— А я и не собираюсь быть справедливой! Как бы тебе понравилось, если бы в газетах напечатали фотографии твоей голой задницы? И чтобы каждый поганый извращенец мог дрочить, воображая при этом, будто обладает тобой в какой-нибудь противоестественной позе? Я никогда в жизни не снималась голой, и вот теперь я оказалась в роли порнозвезды. И все это из-за твоего проклятого фильма!

Когда Никки уже выходила, приехал Ричард. Они столкнулись в дверях и обменялись сухими приветствиями, после чего Никки поспешила исчезнуть. Ричард же бросился к Ларе, обнял и прижал к себе, с наслаждением вдыхая ее соблазнительный, теплый запах.

— Ах, девочка, зачем ты меня не послушалась! — пробормотал он, сжимая ее в объятиях.

Лара беспомощно пожала плечами и отстранилась.

— Что я могу сказать? Ты был прав.

— Если бы ты снималась у меня, то ничего подобного с тобой не случилось бы.

— Я знаю, — печально вздохнула Лара.

— Вот что бывает, когда работаешь с любителями-энтузиастами! — сказал Ричард назидательным тоном.

— Наверное, — ответила Лара, садясь. — Спасибо, что приехал, Рик. Для меня это многое значит.

— Дорогая моя девочка, ты же знаешь — я всегда желал тебе Только хорошего.

— Я знаю.

— Я думаю о тебе постоянно… — Ричард немного помолчал, пытаясь угадать, в каком Лара настроении и способна ли она воспринять то, что он собирался ей сказать. — Ты наверняка знаешь, почему мы с Никки больше не вместе, — продолжил он. — Дело в том, что мы с тобой все еще крепко привязаны друг к другу. Это совершенно особенная связь, над которой не властны ни расстояние, ни время.

— Только не надо об этом сейчас, ладно, Ричард? — перебила Лара, от души надеясь, что он не собирается объясняться ей в любви. Ей это было ни к чему — ни сейчас, ни потом.

— Нет, — неожиданно резко сказал он. — Выслушай меня, Лара. Ты должна меня выслушать. Когда я изменил тебе, это была… самая большая ошибка в моей жизни. И я хотел бы, чтобы ты знала и помнила: если ты когда-нибудь сможешь простить меня, если ты когда-нибудь захочешь снова быть со мной — я готов. Я буду ждать, Лара.

— Все это очень лестно, но… — Лара взяла со столика чашку остывшего чая и сделала из нее небольшой глоток. — Но мне не хотелось бы, чтобы ты надеялся напрасно. Дело в том, что я больше не одна. И, как мне кажется, наши чувства очень серьезны.

— Что значит — серьезны? — Казалось, Ричард даже несколько опешил.

— Ну… — Она немного помолчала. — Мы с Джоуи собираемся пожениться. Только — умоляю! — не говори об этом никому, ладно? Об этом еще никто не знает, даже Никки.

Ричард долго глядел в ее чистые зеленые глаза и думал о том, как такая красивая и милая женщина может быть до такой степени наивна и близорука.

— Ты это серьезно? — спросил он наконец.

Лара кивнула.

— Вполне.

— Послушай меня внимательно, Лара, — сказал Ричард, тщательно взвешивая каждое слово. — Я говорил тебе, что не надо сниматься в этом фильме. Ты не послушалась меня — и вот что получилось. Теперь я должен предостеречь тебя насчет брака с этим… Джоуи.

Лара грустно посмотрела на него. Почему ему обязательно надо вмешиваться в ее жизнь? Почему он не может оставаться просто ее другом?

— Ричард, — устало перебила его она, прилагая отчаянные усилия к тому, чтобы оставаться спокойной. — Пожалуйста, не надо учить меня, что мне делать, потому что — честное слово — это не твое дело. Совсем не твое!

Ричард вскочил и принялся расхаживать из угла в угол.

— Выслушай меня, а потом можешь прогнать меня, если захочешь. Скажи, в разговорах с тобой Джоуи… никогда не упоминал некую Мадлен Френсис?

Лара отрицательно покачала головой.

— Твой Джоуи когда-то жил с ней. Собственно говоря, почему когда-то? Когда он встретил тебя, их связь еще продолжалась. — Он сделал небольшую паузу, чтобы убедиться — его слова произвели впечатление. Лара действительно выглядела удивленной, недоумевающей, и Ричард нанес быстрый удар.

— Ты должна сама поговорить с Мадлен, — сказал он.

— С какой стати я должна о чем-то говорить с этой Мадлен? — спросила Лара, и в ее глазах вспыхнули упрямые огоньки, которые были слишком хорошо знакомы Ричарду, чтобы он мог не обратить на них внимания. Переупрямить Лару было очень трудно, почти невозможно, но Ричард, к счастью, знал, как заставить ее сделать то, что ему было необходимо.

Он резко остановился и, повернувшись к ней, спросил:

— Ты боишься узнать то, что она может рассказать о Джоуи?

— Это же глупо, Ричард! — воскликнула Лара, вскакивая на ноги, и он понял, что вызов принят.

— Сделай это для меня, девочка, — сказал он мягко, но убедительно. — Поговори с этой женщиной хотя бы несколько минут.

— Это совершенно ни к чему! Я…

— Ради нашего прошлого, Лара!

— Ну хорошо, — неохотно сдалась Лара. Ричард сумел-таки разжечь ее любопытство. — Где эта твоя Мишель Френсис? Я поговорю с ней, хотя я и уверена, что это ничего не изменит.

— Мадлен, — поправил Ричард. — Ее зовут Мадлен, и она ждет в моей машине. Сейчас я ее позову. А насчет того, изменит это что-либо или нет, это ты будешь решать сама.

Грег Горман был мастером художественной съемки, и мастером знаменитым. Во всяком случае, все журнальные столики в его ателье были просто-таки завалены фотографиями известных киноартистов и других шоу-звезд. Это произвело на Джоуи довольно сильное впечатление, но он нисколько не растерялся.

К тому же он понравился Горману, и старый мастер делал все, чтобы подчеркнуть все выигрышные стороны молодого актера.

Джоуи стоял на подиуме центральной студии Гормана на бульваре Беверли и по команде фотографа принимал различные позы. Батареи ярких ламп освещали его со всех сторон, сухо пощелкивала фотокамера, из стереопроигрывателя доносилась негромкая мелодичная музыка.

Джоуи очень нравилось быть в центре внимания. Он давно мечтал о том, что когда-нибудь он станет знаменит, и все будут носиться с ним так же, как с Ларой, и ловить на лету каждое его желание. То, как обращались с ним в студии Гормана, было очень похоже на «звездное» время, в скорое наступление которого Джоуи с каждым часом верил все больше и больше.

Кроме того, душу Джоуи согревало сознание того, что за пробы ему не придется даже платить. Накануне Лара созвонилась с главным исполнительным продюсером «Орфей-студио», снимавшей «Спящего», и заставила их заплатить за пробы. Дело было в общем-то не в деньгах, вернее — не только в деньгах. Дело было в принципе. Раз Джоуи собрался стать великим актером, значит, какой-нибудь студии пора было взять на себя хотя бы часть его профессиональных издержек.