синеватые ситуативные окна связи с видеокамерами дронов. Одно из них перечеркнула тёмная струя, исчезнувшая во мраке за несколько мгновений.

– Это ещё что за привидение?! – не выдержал старпом Баринов, стоя перед панелью контроля. – Командир, давайте догоним!

– Отставить! – оборвал его Ступин. – Продолжаем поиск! Не отвлекаться!

«Грозный» снова включил водомёты, заменявшие ему гребные винты, и практически беззвучно двинулся к расселине между донными буграми, где должен был лежать, вцепившись в грунт якорями, российский «Утёс» с атомными торпедами.

Однако «Утёса» в точке установки не оказалось. Ни сонары лодки, ни системы датчиков его не обнаружили. Дно океана было ровным и гладким, рёбра скальных выступов были сглажены иловыми отложениями, и лишь глубокая борозда, тянувшаяся по дну ущелья, говорила о том, что модуль АГС, возможно, уволокли с постамента неведомые гиганты.

По распоряжению капитана «Грозный» пошёл кругами диаметром от пятисот метров и больше, охватывая зоной поиска всё большую площадь дна. Удалились от места установки «Утёса» на пять километров.

Внезапно зажёгся транспарант «внимание»: гидролокатор засёк движущийся объект на глубине четырёхсот метров, выше, чем находилась в данный момент субмарина. Тихие голоса офицеров дробью нарушили тишину поста:

– Вижу цель!

– Траверз на три часа десять!

– Дальность восемнадцать кабельтовых!

– Масса семь восемьсот!

– Скорость восемь! Направляется в нашу сторону!

– Лодка! – сказал Баринов.

– На режим! – отдал приказ Ступин. – Слушать! Идентификация!

– Подводная лодка класса «Вирджиния», – доложил компьютер. – Курс ноль сто одиннадцать. Сохраняя скорость, пройдёт мимо на расстоянии трёх кабельтовых.

– Лево руля!

«Грозный» начал менять вектор движения, удаляясь от неизвестной подлодки. Но американская субмарина вдруг развернулась носом в его сторону и увеличила скорость. Стало ясно, что она тоже заметила противника и желает с ним познакомиться.

– Полный вперёд!

«Грозный» начал разгоняться.

– Не лучше ли потопить этого болвана? – проворчал старпом.

Ступин не ответил. Не решив главную задачу, он не хотел рисковать, начиная подводный бой. Корабли американской эскадры могли засечь координаты взрывов торпед и начать охоту за лодкой, что повлекло бы за собой срыв покрова секретности с операции поиска.

Американская субмарина, установив скорость российской лодки, тоже увеличила скорость, но её капитан, осознав, что не догонит объект, не стал колебаться и отдал приказ ликвидировать неизвестную подлодку, подкравшуюся, по его мнению, к походному ордеру американской эскадры. К «Грозному» стремительно понеслись две торпеды, набирая скорость в шестьдесят узлов.

Конечно, «зверь из глубины» мог попытаться уйти от них, так как был способен форсированно разгоняться до скорости в семьдесят пять узлов, то есть более ста тридцати километров в час. Но Ступин на этот раз не стал отступать.

– Кормовые три и четыре – «физиками» залп!

«Грозный», не останавливаясь, выстрелил четыре антиторпеды, устремившиеся к чужим торпедам хищной стаей. Названные создателями совершенно мирно – «физиками» (на борту «Грозного» находились новые «дуэльные» торпеды «Физик-2»), эти скоростные подводные ракеты бесшумно разгонялись до скорости в сто узлов и могли уничтожить любую торпеду любого противника, в том числе новейшие американские торпеды пятого поколения Could Mark48 mod. 9 Spiral.

В глубине океана раздались четыре гулких «бумм»!

Ударная волна догнала «Грозный», и его четырежды качнуло с боку на бок.

– Цели уничтожены! – отчитались операторы.

– Готовность кормовых первого и второго!

– Есть готовность!

Потекли секунды, оставляя в ушах смертельное тиканье.

