Для осуществления намерений обеспечения прохождения колонны в район предстоящих боевых действий (у нас, разведчиков, они уже начались, о чем личный состав группировки даже не догадывался) и следующего шага вперед мне надо было оценить собственные силы на предмет их способности выполнить задачу и их положение на местности. Оценить противника — это тоже входило в задачу! Таким образом, на обратной стороне только что «форсированного» нами сухого русла реки отряд инженерной разведки под командованием майора Курлюка готовился к движению, причем по дороге, напичканной минами. Танкисты, не без помощи Воронина, должны были собраться с силами, чтобы выложиться на огонек из пулеметов и заткнуть им «духовские» глотки на горке.

Разведчики Александра Ивашко, перескочив открытый участок сухого русла, вцепились в несколько глиняных сооружений, укрывших их от огня озверевших душманов. Почему озверевших? Ивашко докладывал, что слышит «духов», подбадривающих себя криком «Аллах акбар», и они, похоже, готовят атаку! Его группа составила правый фланг разведывательной роты, выдавившей и частично уничтожившей на этом участке душманов. «Духи» перед фронтом его взвода втянулись в кишлак и из-за дувалов, строений постреливали по позиции, занятой им после броска. Нервничали! «Духам» его разведчиков не опрокинуть. Ивашко держался крепко, засекая ориентиры выхода на обратную окраину населенного пункта, ближнюю к горам. Без этих практических хитростей можно долго ходить в поисках выхода из кишлака и сложить там свои головы.

Изучение окраины кишлака и высотки, где «духи» выставили вторую засаду, не вызывало сомнений, что их большая часть после воздействия танков спустилась в кишлак, возможно, усилила засадную группу, атакованную Ивашко, или по ущелью ушли к следующему рубежу обороны. Но на горушке душманы еще оставались. На этом этапе неважно, куда они ринулись, главное — мы их лишили инициативы на господствующей высотке. И дальше будем наращивать усилия по обеспечению выхода колонны в район боевых действий. Здесь уже «духам» не растерзать нашу «ниточку» огнем безоткатных орудий и крупнокалиберных пулеметов. Разведчики «полтинника» обеспечат ей через кишлак беспрепятственный проход. А мины на дорогах? Вся надежда была на Курлюка!

Выкарабкавшись с управлением роты из полосы сплошного поражения огнем (Господи, как нам это удалось?), я выбрал место в арыке за дувалом, накрытым ветвями деревьев. Свиваясь, они свисали над утоптанной тропинкой, закрывая ее от наблюдения из кишлака, поэтому далее пятидесяти метров в глубину населенного пункта он не просматривался. Нужен был следующий шаг, чтобы развить первоначальный успех. Надо принимать решение!

— Волик, твой проулок в кишлак, Грезин — окраина до высотки с «духами». Связист? Чего у тебя там?

— Аккумуляторы отошли, товарищ старший лейтенант!

— Твою мать! Куда смотришь?

— Наверное, ударил на спуске…

— Есть связь?

— Есть, товарищ старший лейтенант, есть! — обрадованно вскричал связист, вскакивая с видавшей виды станцией.

— Ложись! Дырок наковыряют в черепе!

— Есть!

Затянутая пылью горушка огрызалась огнем. Оставшиеся на ней душманы лениво, но постреливали. До отряда обеспечения движения было далеко, а наш бросок они засекли и беспокоили нас одиночными выстрелами. Надо было скоординировать наши действия в единый замысел. Воронин был нацелен на организацию огня по горушке силами танкистов, они заставят замолчать оставшихся на ней в живых душманов. А мы с Ивашко с двух направлений поддержим отряд инженерной разведки при втягивании его в кишлак. Решение принято!

— «Каток -15», я «Астра-17», прием.

— На приеме, — нервный голос Курлюка подрагивал.

— Прикрою ваш выход в кишлак. Без промедления — вперед!

— П-п-о-о-нял.

Начальник инженерной службы полка после ранений, полученных в прошлом году, растягивал слова и слегка заикался.

— «23», продолжай долбить высоту.

