Вот почему я пришел к ДОКТОРУ Х. (Это не настоящее его имя, но буква Х означает, что я вам его не называл.) Он специализируется на бородавках. После его имени на табличке были написаны буквы: ДМ (г) (USA), МРВР. Такую табличку ожидаешь увидеть на роскошном колониальном особняке с черепичной крышей, а не на лачуге рядом с мастерской, где чинят проколотые шины, и с водостоком, в котором течет вонючая вода. Снаружи стоял, ухмыляясь, полуголый мужчина в грязном мунду. Я спросил: где Доктор Х. Он сказал: Это я. Я, разумеется, поинтересовался, что значат все эти буквы рядом с его именем. Он объяснил, что ДМ (г) означает Доктор Медицины (гомеопат). Аах, сказал я, вы, значит, окончили Колледж Гомеопатии? (Между нами, я очень подозрителен.) Он сказал: О да! Прямо у себя дома я изучил «Британскую Фармакопею» 1930 года издания. Выучил наизусть. Спросите что угодно! Я хотел сказать: Вам, конечно, известно, что существуют и более новые издания. Но вместо этого сказал: А как изучение фармакопеи связано с гомеопатией? Он заявил: Там ведь тоже используют разведение. Разведение — это главное! Аах, сказал я, а что значит USA[208] после ДМ (г)? (Он не производил впечатление человека, пересекавшего в своей жизни какие-либо водные пространства, помимо вышеупомянутой грязной канавы.) А это, сказал он, означает Унани (U), Сиддха (S) и Аюрведа (А). Три системы медицины, которые меня интересуют. Можно сказать, я в них специализируюсь.

Вот это нахальство, брат! — сказал я. И он перебил меня: Называйте меня Доктор, пожалуйста. Ага, Доктор, а вы не думаете, что люди могут спутать эти буквы с английским названием Соединенных Штатов Америки? Постойте! — вытянул он руку, как полицейский. — Позвольте напомнить, что Унани, Сиддха и Аюрведа — древние науки, которые существовали задолго до Америки. Пускай только Черчилль или кто там посмеют возражать. Аах, сказал я, ну ладно, но что насчет МРВР? Он сказал: А это по-латыни, Медикус Региус Вел Регис, или Врач Королевских Особ. Постойте! — сказал я. — Вы лечили кого-то из Букингемского дворца? Нет, сказал он, но я успешно прописал слабительное человеку с сильным запором, а он приходился шестиюродным братом бывшему Махарадже Траванкора, — все прочие методы лечения не помогали. И в тот раз я прибег к концентрации вместо разбавления. Я использовал жостер, сенну, минеральное масло, эмульсию магнезии плюс мой собственный секретный ингредиент. Я спросил: Это помогает? (У меня был личный интерес, потому что кто из нас не сталкивался с запорами?) Аах! Друг мой, сказал он с неприятным смехом, понизив голос, помогает ли это, спрашиваете вы? Я вам так скажу: если вы случайно сядете читать книжку, приняв это средство, вам придется вырвать все до одной страницы! Как бы то ни было, мой пациент остался благодарен. Поэтому я достал малаялам-латинский словарь и добавил МРВР к своему имени.

Аах, сказал я, довольно об этом. Я пришел не обсуждать вашу вывеску. Я собираю рецепты средств от бородавок, которых тьма. Да, да, сказал он, самый приятный и, более того, добавил он, самый распространенный ингредиент в этих средствах — вера. Если лекарство подействовало, то только потому, что пациент в него верит. Когда лекарство замысловатое, в него легче поверить. Такова человеческая природа. Справедливо, сказал я, потому что и вправду на этот раз был с ним согласен. Итак, попросил я, расскажите, чем вы лечите бородавки у ваших пациентов? Он протянул руку. В чем дело? — спросил я. Положите сюда деньги, пожалуйста. Если пациент кладет деньги в мою ладонь, это означает, что он имеет веру. И тогда мое лекарство точно подействует.

Я взялся за руль велосипеда, готовясь уехать. У меня нет бородавок, сказал я, и спрашивал я как журналист. Он сказал: Вы заблуждаетесь, я диагностировал бородавки, как только увидел вас. Где? Покажите! Аах, все ваши бородавки внутри, вы и сами прекрасно знаете. Рука его все еще оставалась протянутой ко мне.

Дорогой Читатель, не судите меня строго. Слезы понимания хлынули у меня из глаз. Я вложил деньги в протянутую ладонь доктора. Доктор, я в отчаянии, сказал я, и я верю.

глава 54

Пренатальный ангел

Напряженное перемирие сохраняется до конца срока беременности Элси. Большая Аммачи видит, что Элси избегает мужа. Да и кто стал бы винить ее за это? После визита канияна Филипос ведет себя все более непредсказуемо.

Когда Элси уже на седьмом месяце, Большая Аммачи посылает за Анной, молодой женщиной, знакомой по церковному приходу, она еще чудесно поет. Аммачи слыхала, что муж Анны сбежал и они с дочерью едва сводят концы с концами. Большой Аммачи уже шестьдесят три, и она чувствует каждый прожитый день. Когда родится малыш, ей пригодилась бы помощь, и если Анна согласится, это было бы выгодно обеим. Она ужасно тоскует по Одат-коччамме, невозмутимость и самообладание старушки стали настоящим спасением, когда Элси рожала. Фотографии любимой подруги у Аммачи нет, поэтому она хранит в кухонном ящике ее деревянные вставные зубы. Старуха позаимствовала их у папаши своей невестки и надевала под настроение. Большая Аммачи улыбается всякий раз, когда взгляд падает на ухмыляющиеся челюсти. И каждый вечер, когда в молитвах об усопших доходит до Одат-коччаммы, она плачет.

Анна появляется после обеда, как раз когда Большая Аммачи восседает на веревочной лежанке с газетой и новой пачкой табака; кроме редких мух, рядом нет никого, кто стал бы укорять ее за дурную привычку. Анне под тридцать, у нее широкий лоб, широкие бедра и улыбка, которая кажется вдвое шире, чем первое и второе вместе. Щеки Анны выглядят неестественно запавшими для такой крупной женщины, и вид у нее стал гораздо более изможденный, с тех пор как Большая Аммачи видела ее в церкви в последний раз. За спиной у нее прячется хрупкая маленькая девочка в мешковатых шортах не по размеру, завязанных шнурком, глаза у девчушки едва ли не больше, чем все лицо.

— А что это за хвостик у нас там?

— Это моя Ханна, — с гордостью сообщает мать, демонстрируя в улыбке столько зубов, что непонятно, как они во рту умещаются.

От внимания