— Не двигайся! — прозвучал грозный голос начальника полиции. — Что здесь, черт возьми, происходит? Я слышал какой-то крик.

В эту минуту все посетители салуна заговорили одновременно.

Все кончилось тем, что незнакомца препроводили в полицейский участок и заперли в подвале, когда-то служившем погребом.

Маноло был доволен лишь тем, что пока остался жив. Ведь что ни говори, а он убил полицейского, к тому же близкого родственника судебного исполнителя. Его пристрелили бы на месте, не сообщи он о том, что за его поимку обещана большая награда, но только если его доставят в суд живым. «Интересно, — подумал он, — скоро ли за мной приедет Ник Бенуа или кто-нибудь другой?»

В подвале было холодно и темно. Через несколько минут Маноло обнаружил, что здесь находится еще один человек. Оказалось, что это мексиканец, приговоренный к казни за убийство и ограбление.

— А тебя за что сюда бросили? — с участием спросил он. — За убийство, как и меня? Не думаю, что они будут держать нас здесь слишком долго. Все совершится до суда. Скоро явится банда головорезов — любителей суда Линча с закрытыми лицами и… пиф-паф! Ясно?

В подвале не было ни кроватей, ни одеял. Только холодный и влажный пол да еще бочка в углу. Мексиканец Руиз стал еще дружелюбнее, узнав, что Маноло — его соотечественник.

— Они относятся к нам, как к животным, хуже, чем к своим собакам, — сказал он. — И не только здесь, в тюрьме, но и повсюду. Вот если бы ты был белым американцем, они подбросили бы сюда хоть пару дырявых одеял. — Он горько рассмеялся. — А впрочем, какая, к черту, разница? Все равно мы скоро подохнем, не так ли? Я уже знаю, как это происходит. Приходит сюда группа белых американцев в масках, из так называемого отряда бдительности, чтобы потом их никто не узнал, и делает свое черное дело. Я здесь уже почти двое суток, и думал, что они придут за мной раньше. Но, похоже, они ждали, пока у меня появится компаньон. Они, видно, считают, что человек не должен умирать в одиночестве.

Руиз закашлялся, и при этом зазвенели его наручники.

— Послушай, друг, — обратился к нему Маноло по-испански, — ты боишься смерти?

Маноло вдруг вспомнил, что тюрьма, где он когда-то находился, была еще хуже. Но как же ему тогда удалось бежать?

— Успокойся, — сказал он мексиканцу. — Я тоже боюсь смерти. Раз уж нам суждено умереть, давай немного отдохнем.

— Как ты можешь так спокойно говорить об этом? Неужели ты можешь уснуть в этой холодной камере? Здесь же полно крыс! К тому же ты все время будешь прислушиваться к посторонним звукам, с ужасом ожидая, что в любую минуту распахнется дверь и они придут за тобой. И каждый раз будешь думать, что настал твой смертный час. Эти американцы не дадут тебе даже помолиться перед смертью, не говоря уж о том, чтобы пригласить священника.

Маноло закрыл глаза и лег на холодный земляной пол, стараясь не слушать жалоб Руиза. Тот продолжал что-то бормотать, пытаясь, видимо, заглушить страх. «Интересно, — подумал он, — что испытывает человек, когда его вздергивают на веревке? Наверное, ужасно, когда у тебя сдавлено горло и нечем дышать». Но тут его мысли направились в другое русло. Проверит ли судебный исполнитель его личность до казни? Или просто отдаст в руки головорезов из отряда бдительности?

В конце концов, Маноло решил, что это не имеет значения, и вскоре начал подремывать, поражаясь своему спокойствию. Он спал чутко, как дикий зверь. При таком сне он успел бы быстро вскочить на ноги, чтобы его не застали врасплох.

— О Боже! — тихо пробормотал Руиз, когда звякнула металлическая задвижка и дверь слегка приоткрылась. — Неужели я сказал, что готов умереть? Я солгал! Почему они пришли так быстро? Господи, у меня ведь жена и двое маленьких детей! Кто вырастит их?

В темный подвал проник ярко-оранжевый луч, высветив фигуры вошедших. Маноло тяжело вздохнул, узнав ту, что была в широком плаще.

— Да заткнись же ты, наконец! — прикрикнул он на Руиза. — Если тебя и повесят, так за то, что ты слишком много говоришь. Похоже, они пришли за мной. Сиди спокойно, может, они не заметят тебя.

— Очень жаль, команчи, — сказала Тони с наигранным огорчением. Маноло понял, что ее вкрадчивый, тихий голос не предвещает ничего хорошего. — Тебе не следовало убивать полицейского, тем более родственника судебного исполнителя. И вообще тебе не нужно было приезжать сюда одному. Почему ты не встретился со мной по пути в город? А я думала… О Господи, я действительно думала, что ты изменился!

Тони подняла голову и посмотрела на стоявшего рядом с ней судебного исполнителя. Тот осветил фонарем лица людей, стоявших за ним. Маноло увидел впереди судью Бенуа.

Пока Тони разыгрывала комедию, Маноло заметил радостно-возбужденное выражение лица Ника Бенуа. Его карие глаза светились: он торжествовал, победив своего давнего противника.

— Полагаю, это тот самый человек, господин судебный исполнитель, — тихо сказал судья. — Моя родственница Тони Лэсситер наняла его на службу вопреки моим предостережениям. Она поверила его обещаниям покончить с прошлым и начать новую жизнь. Но теперь вы сами видите, как далеко он зашел! Грабить и насиловать беззащитных вдов, кажется, стало его привычкой. Он всегда пользовался их беспомощностью. Вы же видели список обвинений, предъявленных ему.

— Такие большие деньги! — заметила Тони, уставившись на Маноло своими сверкающими глазами. — Она, должно быть, очень соскучилась по тебе.

— Тони! — одернул ее Ник Бенуа и повернулся к судебному исполнителю. — Видите ли, — осторожно начал он, — мы уже давно предполагали, что случится нечто подобное. Мы думали, что он приедет сюда вслед за миссис Лэсситер и натворит здесь немало бед из-за того, что она уволила его. Кроме того, ему предъявлено еще несколько обвинений, по которым он должен держать ответ в Бароке. Так, например, его обвиняют в убийстве бывшего управляющего миссис Лэсситер.

— Это что, суд или исполнение приговора? — насмешливо спросил Маноло. Тони молча смотрела на него, прикусив губу. Лица тех, кто стоял позади судебного исполнителя, не предвещали ничего доброго. Маноло понял, что убивать людей для них не впервой. — Заметьте, сэр, тот, кто поймает меня, получит тридцать тысяч долларов, если доставит живым и невредимым до Барока. Неужели вы, господин судебный исполнитель, позволите им получить эти деньги? Ведь они по праву принадлежат вам.

Подумав о вознаграждении, тот сказал:

— Послушайте меня. Кто вам сказал, что вас повесят? Вы предстанете перед справедливым судом в соответствии с законом.

— Законом, черт возьми! — прорычал один из его спутников. — Вы, Толберт, хорошо знаете, зачем мы сюда пришли! Что за шутки! Этот мерзавец убил вашего родственника, а ведь Ред был заместителем шерифа! И это далеко не единственное его преступление, если верить тому, что мы только что слышали. Парни, неужели мы позволим этому мерзавцу дожить до суда, где он обольет грязью эту милую леди?