Субмарина, выпустившая торпеды, щупала толщу воды лучами сонаров и прожекторов, пытаясь дознаться, удачной была атака или нет. «Грозный» мог легко потопить её, пустив всего два «Шквала». Увернуться чужая лодка не смогла бы, расстояние, разделявшее лодки, не превышало полутора километров. Но Ступин не жаждал крови, зная, что конфликт может разгореться нешуточный. Во-вторых, взрыв торпед мог повредить реактор американской субмарины, и неизбежный атомный взрыв вполне мог задеть и российскую подлодку.

А вот капитана американской лодки такие размышления не остановили. Точнее, он вряд ли вообще умел размышлять. Субмарина снова выплюнула торпеды, погнавшиеся за «Грозным», как две гончие за медведем.

– Кормовые… – начал Ступин.

Однако стрельба «физиками» не понадобилась.

В сотне метров от лодки сгустилась тень, превращаясь в гигантского, жидкого, массивного «змея» – «Грозный» качнуло с носа на корму.

«Змей» протёк мимо, устремляясь к американской субмарине, наткнулся на торпеды, одна из них взорвалась, причём как-то слабо, словно у неё «отсырел порох», вторая – нет. Но взрыв никак не подействовал на текучую живую струю, во всяком случае, она не остановилась, лишь вдоль всего её «хребта» просияла цепочка тусклых жёлтых огоньков. Достигнув лодки, преследовавшей российскую субмарину, струя проглотила её, как кит рыбёшку, и бесследно растворилась в океанской бездне.

Экраны гидролокаторов и ситуационного обзора очистились от мути.

– Ё-моё! – пробормотал старпом.

Головы операторов повернулись к Ступину.

– Стоп машина! – выдохнул он.

Глава 11

Здесь точно кто-то есть

Ожидание затянулось. В первую очередь ожидание открытий, изменений рельефа дна, обстановки, ожидание необычных встреч и даже столкновений с объектом, напоминающим не то ихтиозавра, не то кальмара величиной с три авианосца.

Вербов просидел в рубке «Десны» четыре часа кряду, однако ни он, ни операторы ИУСа – информационной управляющей системы лодки (на боевых атомных кораблях эта система называлась БИУСом и носила определённое имя; к примеру, на «Грозном», насколько помнил Денис, эту систему подводники называли «Аккордом») – не увидели ничего необычного.

АГС «Утёс» исчезла, оставив борозду в том месте, где была закреплена. Не осталось следов пребывания в этом районе и «Камчатки», вооружённой достаточно серьёзно, чтобы отбить атаку подлодки противника или надводных кораблей. Радовало, что на дне океана не нашлось ни одного обломка, ни одного следа подводной схватки, ни самой повреждённой субмарины, и это давало надежду на её обнаружение в целости и сохранности. Хотя надежда эта таяла с каждым часом. Молчание подлодки всегда красноречиво, а затянувшееся на несколько суток молчание тем более. Как правило, оно означало гибель подводного судна и экипажа.

Удалившись от места установки «изделия 101» по разворачивающейся спирали на десять километров, «Десна» замедлила ход и зависла в двух сотнях метров от складки дна. Глубина океанской толщи в этом квадрате составляла около полутора километров, лодка погрузилась почти на максимум своих возможностей, и Брайдер идти глубже не хотел.

Капитан повернулся к Вербову с непроницаемым лицом.

– Ещё круг, Денис Геннадиевич? Или вернёмся в исходную точку?

Вербов преодолел овладевшую душой заторможенность.

– Идём по спирали, как шли.

– Радиус?

– Километров до двадцати. Потом вернёмся.

– Выполняю.

«Десна» снова двинулась в полной темноте по разворачивающейся спирали.

– Я оставлю вас на полчаса, – поднялся Вербов.

В каюте он умылся, привёл себя в порядок, решил побаловать желудок чаем, но на пороге столкнулся с Максимом Лобановым.

– Вовремя поймал, – заулыбался