— Я понял, переношу огонь на горушку.

— «Слоны» прикроют твой выход в кишлак.

— Принял, «17».

— «22-й», внимание! Частью «карандашей» прикрой «кротов», но не спускай глаз с кишлака. У тебя там бешеные!

— Понял! Через минуту готов!

Обстановка прояснилась. Мои по команде пойдут на кишлак, а Миша Попов «Слонами» поддержит их с тылу.

— «Слон», я «17»!

— Да не кричи ты, я слышу! — спокойно ответил Попов.

— Миша, я в образе — не отвлекай. Подтянись к ООД и возьми под контроль его выход в кишлак. Ориентир — горушка справа по ходу. Увидишь! Пару штатных по ней, когда мы втянемся в кишлак.

— Понял, сделаю!

Ух, черт побери, закрутило! Пора!

— Богданов — старший, с тобой Ганюков. Осторожно по улочке, любое движение — огонь! От нас не отрываться! Вперед!

Вылезли из вонючей ямы и осторожно пошли вдоль склона одного из арыков, изрезанного вымоинами и корневищами деревьев. Есть где укрыться от пуль с горушки и скрывшейся в кишлаке засадной группы, встретившейся с разведчиками Ивашко. Улочка уходила в кишлак. Она была продолжением дороги, по которой шла техника всей группировки, и именно здесь ей придется пересекать населенный пункт — объездных путей не было. Это место меня и беспокоило, когда я изучал маршрут движения колонны.

По отработанной схеме передвижения в жилых строениях, вылепленных из глины, мы двинулись вдоль дувалов, образующих улочку. Характер рельефа, завалы, вымоины, мины — «духи» придумают все, что угодно, для задержания техники. Может, и сейчас уже что-то подкинули! С минами у них получилось — танковый взвод мы уже потеряли… Выстрел орудия хлопнул признаком того, что танкисты еще повоюют. Ранения, контузии, полученные ими после подрыва на минах, не лишили их мужества — они обрели в себе силы на бой. Парни в промасленной робе огнем орудий и пулеметов разносили противника на высотке, чем способствовали выполнению нами задачи. Чего уж греха таить — спасли мою группу от верной гибели. Лежать бы нам в обнимку с виноградной лозой… Но еще повоюем!

Очередной выстрел орудия, дробный стук пулеметов возвестил о том, что «духи» все же оставят горушку. Проблески пламени из стволов ДШК пластали тех, кто пытался с вершины стрелять по колонне. Пыль заволокла танки. Воронин доложил по радио, что забрал к себе раненого в ногу Комкова, Бутрина и скоро выдвинется к нам. Теперь только вперед! Сергей своей бронегруппой прикроет проход через открытое пространство инженерной техники Курлюка.

Но кишлак не принимал «шурави» и разразился огнем — автоматные очереди рубанули за стенкой и прошлись по веткам деревьев. Душманы засели за каменной кладкой левее дувалов, образующих улицу. Их не было видно, они во внутреннем дворике. Прикинув расстояние по звуку стрельбы, скомандовал:

— Гранаты!

Метнули во дворик через кладку камней. Взрывы. Шелест осколков не явился помехой, мы были прикрыты от их поражения стенкой. Быстрее вперед! Сделал несколько шагов вдоль глиняной стенки, чтобы затем перескочить тропинку и осторожно выглянуть из-за дувала — упал, едва не споткнувшись о «духа», сидевшего возле дороги. Еще холодок в животе не прошел от броска через речку, а тут — картина маслом, любого сразит наповал. Облокотившись на дерево, сидел раненый в ногу душман, справа от него автомат, слева — шлепанцы. Но главное не в этом: «дух» иголкой штопал оторванный пулей кусок мышечной части ноги. Прижимая шмат собственной плоти левой рукой, он пришивал ее, как если бы штопал дырку порванных брюк. Проделывал он эту операцию увлеченно, со вкусом, словно бы нас не существовало на свете и три автомата ему не смотрели в живот. Волику, вероятно, показалось обидным невнимание противника к нам, выраженное в циничной форме — он ногой опрокинул «духа» на землю.