свои мечи и копья и устроили резню, там и сям мелькая среди противников. Раз в пару секунд они испускали с лап потоки огня или молний, давили ретивых противников телекинезом или притягивали к себе. Кроме того, и так жутко эффективные котики активировали наплечные орудия. Пучки плазмы разлетались во все стороны.

Увлёкшихся котов прикрывали волколаки. Они вели снайперский огонь или помогали котам устранять особо опасных вражеских особей, пытавшихся добраться до разошедшихся котов. Позади бреяры развернули свои массивные орудия и открыли огонь вглубь рядов наступающего противника.

Орки рычали в нетерпении, дожидаясь тяжёлую технику и машины поддержки. На правом фланге первые отряды боевых особей выдвинулись в сторону фронта. Впереди двигались дроны под управлением либри и редкие роботы стального легиона, за ними шли танки, БТР, БМП и машины поддержки. Следом шли наконец-то дождавшиеся своего часа довольные орки, которые сжимали в своих руках разные стрелялы и ежесекундно проверяли оружие ближнего боя. С минуту на минуту орки вступят в свою первую битву при поддержке и помощи других своих собратьев и сестёр.

Глава 31

Конфликт местного значения. Часть 2. ВАААГХ!

Интерлюдия

ВарБосс Александр Пастуков

Наконец-то начнётся пастук. Управлять армией из тыла было не так весело, да и праматерь вновь удивила: как-то оказалась с десятком катаров в первых рядах низших. Ну да ладно, праматерь пока занялась странными делами — видно, чему-то учит молодых матерей: строят странные здания из чистой плоти, перерабатывая биомассу вражеских особей.

Мне было непривычно управлять таким большим количеством низших, следить и направлять их действия. Так и хотелось броситься самому в битву, ощутить потоки вражеской крови на своём теле, вдыхать ароматный запах горелой плоти, слышать звуки разрываемых тел. Очень сложно было сдерживать свои позывы и не давать им влиять на всех, кто был в единении. Я чуть не проебал момент с бреярами: те под моим влиянием и желанием битвы чуть не рванули за передовыми отрядами орков. И так артиллерия была слишком близко к фронту. Не, те из медведей, кто управлял танками и тяжёлыми машинами, и должны рваться на фронт, но не артиллеристы!

Бог войны сказал своё веское слово. Ещё было развёрнуто только около семи процентов орудий, но более быстрые бреяры открыли огонь по отмеченным мною целям, не дожидаясь своих менее расторопных собратьев. Удобная штука единение: работавшие у штаба мелкие только и успевали проговаривать координаты от наводчиков, а я уже знал их из первых рук, а потому сразу через единство и передавал готовым расчётам артиллеристов. Меховые братья были дико рады, и к моменту когда по связи передавали координаты наводчикам, те широко раскрывали пасти и жали на гашетки, открывая огонь из полевой артиллерии. Миг — и вот первые снаряды рвутся в плотных потоках диких зергов, разрывая и сжигая в огне неудачников. Неосознанно передал столь прекрасную картину артиллеристам, ведь я мог смотреть глазами всех, кто был в единстве, и видел, слышал и ощущал всё. Бреяры и редкие механикусы взревели от радости, увидев посредством единства через меня результат своей стрельбы, весело рычали и заряжали новый снаряд в орудия. Такая радость от части своих собратьев подстегнула других поскорее изготовить свои орудия к стрельбе. Не успели первые произвести повторный выстрел, как уже почти все орудия были развёрнуты, а их расчёты требовали координат, стремясь как можно быстрее открыть огонь. Но остальные уже пусть ждут координаты от наводчиц.

Я не мать и уж тем более не праматерь, чтобы так искусно управлять единством. Мне-то и до молодой матери далеко в этом деле, куда там до праматери, которая могла не только на порядок теснее всех связать и объединить, так ещё при этом и сама может носиться по полю боя и стукать всех, кого видит. Мне же с трудом удавалось управлять такой массой собратьев, в том числе и низших, удерживать горячие головы, командовать атакой низших, а иной раз и почти полностью брать под контроль целые группы младших собратьев в атаке на особо проблемных особей противника. Нужно было уделять больше времени тренировкам единства, может, когда-нибудь и я смогу, как и праматерь, вести в бой своих братьев и одновременно поддерживать единение.

Нужно глянуть на Влада, тот со своей группой должен был устроить славную охоту на вожака первой стаи.

Погрузившись в более глубокий транс, наблюдал глазами Влада, но не вмешивался, просто обеспечивал более плотное единение его группы. Только присматривал за побратимом, всё так же управляя дикими и сдерживая орков, собирал тех вместе для массированного удара по противнику.

Интерлюдия

Глазами Влада

— Три минуты, готовьтесь. Перед сбросом территорию прочешут либри орбитальным ударом. Я перед уходом отстреляю БК по максиму. Уряяя, фейерверки! — раздался голос Петрова из динамиков, а на фоне — голоса его тройки либри.

Сбежал паренёк на передовую от забеременевшей жёнушки, не выдержала душа у человека. Эх, мне-то повезло с орчанками. Правда, не готовила меня судьба быть папой для уже трёх десятков деток. Да ещё Татьяна со своими сёстрами странно шепчется с жёнушками. Честно говоря, ублажать жён под щебет почти семи десятков либри — то ещё дело, особенно когда тем стрекозиной настойки подгонят.

— Принял. Ребята, готовность три минуты, — озвучил и так уже всем известное.

Странное состояние — когда ты объединён в один организм с другими. И со слов Александра, это ещё так, самый низкий уровень. Вот когда за единство берётся праматерь, там и слова не нужны. По мне, и так уже похоже на фантастику, мысли мелькали просто мгновенно, особенно после ассимиляции. Ты ещё не успел начать говорить, а твой собеседник уже начинает отвечать. По-первой жутко неудобно было, пришлось привыкать.

— Таня, от меня ни на шаг. И никаких рюкзачков с красивыми бабахами. Ты оператор дронов, вот ими и занимайся. Чтоб не лезла вперёд меня, — скосил я глаза на мелкую, что сразу же убрала за спину ручки, в которых ранее вертела разрисованные гранаты.

— А что сразу Таня? И вообще, это не гранатки, а так, мелочь, не имеющая значения. Уже честной либри и покидаться красивенькими бабахами нельзя, сатрап! Я на тебя Глаше пожалуюсь, воть, а я сама невинность! — задрав голову, отмазывалась мелкая, хлопая своими большими невинными глазами, и засветила иллюзию нимба.

— РРРРР, не беси меня мелочь. Выпорю как сидорову козу! — невольно вырвался рык.

К мелочи и их выходкам я и по сей день привыкнуть