class="p1">Он спрашивает, кто я – но почему то ни на секунду не задумывается о том, а кто такой он. А кто он такой? Бывший комсомолец, бывший зампред горисполкома, потом мэр, потом губернатор. Он шел по должностям, он сражался с Ельциным (политически конечно), он добился того что область стала частью «красного пояса», и ее упоминание в девяностых, что в Кремле, что в Белом доме вызывало изжогу. Область в упадке, заводы не работают, никто не хочет работать там, где губер коммунист с замашками уполномоченного по раскулачке. Одновременно с этим – он отжал банк, воровал из бюджета, помыл кредиты, купил две квартиры в Майами и выдал дочь за шофера.

Кто он?

И какого хрена я должен тратить время на это орущее и брызгающее слюнями чмо? Коммунист невъ…енный!

И потому я указал пальцем на дверь и сказал:

– Пошел на…

***

Вечером эту тему поднял Марков – мы с ним как раз по делу встречались. Лавэ передать, и все прочее. Дядя Степа Марков стал подполковником и был в шаге от того чтобы возглавить местный угрозыск (областной). И мы с ним чистили город. Правила были простые – или вы присоединяетесь к нам, и принимаете нашу идею о том, что магазином надо владеть, а не получать с него, или вами занимается уголовный розыск. А с ворами вообще никак «или» не было – воры нам мешали, и дядя Степа то одного, то другого сажал на нары.

Мы снова вернулись к этой теме…

– Коммунист звонил

– Тебе? – спросил я

– Шефу.

– И что?

– Слюной брызгал. Ты что сделал?

– На… послал.

Марков поцокал языком

– Неаккуратно.

– Ну и чо? Поорал он…

– Шеф вызвал меня. Приказал решить вопрос.

– После выборов твоего шефа тут не будет. Поставим своего человека на областной УВД.

– Хорошо бы.

…

– А все-таки зря ты его послал.

– Это почему? – удивился я – заслужил.

– Губер все же.

– Какой губер, он г..а кусок.

Марков пристально посмотрел на меня

– Не уважаешь старших? Плохо это

Я удивился

– Я что, должен его уважать за его седины, которых нет, а есть лысина? Или за то во что он превратил область! Дядя Степа, ты себя слышишь? За что его уважать, ты вокруг посмотри! Руина на руине! Ни х… не построено, только прое… но все что можно. Дороги посмотри какие, только на танке и ездить!

– Ты на его месте не был.

– Да пофиг! Он на своем месте был! И ни х… не оставил, кроме разрухи, не работающих предприятий да своего словоблудия. Его вздернуть надо, в параше утопить, а не уважать!

Я психанул

– А еще знаешь, почему я его презираю?

…

– Коммуняки выбили настоящую аристократию. Которая себя уважала. Знала свое место и хранила себя и… А этот? Он дочь за шофера выдал!

– Да дался тебе этот шофер! – завелся и Марков

– Дался. Дался! Надо уважать себя. Никакой уважающий себя человек дочь за шофера не выдаст! Значит либо дочь им помыкает, как хочет. Либо он в душе понимает, что он из грязи в князи и тот же шофер ему ровня. Так за что его в итоге уважать?

…

– Ты что, предлагаешь мне уважать тестя шофера? А вот хрен!

Марков покачал головой

– Ершистый ты. Не любят таких.

– Не. Я не ершистый.

…

– Я тому же губеру такого в лицо не скажу. И руку пожму, если надо будет. Но уважать… извини, дядя Степа. Уважение это глубоко личное. И не для такой крысы, как наш коммунист.

– Тебя бы в губернаторы – пошутил Марков

– Не. Я не пойду. Вон Мозг, наверное, через несколько лет…

Я это сказал в раздумьях, и понял, что сказал не то что от меня хотят услышать только когда увидел как на меня смотрит Марков

– Ты серьезно?

– А почему нет то?

– Вы же бандиты…

– Я – несудимый. В чем проблема?

…

– Дядя Степа, а вы, например, баллотироваться в губеры не хотите?

– Я? Да на хрена мне такие истории?

– Ну, вот видите. Вам на хрена, другим на хрена. Всем на хрена. А им не на хрена, они этим живут. Это их профессия, б…. Возглавлять. Значит, номенклатура как была, так и будет. Папа – шофер, мама – дочь губернатора. Значит, пойдут они. И кто остановит этих детей шоферов? А?

И снова далекое прошлое. 2003—2004 год. Белогорск, Россия

В любом городе есть рынок. Центральный рынок. И по негласному правилу – центральный рынок достается самой сильной группировке города.

Это как бы венец. И неважно, насколько центральный рынок прибылен – это своего рода символ. Все крупные встречи криминала – идут на рынке. Основные потоки нала – рынок. Наконец история – это всегда рынок…

После того как рынок перешел за долги к банку, банк создал под него «оошку» и завел своих управляющих – на рынке сразу стало спокойнее. Во-первых – подновили забор, а где-то и заново его сделали. Во-вторых – по рынку больше не ходили толстолобики и не взимали дань – новые толстолобики называли ЧОП, носили форму и брать с торгашей деньги не имели права – все платили администрации в кассу. В третьих – новая администрация собрала торговцев, озвучила требования к торговым местам, единый дизайн и дала время. В четвертых – закрыли баню на территории, точнее сауну, неофициальную где все девяностые хозяева торговых мест и бычки драли реализаторш. Новая администрация сказала что тут не бордель. В пятых – если раньше по рядам ходили какие-то левые типы с колокольчиками, предлагая позвонить по сотовому за оплату наличными – то теперь их разом не стало. В шестых провели субботник. Который не проводили годами.

Ну и в седьмых. Если раньше любого фермера еще у двери администрации поджидали золотозубые перекупы, а получить место было невозможно – то теперь для фермеров отвели специальный ряд а перекупам кавказской национальности дали от ворот поворот. Разговор был короткий – тебе чего? Что тут трешься? Ну и пошел вон.

А кто не понял – по морде.

Ну и наконец –где-то раскопали старые фотографии рынка еще царских времен и решили кое-что восстановить. Чтобы глазу было приятно.

***

В тот день отторговались хорошо, сдали выручку, пошли спать. Центральный перестал быть криминальной клоакой, туда пошли люди, и не просто потому что денег немного – а чтобы например свежее у фермеров купить. Наркоманы разом пропали – раньше там рядом притон был, и никто с ним справиться не мог