— В таком случае ползите на четвереньках. Нам нужно еще побывать в других местах, убить других людей. Считайте, ребята, что вам очень повезло. Вы сражались так плохо, что нам было совсем неинтересно вас убивать. Так что ползите к деревьям и прячьтесь там. Через пару дней сюда придет пароход — это ваша единственная надежда на спасение. А сейчас мы освободим всех негров, и если они наткнутся на вас, клянусь Богом, то, что сделали мы, покажется вам увеселительной прогулкой. Ползите же, черт вас побери, ползите!

* * *

К тому времени, когда Эрл добрался до казармы, огонь уже успел сожрать ее до самого основания. Где-то вдалеке гремели выстрелы. Эрл понял, что это Оди и Джек заканчивают свою работу. Наверное, остальные двинулись к ним на подмогу.

Эрл присел за деревьями. Повсюду бушевал пожар. Тут и там на земле валялись тела охранников, настигнутых прицельными выстрелами нападавших. Внимательно осмотревшись, Эрл определил, что Великана среди убитых нет.

Проклятие!

Эрл осторожно прокрался вдоль леса, собираясь направиться к тюремным баракам, до которых было около полумили. Внезапно его взгляд засек что-то белое. В темноте было трудно разобрать, но Эрл определил, что это силуэт человека. Наконец до него дошло: это был охранник, раздетый догола, который осторожно полз к деревьям. Судя по всему, он сложил оружие и сдался в плен.

Эрл побежал к охраннику.

— Эй!

— Не стреляйте! Черт возьми, только не стреляйте, я сдался в плен! У меня очень болит нога, мистер. Тот тип подстрелил меня в колено. Наверное, я умру!

Но Эрл его не слушал. Он просто не упускал из виду этого голозадого, который, распластавшись на земле, очень медленно полз вперед.

Эрл опустился возле него на колено.

Обернувшись, охранник поднял взгляд.

— Это ты!

— Я.

— Ты привидение. Призрак! Я видел, как ты утонул, ушел в черную воду. Я видел, как река забрала тебя и...

Приставив дуло «кольта» к затылку охранника, Эрл взвел курок и дал ему возможность прочувствовать тихий скрежет поворачивающегося барабана. Наверное, приглушенный щелчок хорошо смазанного механизма наполнил черепную коробку этого парня оглушительным гулом.

— Я тот, кто проделает в твоей голове дыру, черт побери, если ты не скажешь мне то, что я хочу узнать.

— Сэр, я...

— Заткнись и слушай меня хорошенько, а потом ответишь, как на исповеди. Где этот треклятый Великан?

— Так вот почему вы здесь! Вы восстали из мертвых, чтобы сквитаться с Великаном!

— Где Великан, черт бы тебя побрал? Его сегодня не было в колонии? Он уехал в Новый Орлеан или в Джэксон? Где он?

— Мистер Богарт, сэр, я ничего не знаю. Он здесь, как всегда. Великан никогда отсюда не уезжает. Он постоянно находится здесь.

— Это он поработал со стариком Окунем?

— Да, Великан поработал со всеми. Вот уже три недели он что-то выбивал из черномазых. Каждую ночь выбивал из них душу, черт бы его побрал.

Эрл грязно выругался. Затем спросил:

— Когда ты видел его в последний раз?

— Великан был в «доме порки». Сейчас дом горит, насколько я знаю. Возможно, Великан остался внутри, сэр. Он должен быть там. Если его там нет, сэр, я ничего не могу сказать.

— Проклятие! — пробормотал Эрл.

— Сэр, пожалуйста, не убивайте меня! Я делал только то, что мне приказывали. У нас не было никакого выбора.

Но, увидев, что он обращается к пустоте, охранник глубоко вздохнул и медленно пополз дальше.

* * *

Эрл двигался в направлении тюремных бараков, но шум донесся с совершенно неожиданной стороны. Всмотревшись в темноту соснового леса, Эрл разглядел небольшой сарай. За ним в загоне выли и скулили обезумевшие собаки. Их крошечный, но блестящий мозг каким-то образом уловил едва различимые колебания, вестники катастрофы. Собаки все поняли. Каким-то образом они все поняли.

Выхватив «кольт», Эрл повернул назад. Сарай оказался пуст, хотя в нем определенно побывали люди. Эрл не смог определить, то ли они разбежались при звуках первых выстрелов, то ли вступили в бой и были убиты, то ли сложили оружие и расползлись, раздетые донага. Однако внутри стоял запах табачного дыма, так что сарай опустел совсем недавно.

Эрл огляделся вокруг. Именно здесь содержались натасканные на людей собаки, охранявшие колонию. На снимке, полученном с помощью аэрофотосъемки, сарай, скрытый густой листвой, не был виден. Эрлу вспомнилось, как собаки хватали его клыками за ноги, вынуждая идти вперед, когда они с Великаном дрались на насыпи.

Сейчас доберманы совсем сошли с ума. Воздух был насыщен запахом крови, огня и порохового дыма. Собаки метались, наскакивали друг на друга, бросались на ворота, пытаясь вырваться на свободу, которая так и не приходила.

— Вам, голубчики, придется расстаться с жизнью, — заявил Эрл. — Извините, но так обстоят дела.

Он развернулся, собираясь уходить, однако остановился. Собаки внушали ему безотчетный ужас с тех самых пор, как у него на глазах они рвали зубами полуживых японцев в бункерах на Тараве. Но сейчас Эрлом овладело какое-то странное чувство. Ведь собаки делали только то, чему их обучили люди. У них не было никакого выбора.

Вернувшись к ограде, Эрл поднял задвижку и распахнул ворота. Если животные почуют исходящий от него запах крови и набросятся на него, повинуясь инстинкту, он расправится с ними. Однако в эту ночь доберманы думали только о том, как спастись. Вырвавшись из загона, они смутными пятнами промелькнули в ночной темноте и скрылись в лесу.

Двоим ирландцам удалось незаметно подобраться совсем близко. Присев на четвереньки, они устроились прямо под опорами одной из вышек с пулеметами. В двадцати футах над ними невидимые часовые переступали с ноги на ногу, плевались, пили кофе из термосов, тихо ворчали, жалуясь на бесконечную скуку службы, а один даже помочился сверху, издав стон облегчения.

Затем со стороны конторы и «дома порки» донеслись выстрелы. Они прозвучали совершенно внезапно, без предупреждения: отрывистое стаккато перестрелки, раскатившееся над пустырем. Оди и Джек услышали, как наверху кто-то засуетился; чей-то голос спросил:

— Черт возьми, а это еще что такое?

Оди вскинул вверх свою черную немецкую автоматическую винтовку. Он не колебался ни секунды, ибо все колебания были безжалостно стерты в тот день, когда в Италии был сражен наповал его друг Латти Типтон. Оди дал длинную очередь, разряжая весь изогнутый магазин; пули прошили доски настила, расщепляя и раздирая их. Оглушительные звуки выстрелов разорвали сонную ночную тишину.

Для старика Джек двигался на удивление проворно. Быстро забравшись на вышку, он не стал терять времени на то, чтобы разглядывать двоих убитых. За свою жизнь ему пришлось подстрелить много животных, и в смерти для него больше не было никакого очарования. Настало время стрелять.