Эти данные нашли полное подтверждение в марте с. г., когда нам стало известно, что Бандера-Давидюк Владимира в период немецкой оккупации выезжала в Берлин на свидание с Степаном Бандерой, а по возвращению рассказывала своим близким, что Бандера находится в Берлине под домашним арестом, и что немцы создали ему очень хорошие условия, предоставив в распоряжение отдельную виллу, сад, хорошее питание, чтение различных книг и журналов.

По документам, обнаруженным нами в гор. Львове в здании СД и полиции безопасности Галиции видно, что еще в апреле 1944 года представитель бандеровского Центрального «Провода» ОУН «Герасимовский» вел переговоры с командиром полиции безопасности и СД Галиции – СС оберштурмбанфюрером доктором Витиска о том, чтобы получить свидание с Бандерой Степаном с целью заручиться согласием последнего на сотрудничество ОУН с немцами.

Начиная с мая 1944 года мы начали получать сведения о возможном освобождении немцами Степана Бандеры из-под стражи для организации борьбы против Советской власти.

Эти данные нашли подтверждение в ноябре 1944 года, когда стало известно, что Бандера Степан, его секретарь Тюшка[183], Стецько Ярослав и другие, всего 16 человек, немцами из тюрьмы освобождены.

В настоящее время мы располагаем информационным бюллетенем под названием «Щоденни висты украинской информационной службы» (сокращенно «УИС»), орган Центрального «Провода» ОУН, добытый нами при проведении операции в Галичском районе, Станиславской области.

В этом бюллетене, датированном 14 ноября 1944 г. за № 126, на первой странице под заголовком «Вождь Степан Бандера на воле», объявлено:

«…Сообщение УИС. В начале октября с. г. вождь Степан Бандера из немецкой тюрьмы вышел на волю. Одновременно с ним освобождено около 300 участников организации украинских националистов.

Степан Бандера передал представителю УГВР за кордоном горячий привет Украинской Повстанческой Армии».

Таким образом, устанавливается факт действительного освобождения немцами из-под стражи Степана Бандеры и других членов Центрального «Провода» ОУН для борьбы с Советской властью на территории, освобожденной Красной Армией от немецких захватчиков.

Нарком госбезопасности УССР

Комиссар г/б 3 ранга (Савченко)

9 апреля 1945 г., Львов.

№ 718/с.

С выходом Красной Армии за пределы государственных границ СССР на территорию Восточной Европы боевая и оперативно-служебная деятельность войск по охране тыла и органов военной контрразведки, заметно осложнилась[184]. «С освобождением Западной Польши, а также перенесением боевых действий непосредственно на территорию Германии, – отмечал (май 1945 г.) в докладе об оперативно-служебной деятельности в первом квартале командир 64-й стрелковой дивизии войск НКВД генерал-майор П. В. Бровкин, – оперативная обстановка для частей дивизии характеризовалась:

1. Наличием националистических организаций лондонского эмигрантского польского правительства и их вооруженных подразделений Армии Крайовой, в подрывной деятельности которых следует отметить два основных момента…[185]

2. Присутствием других националистических формирований, поощрявшихся немцами и, в частности, так называемого «Русского объединения», в состав которого входили бывшие белоэмигранты, изменники Родины, власовцы (РОА) и украинские националистические организации.

3. Наличием политических и военных организаций фашистского типа, оставшихся в результате стремительного наступления Красной Армии в ее тылу и оставляемых немцами заранее с целью проведения подрывной диверсионной деятельности.

Ко всему… в районе Варшава – Лодзь осталось большое количество групп и одиночек солдат и офицеров противника, скрывавшихся в лесах и населенных пунктах… Прячась под гражданской личиной, они производили нападения на военнослужащих и обозы Красной Армии, совершали террористические акты.

В районе городов Лодзь – Жгув существовали лагеря специального назначения, служившие базой для вербовки агентуры немецких разведывательных органов… После разгрома немецких захватчиков в названных районах, многие агенты оставлены с разведывательными и диверсионными задачами. Достаточно привести такой пример: только подразделениями дивизии изъято 67 таких агентов…»

Не меньшим препятствием, возникшем на пути наступающих советских войск и их тыловых охранных структур, стала проблема языкового барьера, отсутствие хотя бы общих сведений о местных условиях жизни, быте, культуре, политических и религиозных взглядах и убеждениях населения, многие другие факторы и особенности. Все приходилось постигать в ходе продвижения вперед, в условиях упорного сопротивления врага, в том числе на невидимом фронте.

«Противник, – отмечал в свою очередь в докладе в ГУ ВВ НКВД СССР командир 63-й стрелковой дивизии полковник Е. Ф. Игнатов, – отступая вглубь своей территории, через печать, радио, с использованием других форм пропаганды, подготавливал население к активной борьбе с частями Красной Армии. В этих целях в широких масштабах создавал подпольные организации, в большом количестве готовились диверсанты, агенты разведки и т. д., а для их активной деятельности… создавались тайные склады вооружения, снаряжения, продуктов питания. Кроме своего населения, противник привлекал остатки власовской армии и предателей…»