Оставив вместо себя командира отделения красноармейцев, Одиссей отправился нагонять уже ушедшего подполковника. Георгий хотел идти с ним, но Одиссей поручил индийцу более важное дело:

– Прошу вас, приглядите лучше за Кирой в моё отсутствие. Мне будет спокойней, если рядом с ней будет находиться такой отважный человек, как вы.

По обеим сторонам тропинки стеной стояла высокая трава примерно в человеческий рост. За ней невозможно было увидеть, где теперь находится Ягелло.

Вскоре тропинка довольно круто изогнулась вправо. Молодой человек ускорил шаг и, наконец, увидел Ягелло. Тот стоял к нему лицом, явно поджидая. Одиссей замер от неожиданности: с холодной решимостью подполковник вскинул ружьё. Чёрный ствол показался Лукову непропорционально огромным. Он не мог поверить, что человек, которого он, не смотря на все их трения, считал своим ближайшим соратником, целится в него, собираясь вероломно убить. Мысли Одиссея метались: «Что я сделал ему! Почему он решил свести со мной счёты? Почему целится в меня? Почему?!! Неужели не может простить нашего последнего разговора?!». Одиссею показалось, что это продолжалось целую вечность.

– Пригнитесь, – вдруг едва слышно приказал Ягелло.

Одиссей сел на корточки. И вдруг услышал, как у него за спиной что-то зашумело в траве, послышались резкие и часты взмахи крыльев, затем птичьи вскрики «Ке-ке-лик! Ке-ке-лик!». Одиссей оглянулся и увидел улетающих прочь птиц в щегольском жёлто-дымчатом наряде с сизой, окаймленной темными полосами грудкой.

– Горные куропатки, – перевёл дух подполковник и сдержанно пояснил, – Вот в таких местах тигр как раз и любит охотится.

Сказав это, Ягелло надолго угрюмо замолчал. Они двинулись дальше. Шагая вслед за подполковником, Одиссей пытался понять, действительно ли тот подозревал тигра в густых зарослях или же пытался напугать его.

Было около двух часов дня. Белое солнце немилосердно жгло землю.

– Сатанинское пекло! – наконец, после продолжительного молчания зло бросил через плечо подполковник.

– Да, здорово печет, – согласился Луков и, сняв шапку, вытер рукавом потный лоб.

– А что, вы и вправду считаете, что это я отравил лошадок? – продолжая всматриваться в темнеющие на горизонте горы, осведомился офицер. Потом неприветливо покосился на Лукова.

«А ведь если Джокер всё-таки он, то, что ему мешает выяснить со мной отношения – размышлял Одиссей. – Лучшей возможности и не придумаешь. Никого поблизости нет. Мою смерть можно списать на хищника. И даже не обязательно стрелять, опытный вояка может сделать всё тихо, например, ударить меня прикладом в лицо и добить кинжалом. А тело спрятать, – мол, тигр снова унёс».

– И Кира эта ваша всю вину на меня решила повесить – продолжал с обидой Ягелло. – Она конечно специалист в наших краях авторитетный. Но объявлять меня пособником людоеда, это уже слишком.

– А почему вы говорите, что она моя?

– Хм, – полковник быстро взглянул на Одиссея и неприятно улыбнулся.

– Все видят, как вы смотрите друг на друга. Кое-кому это очень даже не по душе.

– Вы имеете в виду её мужа?

– Причём тут муж – удивился недогадливости молодого начальника подполковник. – Я имею в виду этого оригинала Кенингсона. Впрочем, ваши личные отношения с этой барышней меня не касаются.

Тут подполковник выбросил руку вперёд и воскликнул:

– Посмотрите!

Зрелище действительно было необычным. Горячие лучи солнца, встречаясь на своем пути с охлажденным воздухом гор и преломляясь в нем, создавали причудливые миражи. Фантастические картины менялись одна за другой. Вначале показалась неохватная глазом ширь водной глади, а секунду спустя в атмосфере начали вырисовываться уже какие-то сказочные чертоги со множеством колонн, которые, в свою очередь сменил зеленый цветущий оазис.

– Когда меня назначили к вам в экспедицию, – отчего-то решил исповедаться Лукову подполковник, я спросил себя: «Так ли этому молодому человеку дорого его дело? Готов ли он пожертвовать ради него самым дорогим?».

Между Луковым и Ягелло была дистанция метра три. Вдруг подполковник снова вскинул винтовку в его сторону. Несколько секунд ожидания выстрела в упор и Ягелло уже во второй раз опустил ружьё и облегчённо выдохнул:

– Опять показалось! Пойдёмте дальше.

Лукову стало ясно, что это жестокая игра ведётся с единственной целью – проверить крепость его нервов.

Впереди в просветах густого кустарника показались развалины. Вблизи они выглядели гораздо более мрачными, даже казались зловещими. Одиссей вглядывался в тёмные провалы окон и чувствовал, что ему совсем не хочется входить внутрь. Вдохновившее его на поход сюда любопытство исследователя куда-то испарилось.

Возле стены росло дерево. Одиссей вдруг понял, что видит зловещее древо смерти – Анчар, так гениально воспетый Пушкиным:

В пустыне чахлой и скупой,

На почве, зноем раскаленной,

Анчар, как грозный часовой,

Стоит – один во всей вселенной.

Природа жаждущих степей

Его в день гнева породила,

И зелень мертвую ветвей

И корни ядом напоила…

Согласно легендам Анчар вырастает в проклятых местах, с необычной для растений скоростью проходя путь от зелёного побега до взрослого дерева. Присутствие здесь окутанного мрачными легендами дерева, безусловно, было дурным знаком.

Слова Ягелло лишь усилили ощущение тревоги:

– Обычно тигры обходят стороной жилища людей, даже заброшенные, но интересующий нас зверь – редкий наглец. В поисках прохлады, он вполне мог заглянуть сюда. Если сейчас он здесь, то конечно давно знает о нашем приближении. Другой бы кот давно предпочёл уйти, но только не он…

Ягелло поднял с земли камень и зачем-то швырнул его в одно из окон второго этажа. Тут же с шумом и недовольным клекотом из дыры в крыше взлетели шесть или семь чёрных стервятников. Из клюва одного из них что-то выпало и шлёпнулось к ногам людей. Это оказалась нижняя челюсть человеческого черепа с остатками сохранившейся плоти.

Подполковник как будто даже обрадовался находке. Он стал внимательно её рассматривать, сообщив между делом, что Лукову незачем держаться рядом с ним, словно приклеенному, и он вполне может самостоятельно начинать осмотр развалин. Одиссею сделалось ещё более не по себе. Не то, чтобы он позорно перетрусил. Просто внизу живота вдруг образовалась страшно неприятная пустота, которая распространилась на сердце и вниз к коленкам. Однако гордость заставила молодого человека сделать вид, что он вовсе и не нуждается в опекуне. Луков уверенно направился к зияющему дверному проёму. По пути пришлось продираться через густой кустарник, чьи колючие ветки так и норовили расцарапать в кровь лицо и руки.

Войдя внутрь строения, Одиссей сделал несколько шагов и оглянулся. Убедившись, что оставшийся снаружи напарник не может его видеть, Луков остановился. Внимательно огляделся, прислушиваясь к малейшим шорохам. В голову пришло, что если проклятый зверь рядом, то скорей всего затаился и ждёт удобного момента, чтобы набросится. От этой мысли слегка затряслись коленки. Но тут послышались шаги идущего следом Ягелло, и Одиссей поспешил подальше вторгнуться на неизведанную территорию…