потеряю рассудок, – так, с небольшими вариациями, начиналась почти каждая их встреча.

– Понимаю, сир.

Тяжёлые тазы для умывания с почти остывшей водой утомили Тоба – их грели на первом этаже, и пока Тоб с передышками нёс свой груз наверх по неудобным лестницам, вода успевала остыть.

Три часа каждое утро он тратил на то, чтобы помочь ополоснуться своим подопечным, – в среднем каждого из них он отмывал раз в семь-восемь дней, и лишь Даффа, которая, как он успел выяснить, если это не очередные глупости и фантазии, сестра погибшего короля Гийера Старская имела возможность сполоснуться холодной водой в два, а то и в три раза чаще.

– Отойди, я и сам справлюсь.

Тот, кто именовал себя рыцарем, навис над тазом. Юноша давно привык не разглядывать больных – многие реагировали на это очень бурно, – вместо этого он рассматривал небольшую комнатку и оценивал, сколько ещё воды ему придётся поднять по этим ступеням.

Тот, что звал себя сиром, благосклонно относился к наведению порядка, в отличие от большинства других, он обращал внимание на мир. Зэурану не нравилось, если полы были грязными, не нравились грязные окна, и стоило минуть трём дням с момента уборки, он требовал, чтобы Тоб вновь всё отмыл.

Зато, в отличие от Даффы, Зэуран хотя бы не пачкал стены.

– Ты знаешь, кто я?

– Рыцарь, сир?

– Не просто рыцарь! Я рыцарь из Серого Ордена, я верой и правдой служил Его Величеству и его семье, оберегал их. Я первым понял, что с королём творится неладное, и первым понял, что причина тому – яд. Гийера Старская травили, и лекари не смогли вычислить этого, а я смог – так я думал раньше. Но за эти годы или сезоны, уж и не знаю, сколько времени я здесь нахожусь, я понял – лекари всё знали, они и виновны в его гибели. И они же и упекли меня сюда. Ты знаешь, кем был Гийер Старскай?

– Королём.

– Королём… Он был лучшим из королей, когда-либо живших!

За последние дни в жизни крестьянина стало слишком много рыцарей и королей.

Даффа, не прекращая, вопила о своём брате и однажды даже попыталась вылезти в окно. После этого её приковали за ногу к тяжёлой кровати, и она бродила по своей комнате, громыхая цепью.

Сир Зэуран не прекращал твердить о рыцарях и короле. Тоб понял, что все знания у него вытесняют именно эти разговоры.

– Мальчик, я должен выбраться отсюда. Мне нужно попасть к Его Величеству Гийеру.

– Он мёртв, сир.

– Мёртв? Они всё же добились своего! А его сын?

– Жив, сир. Боятся все, ненадолго. Ежели болезнь какая аль с коня грохнется, закончится он.

– Неужели все новости и опасения распространяются по всем уголкам? Ты ведь не из городских? Чем ты раньше занимался?

– Землю пахал, с семьёй. Садил да выкапывал и кур растил. И свиней. Для милордов разных и лекарей.

– И откуда рядовой крестьянин знает всё?

– Даффа сказала мне. А сама подслушала где-то.

– Кто такая Даффа?

– Миледи.

– Я знал только одну леди Даффу – Даффу Старскай, сестру Его Величества.

– Дык она это ж и есть. Если не брешет.

– Боюсь, ты ошибаешься. Леди Даффа пропала очень давно, говорили, правда, что брат отправил её лечиться, но мало кто верил в это. Скорее всего, умереть предпочла после кошмара того.

– Дык она ж сама и сказала. Чегой врать-то ей? И про ееную историю я слыхивал – взяли силой её плохие люди. А потом дитя родилось, а король в воду его бросил. Плохой король – детей убивать не велят Боги, грех это.

– Откуда ты всё это узнал?

Тоб вскрикнул, когда Зэуран схватил его за плечи и встряхнул. Силы у рыцаря оказалось с избытком – такому бы в поле, цены бы ему не было. Пропахал бы всё одним махом, перекопал бы за день, всё засеял бы – все девки на деревне такого б мужа хотели, табуном бы бегали. А он всё рыцарем зовётся да вопросы задаёт.

– Дык говорю ж – Даффа рассказала. Я смотрю за нею, воду таскаю, мою там всё. Ой-ой, больно! Дык правду ж говорю – не болтайте меня!

Рыцарь отпустил юношу и замолчал.

Тоб обрадовался, что теперь может продолжить свои дела, подхватил таз и ушёл. Впрочем, ненадолго – поменяв одну ёмкость с остатками воды на другую, полную, и прихватив тряпки, слуга вновь вернулся к сиру. Он должен успеть помыть полы, а после идти к следующему человеку в очереди – старику из деревни, благо тот совсем не мешал, а иногда не доедал свой завтрак или ужин, и Тобу перепадал лишний кусок.

– Чего ты хочешь получить от жизни, мальчик?

– Я помыть должен и…

– Нет, не сейчас. Что ты хочешь? Жену красивую, детей и дом? Отправиться в путешествие на корабле? Стать прославленным воином? Богатства? Для чего ты здесь?

– Семья у меня большая – родители, сёстры, все замужем, детишек много, а мальчиков нет. И жить все хотят, помогаю им.

– А сколько тебе золота для счастья надо?

– Хватало чтоб на всё. Чтоб есть было что, чтоб одежду и одеяла можно б было шить, чтоб лошадь новую купить. Нет, две! А может, три! И дом подлатать, и хлев второй сколотить.

– И сколько золотых для этого тебе требуется?

– Много! Сейчас мне по два золотых дают. Четыре раза за год!

Тоб гордился своим заработком – он почти мог обеспечить семью. Его самого полностью обеспечивала Цитадель, он ел лучше, чем дома, его одежда и обувь теперь не состояла из рванья, ему не приходилось работать от рассвета до заката – треть времени он проводил, обучаясь лекарскому делу, его учили читать и считать, он осваивал письмо и два часа каждый день мог заниматься чем пожелает – после утренней работы и перед учёбой.