Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Генералы тихо бесились, а иногда и в открытую лютовали, шипели злословием и порой орали, предварительно отойдя на безопасное расстояние. Княгиня Диана была единственной женщиной, которая могла в открытую мешать их с грязью, использую всю остроту женского языка. И она была одной в своем роде, кто, не скрывая, считал всю первую касту шестерками своего мужа, превознесено гордой, в глазах которой застыло не привычное сальное обожание, а саркастичная насмешка. Прячась за спиной попустительствующего супруга, Диана была неуязвима: никто не смел ее трогать, что бы она ни сделала. Утопая в злобе, главным демонам оставалось только сквернословить за ее спиной и часами смаковать несбыточные фантазии: обольстительная жена Князя также была и той, которая принадлежала только ему и которой он не собирался делиться ни с кем.
Как мученики, они страдали, они сгорали, глядя на очередной вовсе не рабочий наряд, и продолжали трудиться под ее началом, как и миллион лет назад.
Время подходило к десяти, и в одном из «мужских будуаров» Князь коротал вечер в компании все тех же верных друзей.
В уютной корпоративной обстановке среди ковриков и милых сердцу картин, сидя за овальной формы дубовым столом, Самуил и его генералы двумя колодами гоняли партию в дурака. Во главе стола на черном деревянном стуле расположился сам Князь. После бурного дня он успел нарядиться в темные брюки и рубашку с кожаными веревочками на воротнике. В левой руке он держал игральные карты, в правой — стакан очередного адского коктейля и зажатую между пальцами сигарету. На его безымянном пальце неизменно светилось обручальное кольцо, в ухе стойко держалась серьга. Генералы не изменили кожаным штанам, чешуйками переливающимся на расставленных под столом коленях. Только рубашки сменились с форменных на более свободные: кто был во что горазд.
Князь, не глядя, стряхнул сигарету в стоящую рядом с ним пепельницу и кинул на стол бубнового короля. Его глаза ожидающе устремились на сидящего справа начальника похоти Варфоломея. Генералы расположились вне связи с иерархией: за Варфоломеем место занимал отличившийся малиновой футболкой с разрезом Ираклий, рядом, отодвинувшись, как от вшивого, потягивал мартини Алан, далее сидел генерал страха Казимир и замыкал круг по левую руку Князя демон злобы Булат, он же Лопата. Дементия за столом не было, потому что он «устал от игр». Предводитель лени предпочел разлечься на мягком диванчике у самой стены и почитывал какой-то журнал, время от времени тонко улыбаясь или скучающе позевывая. Кистью правой руки он придерживал стоящий у него на груди бокал с бордовой жидкостью.
В противоположном от Дементия углу комнаты, скромно облокотившись на бежевого цвета стену, сидел на пуфике в стиле ретро Леонард. Он, по обыкновению, был вне компании и думал, как саркастично выражались генералы, «о своей неутешной жизни». Его лицо не выражало ничего, кроме мрачной темноты.
Варфоломей молча отбился от Князя и сделал ход под Ираклия. Не без природной увертливости, пятому генералу удалось отделаться от старшего товарища.
— Твоя карта бита, — объявил Ираклий, довольно улыбаясь. — Алан, моя дама, — проговорил начальник греховных удовольствий, выкидывая на стол бубновую красавицу.
— Разорви ее бездна, — проворчал себе под нос Алан и забрал карту.
Он поднес к губам коктейль и увидел, как дама внезапно расхохоталась и подмигнула ему, сделавшись ужасно похожей на одну из тринадцати любовниц. Ту, которая как раз заходила сегодня днем ко второму генералу.
— Ираклий, не смешно, — не повернув головы, сухо бросил Алан.
— А чего я-то сразу? — улыбнулся Ираклий.
— Потому что только у тебя такие плоские шутки, — последовал ответ.
Ираклий промолчал, глядя, как Алан отхлебывает из своего бокала. Над самой губой у второго генерала можно было разглядеть едва заметную родинку. Как и все в нем, она повергала женщин в восторг.
Булат и Казимир быстро разобрались между собой.
— Что-то нашему Аланчику сегодня не везет, — заметил Самуил, наблюдая, как Алан трет лоб, уставившись в свои карты. В самом деле, он держал в руках уже почти четверть колоды и чудным образом все равно не смог отбиться. — Бул, ходи, — поторопил Самуил впавшего в раздумья Лопату.
Увидев перед собой крестовую десятку, Князь, не мешкая, отбил ее козырным валетом.
Подкидывать никто не стал, и по мановению руки Ираклия куча «бито» еще пополнилась. Булат потянулся к колоде. Добрав недостающую карту, Денница смерил ее беглым взглядом и сразу же выкинул Варфоломею. Подумав, Князь распробовал очередной глоток коктейля и стал отсортировывать свои карты. Пока Варфоломей размышлял, чем ему крыть, Алан тихо допивал свой стакан, не удостаивая никого своим взглядом. Ираклий искоса присматривал за ним с едва выраженным темным огоньком в глазах. Черная рубашка генерала гордыни была застегнута на все пуговицы: он опять не посчитал нужным искать что-то оригинальное, выбрав самый простой фасон. На уровне ключиц Алан, не отпуская держал прозрачный бокал, демонстрируя не меняющееся тысячелетиями затемненное кольцо на указательном пальце. Второе такое же у него было надето на том же пальце другой руки. Ираклий видел то ли досадливую, то ли безразличную мимику чужого лица, и ему казалось, что нижняя губа Алана выпячивает чуть больше, чем верхняя. И что девчонки находили в этом профиле?..
— Я, в самом деле, начинаю терзаться в беспокойстве, Аланчик, — проговорил Князь. — Уж не случилось ли у тебя чего?
— Да, что-то наш Аланчик совсем как в воду опущенный ходит, — подал голос Дементий.
— О боги! — воскликнул Ираклий. — Мокрица мне в брюки, если тебя самого в детстве не приутюжили к самому плинтусу!.. — он неприязненно поморщился в адрес Дементия.
— Точно, — поддержал Казимир презрительно.
— Не волнуйся, светлейший, — не обращая внимания на комментарии, отозвался Алан. — У меня все чертовски хорошо, — он демонстративно вдохнул табачного дыма.
Его ирония могла быть расценена как самое настоящее хамство.
— А по твоему настроению не скажешь, — покачал головой Самуил, не обращая внимания на обычный для второго генерала тон. После быстрой и глубокой затяжки он отложил сигарету на край пепельницы,
