причина на этот раз была самая что ни на есть серьёзная. Руководство гильдии Спрут тоже не стало размениваться по мелочам, и предъявила ультиматум всему миру.

Во всех больших городах континента в небе появились иллюзии, транслирующие картины пыток, которым подвергали игроков, пойманных гильдией. А сопровождавший эти иллюзии громогласный голос заявлял, что если все игроки мира не признают верховную власть гильдии Спрут над миром и её право обращать в рабство всех и каждого, то все заключённые будут подвергаться бесконечным пыткам. Гильдия обещала, что транслируемые картины — это только начало. И если игроки не прекратят сопротивление, то уже завтра пытки перейдут на другой уровень, после которого от человека будет оставаться только дрожащий кусок мяса, неспособный более к осмысленному поведению. Таких пострадавших планировалось отправлять по всем городам и сёлам, чтобы все смогли осознать, какая участь ожидает их в случае продолжения сопротивления.

Всю эту информацию я получил из телевизора, поскольку в нашем городе такой иллюзии никто не наводил. От наглости руководства Спрута гнев закипел у меня в душе и заполнил всё сознание.

Эти твари. Они посмели… посмели угрожать мне пытками, требуя подчиниться!

Ещё на Земле мне было очевидно, что современная система законов и правосудия полностью бесполезна. Правосудие основано на двух столпах: неотвратимости и жестокости наказания. Для построения идеального человеческого общества без преступности нужно сделать две простые вещи. Наказанием за любое преступление сделать смертную казнь и добиться того, чтобы 90 % всех преступлений заканчивались исполнением приговора.

Если со смертной казнью особых технических проблем никогда не было, то вот с неотвратимостью наказания даже пятидесятипроцентных результатов никто ни разу не добился за всю историю земной цивилизации. Обычный преступник совершает преступления чуть ли не ежедневно. Но ни за одно из них наказания не несёт. Даже если установить предельно жёсткую форму правления полицейского государства, ворьё проникнет во власть и создаст условия для своей неподсудности. И как только это произойдёт, все законы, способы наказания, полицейские и тюрьмы станут лишь бессмысленной тратой денег и усилий.

Как только власть прогнила, никакой справедливости не может существовать даже теоретически. И сегодняшнее заявление гильдии Спрут было открытым требованием признать их безусловную высшую власть и право на справедливость. Когда я узнал про заключение игроков в рабство, я разозлился, но не сильно. Когда речь зашла о массовых пытках невинных, я мог посочувствовать, но ничего нового в этом не было. А вот когда они потребовали признать их «истинными хозяевами мира», моё терпение лопнуло.

Для меня право на справедливость — это основа существования. Это именно та идея, следуя которой, люди говорили: лучше умереть свободным, чем жить на коленях. И не просто говорили, но и делали. Не в последнюю очередь я сбежал с Земли потому, что тут я обладал достаточным уровнем личной силы, чтобы быть свободным в своих поступках. Чтобы быть способным установить ту справедливость, которую я считаю правильной. Это не означало, что моя справедливость лучше, чем чужая. Но означало, что к себе я предъявляю такие же требования, что и к окружающим.

А вот Спрут наоборот пытался построить мир, где требования к разным людям изначально были разными. Мир, где закон не устанавливал справедливость, а нарушал её. И подобные действия, в моём понимании, требовали немедленного и окончательного уничтожения врага. Никаких переговоров, никакой жалости. Только полное и окончательное стирание из реальности. Уж не знаю, каким образом этого можно добиться, но я чувствую настоятельную необходимость привести безумную реальность в соответствие с моими истинными представлениями о ней.

— Так, девушки, посидите пока дома. Я тут схожу разберусь с одним дельцем. — Обратился я к Эльфе и Няшке.

Я списался через игру с руководством гильдий альянса и телепортировался в один из их замков, где сейчас только должно было начаться совещание.

— Известно, где находится руководство гильдии Спрут? — Спросил я у Баррагана. Он был человеком серьёзным и не стал бы ходить вокруг да около.

— Они вместе со своими элитными войсками сидят в монастыре Мисура. Том самом, где находится портал в закрытую зону с рабами. Мы уже много раз пытались взять это строение штурмом, но успехов не добились. Большая часть рядовых членов сидит по замкам союзников или рассеялась по незаселённым районам.

— Нам известны координаты ещё трёх подобных монастырей. — Вмешался в нашу беседу Пересмешник. — Один из них тоже находится под контролем Спрута, а вот два остальных связаны с другими альянсами. Но там нам мало что удалось раскопать.

С другими монастырями буду разбираться потом. А сейчас мне нужно заняться головой Спрута. Я не собирался сидеть и обсуждать что-то с местными заседателями. Толку в их болтовне ноль. И видно, что-то такое в моём взгляде промелькнуло, потому что Барраган задал мне вопрос.

— Пойдёшь разбираться?

— Да. — Согласился я, сменяя свое Облачение Бога Гномов на угольно-чёрный доспех. — Я это дело отдал вам на откуп ещё месяц назад. Результатов с тех пор — ноль. Так что, извини, но вы бесполезны. Можете и дальше тут сидеть, и обсуждать дела вселенской важности.

С этими словами я телепортировался, прервав полемику, что, судя по лицу присутствующих, вот-вот должна была начаться. Некогда мне такой ерундой заниматься.

Появился я в достопамятной комнате с камином, куда мне удалось проникнуть в моё прошлое посещение данного монастыря. Естественно, это место окружала защита от телепортации, но я перемещался сюда из своего домена и под заклинанием невидимости. Так что препятствия меня не остановили, да и на моё появление внимания никто не обратил.

Между тем, в помещении происходил довольно любопытный диалог.

— …согласиться с таким обращением с рабами. — Вещал важного вида жрец. — Наш многовековой опыт однозначно говорит, что чем сильнее страдает человек, тем меньше энергии веры от него поступает. Страдания необходимы, но их количество должно быть строго определено.

— Не волнуйся ты за своих рабов. Ничего с ними не будет. Точнее, будет, но только с небольшим количеством. Я думаю, даже меньше одного процента. Тут ведь дело какое? Нам нужно показать серьёзность своих намерений. Посеять страх в сердцах людей, как сказал бы Вивисектор, умей он сейчас говорить. Поверь, как только первая сотня сумасшедших десантируется по городам, нас тут же пригласят за стол переговоров. А суть этих переговоров в том, чтобы ничего не делать, и оставить всё как есть. Так что мы согласимся прекратить пытки, а они взамен выдадут нам эту Нелепую Смерть и пообещают не лезть в наши дела.

Я был склонен согласиться с данным оратором. Именно так всё и будет. Потому что в