и явно ориентироваться на центр и его промышленные потребности. Северокавказские области России могут быть охарактеризованы как колонии, не только в силу их роли в качестве сырьевого придатка и рынка сбыта, но также по причине их относительно низкого социально-экономического и социально — культурного уровня развития и правового дискриминационного обособления их населения[1966]. В конце XX столетия, более чем другие народы региона, чеченцы подчёркивали необходимость процесса деколонизации — именно в этом ракурсе следует оценивать стремление чеченцев к независимости. Чеченское руководство потребовало, чтобы Москва возместила ущерб от колониальной эксплуатации чеченской нефти, газа и других природных богатств, которая длилась более 100 лет[1967].

На рубеже XIX–XX столетия происходят глубокие изменения в структуре хозяйственной деятельности народов, закладываются основы новой, не свойственной ранее горцам, социальной инфраструктуры (торгово-промышленные, образовательные и медицинские учреждения, почтовая связь, дорожное сообщение); происходит уменьшение масштабов непроизводственных сфер обогащения за счёт становления и расширения торгово-экономических отношений; постепенно осуществляется унификация административно — государственного устройства. Эти процессы, несомненно, были значительно ускорены присоединением Кавказа к России, но не следует забывать о том, что это было обусловлено и объективным ходом развития: во-первых, сохранение в первозданном виде системы горских общественных отношений уже тормозило их развитие, во-вторых, сказывалось влияние постепенного угасания феодальных форм жизни, приходивших в противоречие с нарождавшимися капиталистическими отношениями[1968]. На уровне социально-экономических отношений северо-кавказские народы смогли удачно вписаться в российскую государственность. В них были заинтересованы, в них нуждались, их защищали. Наконец, они обладали собственным правовым пространством, являвшимся частью общей правовой панорамы Российской империи[1969].

Одним из сдерживающих факторов развития нефтяного бизнеса на Северном Кавказе было влияние местной полувоенной администрации. История отечественной нефтяной промышленности в 90-е годы, возникновение и развитие крупнейших нефтепромышленных фирм, даёт редкие примеры проникновения иностранных капиталов и сильнейшей конкурентной борьбы. Именно в этом процессе и следует искать корни, истоки той концентрации производства и монополизации, которые происходят в Грозном на рубеже XIX и XX вв.[1970]. В конце 80-х годов XIX века царизм получил первые займы во Франции, на парижской бирже проводилась колоссальная операция по конверсии русского государственного долга. Постоянно нуждавшееся в денежных средствах, российское правительство стало активно использовать возможности, которые открыл перед ним франко-русский политический союз 1891 г., размещая на парижской бирже один за другим государственные займы. Это положение позволяло, используя заинтересованность российского правительства в парижской бирже, вынудить у России новые уступки французскому капиталу. При посредстве Петербургского международного банка Ротшильды, используя своё положение кредиторов, получили возможность более эффективно воздействовать на царское правительство через Министерство финансов.

Таким образом, внедрению Ротшильдов на кавказский нефтяной рынок способствовали коррупция царской администрации, жёсткая кредитная политика парижского банкирского дома, т. е. предоставление дешёвых кредитов, с которыми местные предприниматели попадали в финансовую зависимость и в которых ощущался острый недостаток. Государственные структуры не имели чёткой стратегии в вопросе банковско-кредитной политики, что в условиях дефицита свободных финансов внутри страны толкало местных промышленников к банкротству или слиянию с иностранными капиталами, с передачей им ведущих позиций в нефтяной отрасли[1971].

3. Кустарные промыслы

Наряду с земледелием и скотоводством большую роль в хозяйственной жизни горцев играли ремесло и домашние промыслы. Народные промыслы чеченцев, самобытные и высокохудожественные, играли существенную роль в хозяйственной жизни с древнейших времён [1972]. Чеченцы изготовляли кустарные изделия для себя, на заказ и для продажи на рынке.

По мере развития в Терской области капиталистических отношений происходил упадок кустарных промыслов. После того как было завершено строительство железной дороги, резко возросло количество поступавших в Чечню фабрично-заводских изделий. Тем не менее, кустарные промыслы не исчезли с рынка товаров. Во многом это объяснялось тем, что вечно испытывавшие острый дефицит наличных денег чеченские крестьяне предпочитали приобретать необходимые им товары у кустарей, расплачиваясь с ними натуральными продуктами своего хозяйства.

В конце XIX века в связи с развитием промышленности в России и усилением вывоза её товаров, на Северном Кавказе происходило постепенное вытеснение крестьянских промыслов промышленным производством. Кустарь превращался зачастую в наёмного рабочего, а скупщик — в работодатели[1973]. Однако в острой конкурентной борьбе у кустарей был ряд преимуществ перед промышленниками. Прежде всего нужно выделить неповторимость индивидуальной «ручной» работы мастера, в которую он вкладывал свой взгляд на мир, свою душу, свой национальный колорит, настроение. Ремесленник использовал приёмы, передаваемые из поколения в поколение на протяжении столетий.

У кустаря не было администрации, накладных расходов — его изделия были намного дешевле и оригинальнее фабричных штампованных экземпляров. Раз затративший значительный капитал на первоначальное устройство, нанявший большое количество мастеровых, крупный фабрикант должен был постоянно поддерживать значительное производство. Для мелкого промышленника уменьшение спроса менее чувствительно: он может несколько приостановить производство, продавать не все изделия, переждать кризис [1974]. Шорный промысел (изготовление сбруи, седла, пояса, ногаек) был развит у всех народов Северного Кавказа. Кустарное производство из кожи почти не встречало соперничества фабрик. Особое развитие у чеченцев получила выделка ремней различного назначения. Их изготовление было делом каждого чеченца, хотя имелись и специалисты— мастера. Несмотря на замысловатость техники обработки кожи, изделия отличались высоким качеством и сбывались даже в центральные промышленные районы России[1975].

Региональное руководство старалось поддерживать и развивать кустарные промыслы, так как именно они являлись неповторимым «лицом» края на многочисленных выставках и распродажах как в России, так и за рубежом. Это производство также способствовало поддержанию политической стабильности в регионе, так как обеспечивало большую занятость населения, особенно в сезон отсутствия земледельческих работ и в отличие от отходничества естественно закрепляло население в местах его традиционного проживания. Вопрос о практической помощи кустарям возник в 1896 году, во время пребывания на Кавказе министра земледелия и гос. имуществ А.С. Ермолова. Благодаря его инициативе 31 декабря 1899 г. был открыт в виде особого правительственного органа — Кавказский кустарный комитет. Комитет был призван выяснить практические нужды кустарей и в силу возможностей приходить им на помощь. Ежегодно на эти цели из средств казначейства выделялось 4 тыс. рублей[1976].

В 1893 году председатель Статистического комитета С.В. Каханов командировал секретаря Г.А. Вертепова по Терской области для изучения кустарных промыслов, поручил ему лично собирать предметы, а начальникам округов предписал принять меры к охране исторических памятников от расхищения туристов. ГА.Вертепов привёз из командировки 62 предмета и 28 фотографий. В 1895 и 1896 годах командировки Вертепова повторились, вместе с ним владикавказский фотограф Л.И. Рогозинский произвёл снимки достопримечательностей Чечни и Осетии[1977].

В горах крупным ремесленным центром Чечни являлось село