Арсения Шертона и Роману До-Энселе видели то в одном мире, то в другом. Защищенные от внимания богов кристаллами Сойон, они вели жизнь скитальцев, нигде не задерживаясь надолго.

Бирвот стал жрецом Нэрренират и очень уважаемым в Панадаре магом. Паселей жил при одном из храмов в загородной местности, прикармливал зверей из близлежащего леса и даже упросил богиню объявить этот лес заповедным. Все бы ничего, но его без конца донимали ученые литераторы, желавшие написать книгу про Облачный мир, но не желавшие отправляться туда с экспедицией (допустим, попасть туда не проблема, комбинация известна, однако выберешься ли обратно – это еще надвое). Бирвота они побаивались, а Паселей слыл человеком мягким, добродушным, вот его и осаждали с расспросами.

Лаймо принял посвящение в храме Нэрренират и теперь работал управляющим на рельсовой дороге. Как выяснилось, заклятье, из-за которого он стремился во что бы то ни стало арестовать Роми, действительно было! Его наложила на Лаймо Фаида, начальница Отдела, пока рука Лаймо находилась в пасти у Драгохранителя. Не нарочно, по случайности, но он конечно же воспользовался этим, когда Департамент Налогов и Сборов потребовал от него выплаты стоимости потерянной машины. Лаймо выдвинул встречный иск – о незаконно наложенном заклятье, и вопрос о машине быстренько замяли. Правда, не последнюю роль тут сыграла и его репутация героя, спасшего Панадар – с героями по мелочам не судятся.

На рельсовой дороге платили хорошо, да в придачу Лаймо получил крупное вознаграждение за особые заслуги перед богиней – этого хватило и на дом с бассейном в престижном квартале Лунных Магнолий, где жили многие из служителей Нэрренират, и на второй хороший дом, который он купил для своей матери. Юманса сняла с его матери заклятье, наложенное жрецами Омфариолы, и та вновь стала такой, как раньше. Когда Лаймо навещал ее, она принималась тяжело вздыхать: мол, у всех ее знакомых сыновья ловкие да предприимчивые, настоящие хваты, а Лаймо – ни то ни се; видать, не подсуетился он, в чем-то оплошал перед своей богиней, а кабы не оплошал, сделали бы его жрецом; у жрецов небось и денег и почета побольше, чем у работников рельсовой дороги… Лаймо выслушивал все это стоически, хрустя домашним печеньем. С тех пор как его избавили в храме Нэрренират от дюжины нехитрых детских заклятий (которыми он был обязан матери, специально водившей его к магам), он выдерживал такие нападки намного спокойней, чем раньше. Еще мать настойчиво уговаривала его арендовать рабыню для секса, но на это Лаймо не соглашался. Никаких арендованных рабынь! Теперь, когда те старые заклятья на нем не висели, его уверенность в себе возросла, и девушки перестали его игнорировать. Ему нужна свободная девушка, которая его полюбит, и чтобы отношения у них были такие же, как у Арса и Роми. Ну, или хотя бы похожие…

Появилось в Панадаре и кое-что новенькое. С некоторых пор жители Нижнего Города нередко просыпались лунными ночами от невнятного шума, доносившегося сверху. Это великая богиня Нэрренират, в облике гигантской черной кошки с лиловыми глазами, гонялась по крышам за зильдами.