Отмечая дальнейшее усиление противника, генерал Фрисснер доложил Моделю, что после перегруппировки артиллерии его пехотные соединения не могут больше продолжать наступление в условиях подавляющего превосходства вражеских огневых средств. В итоге вечером 6 июля Модель решил оставить в распоряжении 23-го армейского корпуса две роты установок «Фердинанд» для поддержки дальнейшего наступления 78-й штурмовой дивизии в обход Малоархангельска с запада[967].

В ходе отражения советского контрудара немецкая истребительная авиация энергично атаковала группы бомбардировщиков 16-й воздушной армии, нанесла им большие потери и существенно ограничила ущерб для немецких войск от бомбовых налетов. Накануне вечером Сталин потребовал от командующего Центральным фронтом принять все меры к скорейшему завоеванию господства в воздухе на северном фасе Курского выступа и направил сюда первого заместителя командующего ВВС Красной армии генерала Григория Ворожейкина. В этих условиях Рокоссовский поставил перед командующим 16-й воздушной армией генералом Руденко задачи по улучшению действий истребительной авиации и организации надежной поддержки с воздуха контрударов 17-го гвардейского стрелкового корпуса и соединений 2-й танковой армии. Планируя авиационную поддержку контрудара стрелкового корпуса, Руденко выделил для нанесения ударов всего одну бомбардировочную дивизию, хотя в его резерве оставался еще весь 3-й бомбардировочный авиационный корпус под командованием генерала Афанасия Каравацкого. Экипажи бомбардировочной дивизии с 6 часов утра наносили удары по скоплениям живой силы и техники немцев в районах Сеньково, Новый Хутор, Озерки, Ясная Поляна, Подолянь, Верхнее Тагино, однако до конца дня 6 июля их потери составили 19 самолетов (9 из которых были поражены немецкими истребителями)[968]. Получая информацию о неэффективной авиационной поддержке контрудара, Рокоссовский потребовал от генерала Руденко организовать повторные авиационные удары, для которых были задействованы соединения штурмовой авиации[969].

Таким образом, командованию Центрального фронта не удалось организовать мощный одновременный контрудар в центре и на левом фланге полосы обороны 13-й армии силами 17-го гвардейского стрелкового, 3-го, 16-го и 19-го танковых корпусов. Причиной этого стали ошибки и неподготовленность командования 2-й танковой армии, вследствие которых вместо планируемого сосредоточенного контрудара по сходящимся направлениям были проведены разновременные контратаки пяти танковых бригад. Отразив их, пехота и танки противника при интенсивной поддержке авиации перешли в наступление в направлении Ольховатки, против соединений 17-го гвардейского стрелкового корпуса, которые были вынуждены обороняться на достигнутых рубежах. После этого войскам Центрального фронта было приказано использовать свои танки для подкрепления боевых порядков пехоты и ведения огня с места, из укрытий, а контратаки бронетехникой разрешались исключительно против пехоты и легких танков противника[970]. Генерал Родин указал всем корпусам танковой армии окопать свои боевые машины, прикрыть их пехотой и, применяя организованный огонь, не пропустить через свои боевые порядки ни одного танка противника. Выход 2-й танковой армии на оборонительный рубеж 13-й армии увеличил ее артиллерийские и противотанковые средства на 16 %[971].

Это решение стало во многом определяющим для дальнейшего развития ситуации, поскольку окопанные танки, в особенности тяжелые, оказались мощным средством качественного усиления обороны войск Центрального фронта. По воспоминаниям офицеров немецких танковых частей[972], чтобы преодолеть позиции, усиленные окопанными танками, требовались длительные совместные усилия пехоты, тяжелой артиллерии и авиации. Хотя, поставив танки в оборону, советское командование лишило свои бронетанковые войска подвижности, однако немцы могли использовать полученное за счет этого потенциальное преимущество только путем широкого обходного маневра в сторону флангов участка вклинения. Как выяснилось, германское командование было не готово к таким действиям.

Около 16 часов утра 6 июля, перестроив боевые порядки после отражения попытки контрудара русских, соединения 47-го и 41-го танковых корпусов продолжили наступление по центру фронта вклинения, с целью полностью восстановить утраченное положение и затем овладеть господствующими высотами в районе Самодуровка, Ольховатка.

Подходы к северной части села Ольховатка прикрывались сильным естественным рубежом из четырех оврагов, расходящихся веером к северо-западу, северу и северо-востоку: Широкий лог, Березовый лог, Кашарский лог, Катин лог (с запада на восток). В месте слияния они образуют верховье Ольховатского яра, по дну которого с севера на юг протекает речка Брусовец, разделяющая Ольховатку на две части. При этом топкий Кашарский лог, начинающийся с болота на южных окраинах хутора Кашара, летом 1943 года был непроходим для бронетехники (после войны здесь был запружен водоем). По левому (восточному) берегу Брусовца от верховья до грунтовой дороги (большака) на 2-е Поныри расположена ольховатская улица Кутырки, а южнее большака – улица Новосельцы; по правобережью Брусовца от верховья до того же большака идет улица Погорельцы (Погореловцы), а затем длинная, около 800 метров, улица Большак, которая заканчивается устьем лога Ендовище. Южную окраину Ольховатки от села 2-е Поныри отделяет лог Осиновый. При движении со стороны южной окраины Ольховатки на юго-запад – к верховью лога Ендовище – через 700 метров с левой стороны лога начинается ответвление в виде балки более чем километровой длины с рощей Ендовищенской у верховья. По южной опушке этой рощи проходит Становское шоссе (бывший Катин шлях), и здесь же расположен хутор Становое (Становской), который тянется по южному берегу лога Ендовище еще около 500–700 метров, до верховья лога. В верховье лог Ендовище разделяется двумя узкими длинными балками, начинающимися почти у вершины Ольховатского хребта, между которыми находится холм с пологими склонами – высота 274,5. Вдоль этой высоты шла старая кромско-фатежская дорога (Пахнуцкий шлях), то есть кратчайший путь к Курску.

Ольховатский яр, в котором расположено село Ольховатка, имеет сеть притоков и логов в пойме Брусовца, с густыми зарослями ракит и ольхи, то есть само место очень удобно для сосредоточения и укрытия войск и техники.

Село 2-е Поныри находится на расстоянии около 4–5 километров восточнее Ольховатки, причем оба населенных пункта соединяет хорошая дорога (большак). Подходы к ней с севера прикрывает так называемый Битюгский овраг (Корнюхин Лог), который проходит на расстоянии от 500 до 2 тысяч метров условно параллельно дороге. Этот овраг практически смыкается с другим, так называемым Катиным логом, так что между ними остается только узкий километровый проход, полностью контролируемый с высоты 257, находящейся в верховье Катиного лога. В отличие от Катиного лога летом 1943 года Битюгский овраг был непроходим для бронетехники без предварительной инженерной подготовки. Поэтому советские войска защитили системой траншей подступы к Катиному логу, высоте 257, а также перешейку между оврагами (вплоть до верховья Битюгского оврага).