— У империи много помощников. А Тириону и Марии помочь некому, кроме меня. — Я оторвался от работы и повернулся к брату: — Я слишком долго ради неких высших интересов пренебрегал интересами простых людей. И слишком долго копил грехи. Пора бы начать их искупать.

— Хорошо искупление, — медленно произнес Данте. — Добровольно отправиться в ад.

— Данте, а в чем разница? Сейчас это сделать или через сотню-другую лет после смерти от старости? Все равно нам одна дорога…

— Я знаю, но спешить не хочу.

— А я не спешу. Я просто схожу гляну, что там да как, — усмехнулся я.

— Маэл, это самоубийство. Даже Тирион уже смирился.

— А я нет! Данте, ты меня не отговоришь. Я принял решение. И потом, если не забрать Марию, демоны могут новых полукровок наплодить. Врата им не открыть, но мало ли что еще им в голову придет?

— Брат, — он неодобрительно покачал головой, — ты сошел с ума.

— Позаботься об Арье, — попросил я. — Ты не сможешь взять ее своей ша'асал, я знаю. Но все равно заключи с ней временный договор. Больше мне не к кому обратиться.

— Хорошо, — печально кивнул Данте.

В комнату зашла Арья. Данте повернулся к ней и покачал головой.

— Я не смог его отговорить. — Брат еще раз с досадой посмотрел на меня и вышел.

Арья теребила в руках платок и растерянно смотрела на меня.

— Ты тоже пришла меня отговаривать?

— Нет, — тихо сказала она. — Я знаю, что не смогу тебя отговорить.

— Верно. Я принял решение. Я не могу вернуть тебе твою сестру, как и не могу воскресить Радеша и Майю. Но я еще могу попытаться помочь Тириону. А если умру, то… то так тому и быть.

— Ты… я не хочу, чтобы ты уходил, — неожиданно выпалила она.

— Я должен. Кто, если не я?

— Тогда я иду с тобой, — решительно заявила Арья.

— Нет, Арья, — твердо ответил я. — Это самоубийство. Никто не может мне запретить покончить жизнь столь изощренным способом, но тащить за собой еще и тебя я не вправе.

— Но…

— Никаких «но», Арья. Я не могу рисковать твоей жизнью. Достаточно и того раза, когда ты едва не умерла.

Девушка замолчала и опустила голову. А я повернулся и продолжил свою работу. Неожиданно она подошла ко мне и, обняв, прижалась:

— Тогда пообещай мне, что вернешься. Или я тебя не отпущу.

— Я ведь могу просто оттолкнуть тебя, — усмехнулся я.

— Врешь, — шепотом ответила она. — Ты никогда меня не ударишь.

— Еще совсем недавно ты сама готова была меня убить.

— Да. Я никогда не прощу тебе смерть моей сестры, но… Маэл, ты сволочь, заставляешь девушку самой признаваться тебе.

— Признаваться в чем? — не понял я.

— Ох, — вздохнула Арья, а потом шепнула мне прямо в ухо: — Я не смогу жить без тебя.

От этих слов я просто потерял дар речи, а Арья продолжила:

— Я не знаю, любовь это или просто последствия ритуала, связавшего нас. Но это так.

Я повернулся и обнял девушку за талию. Посмотрел в ее зеленые глаза. Постарался запомнить аромат ее волос.

— Я тоже не смогу без тебя жить. Поэтому оставляю здесь. Я просто не переживу, если еще и ты умрешь из-за меня. Жди, и я вернусь.

— Я буду ждать, — пообещала Арья.

Я нежно поцеловал ее в губы и неохотно разжал объятия.

Потом повернулся к доске и написал последний символ. В последний раз окинул все взглядом и привел всю систему чар в действие. Пространство задрожало, изгибаясь вовнутрь, и на месте нарисованной двери открылся черный провал. Разрыв в пространстве мог занять всю комнату, но заклинания надежно держали его в заданных рамках.

Я глубоко вздохнул, как перед прыжком в воду, повесил на пояс шпагу и шагнул в другой мир…

Прошли годы, и в Райхен снова пришла весна. Холодная, сырая, ветреная весна с частыми туманами и мелкими дождями. А вместе с весной в город вернулись солдаты с фронта. Империя выиграла войну. Победа досталась большой ценой, но тем, кто проиграл, было еще хуже.

Жены встречали мужей, невесты — женихов, родители — детей, а дети — отцов. Но много было тех, кто встретил этот день в храмах и на кладбищах или просто смотря на фотографии с черными лентами. Люди вспоминали страшные дни войны и радовались, что она наконец закончилась.

А в доме Маэла собрались его друзья, и им тоже было что вспомнить. Невозмутимый дворецкий всем пришедшим говорил, что хозяина нет дома, но можно подождать его в гостиной. В гостиной все сидели за столом и негромко разговаривали.

За прошедшие годы они изменились. Харальд сидел в мундире генерал-майора. У Лиры были погоны капитана и правая рука была в гипсе. У Тириона было несколько шрамов на лице и руках, на левом глазу чернела повязка, а на груди красовался орден Героя империи.

— Мне нечего рассказывать, — пожала плечами Арья. — Я всю войну просидела в Райхене, возле Данте. Лира, что у тебя с рукой?

Девушка с мрачным видом отвернулась, Харальд усмехнулся и ответил вместо нее:

— Всю войну прошла во фронтовой разведке. Пятнадцать раз оказывалась в окружении. Вылазок за линию фронта не сосчитать сколько было. И ни одной царапины. А тут на ровном месте двойной перелом со смещением.

— Там лед был, — хмуро ответила Лира.

— Это еще ж надо было ухитриться весной лед найти! — не удержался Харальд.

— Ты сам где воевал? — полюбопытствовала Арья. — Армией, наверное, командовал?

— Если бы, — скривился Харальд, косо глядя на генеральские погоны. — Удружил Маэл, нечего сказать. Всю войну командовал тыловым округом. Считал ящики с патронами и следил за «утряской» и «усушкой» зерна для лошадей и консервов для людей.

— То-то все завидовали Восточной армии, — протянул Тирион. — У них всегда нормально со снабжением было. А нам постоянно просроченные консервы присылали.

— Или патроны не могли неделю подвезти, — добавила Лира.

— А вы разве не в Восточной армии были? — удивилась Арья.

— Нет, меня перевели на Приморский фронт, — ответила Лира. — Тирион, а ты за что свой орден получил?

— За тупость командования.

— За обеспечение высадки десанта при крайне неблагоприятных погодных условиях, — поправила его Арья. — Об этом даже в газетах писали.

— Только там забыли упомянуть, что козлам из штаба пришло в голову высадить десант в почти штормовую погоду прямо на скалы! А тупой адмирал наложил в штаны и предпочел выбросить людей прямо в море, но не уточнять место и время высадки в штабе! — Тирион мгновенно взбесился, вспомнив тот случай.