Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Выпустите нас! — крикнула я.
— Вы пожалеете об этом. Все вы, — прошипел Дариус, как животное.
— Когда это я подводил тебя? — спокойно спросил Габриэль, и мне захотелось ударить его за этот спокойный тон.
Я знаю, что он не станет подвергать Тори прямой опасности, но она все еще там одна. И какой бы сильной она ни была, это не имеет значения, если Лавиния объединится против нее с армией Нимф.
— Пожалуйста, — умоляла я. — Пожалуйста, позволь мне пойти к ней.
— Тебе нужно отдохнуть, — прорычал Орион, как властный мудак.
— Мне нужна моя сестра, — прорычала я.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — спросил Лэнс, как будто я только что не набросилась на него.
— Я в порядке, — выдавила я из себя.
— Она снова упала в обморок, — сказал Дариус, а я бросила на него взгляд, обозначающий предателя.
Он пожал плечами, демонстрируя мне свою преданность, и я ударила его по руке.
— Ты и твоя сестра — жестокие женщины, — пробормотал он, хотя не похоже, чтобы это его беспокоило.
Я повернулась обратно к двери, гнев бурлил во мне, как бушующий вихрь.
— Вы не имеете права держать нас здесь!
— Доверься Габриэлю, — призвал Орион.
— Нет, — прошипела я, яд заструился по моим венам, во мне поднялось дикое и жестокое существо, готовое уничтожить весь мир ради своей второй половины.
Дариус снова заколотил в дверь, впадая в безумие и пытаясь вытащить нас, а я помогала ему, сколько могла, пока слабость снова не охватила меня.
Я внезапно упала, и Дариус подхватил меня на руки, не дав мне упасть на пол, перенес на кровать и уложил на нее, а сам сел рядом, направляя целительную магию в мое тело.
— Я держу тебя, маленькая землеройка, — успокаивающе пробормотал он, мягкий, плюшевый Дракон смотрел на меня сверху вниз вместо разъяренного животного, когда я почувствовала истинность этого заявления.
— Что со мной не так? — в страхе прошептала я, не желая говорить об этом никому, кроме него. Я не хочу, чтобы Орион или мой брат думали, что я не могу позаботиться о себе. Не тогда, когда я нужна Тори, и мне необходимо убедить их отпустить меня к ней.
Дариус нахмурился, пощупал мой лоб на предмет температуры, а затем опустил руку.
— Может быть, ты больна, — слабо сказал он, но я покачала головой, в глубине души понимая, что это такое, но боясь признаться в этом.
— В чем дело? — спросил он, явно увидев в моем выражении лица что-то, что выдало мои страхи. — Давай без глупостей, землеройка.
Я сглотнула, вытаскивая слова из глубины души и давая им выйти наружу.
— Проклятие Лавинии.
Дверь открылась, и Орион влетел в комнату, пройдя через силовое поле, как будто его и не было, и помчался в мою сторону. Дариус бросился к двери, врезался в наложенную на нее магию и с грохотом рухнул на пол.
Габриэль перешагнул через него и поспешил ко мне, и они с Орионом склонились надо мной, явно услышав то, что я сказала. Орион взял мое лицо в свои руки и изучал мои глаза, ища что-то, что подтвердило бы или опровергло это, но я не поняла, что он обнаружил.
— Ты не проклята, Голубок, — сказал он таким тоном, который сообщил мне, что он абсолютно напуган тем, что я могу быть проклята. Словно произнесение этих слов помешает этому быть правдой.
Я опустила свои руки на его руки с болью в сердце.
— Но что, если так?
Его черты исказились, и я уставилась на мрачного и сурового человека, готового на все, чтобы защитить меня от этой участи.
— Тогда я продам свою душу, чтобы спасти тебя, — прорычал он, и сила этих слов упала в яму ужаса внутри меня. Потому что я не хочу, чтобы он платил за меня какую-либо цену. Он уже отдал за меня весь свой мир, я не позволю ему сделать это снова.
— Нет, — сказала я сквозь зубы. — Мы разберемся с этим вместе.
Он кивнул, хотя темное обещание в его глазах поведало мне о жертве, которую он готов принести ради меня, и меня это встревожило.
— Все мы будем, — согласился Габриэль, и я посмотрела на него, когда Орион отпустил меня, заметив беспокойство на лбу брата. — Каждое проклятие можно разрушить, — добавил он, и я нахмурилась, отчаянно надеясь, что есть простой выход из этой ситуации. Но когда нам вообще везло?
— Ты видишь что-нибудь, что может нам помочь? — спросила я.
— Если это сделала Лавиния, то она — ключ к тому, чтобы снять проклятие, — торжественно сказал Габриэль. — Я не вижу ни ее, ни этого проклятия.
— А как же судьба Голубка? — прорычал Орион, крепко сжав руку своего друга, вынуждая Габриэля посмотреть на него. — Ты должен суметь увидеть, выживет ли она после этого. Что ты видишь, брат? — взмолился он.
Габриэль сглотнул, в его глазах отразилась боль.
— Орио, ты должен понять, мы на войне. Я вижу, как вы все умираете так часто, что с трудом могу это выносить. Судеб так много, что я не могу точно предсказать будущее ни одного из вас. — Его глаза переместились на Дариуса, когда он снова присоединился к нам и посмотрел на меня со сжатой челюстью.
— Что если мы убьем Лавинию? — предложил Дариус, и я кивнула, мне понравилась эта идея. Я бы отправилась сейчас прямо к ней и вогнала бы ледяное копье в ее грудь, если бы могла.
— Проклятья порой не так просты, — тяжело произнес Орион, его взгляд не отрывался от моего, словно он отчаянно ждал ответа в моих глазах.
— Верно, — со вздохом согласился Габриэль, затем его глаза на мгновение остекленели, и мы все молча уставились на него, ожидая, что он скажет что-то, что сможет помочь. Вернувшись к нам, он взял меня за руку и крепко сжал. — Я вижу, что вы с Лэнсом посетите Библиотеку Потерянных, я не могу видеть многие книги, которые вы прочтёте, или что вы в них найдёте, но я уверен, что это значит, что в тех книгах содержатся сведения о тенях.
— Я никуда не пойду, пока моя сестра не будет в безопасности, — упрямо сказала я, и Габриэль медленно кивнул, его глаза снова остекленели, затем из его груди вырвался облегченный вздох.
— Она очень скоро вернется, — сказал он наконец, и с меня свалилась тяжесть, словно все небо держалось на моих плечах.
Поза Габриэля расслабилась, и я поняла, как это, должно быть, ужасно — видеть в