«Я бы тоже».

– Пойдемте выпьем чего-нибудь горяченького с дороги, – сказала я сестрам, приглашая Мор присоединиться к нам.

Мы отправились к самому большому шатру, над которым развевалось черное знамя с горой и тремя серебряными звездами. Воины и женщины, хлопотавшие у костров, настороженно смотрели на нас. Несту их взгляды ничуть не смущали. Элайна шла, не поднимая глаз от сухой каменистой земли.

Внутреннее убранство шатра было простым, но не лишенным роскоши. Для спасения от здешней сырости он стоял не на земле, а на невысоком деревянном помосте. Доски помоста скрывались под толстыми коврами. Шатер освещался фэйским светом. Стулья и несколько кресел были устланы мехом. Половину пространства занимал большой стол, окруженный стульями. А в дальнем конце, отгороженном занавеской, наверное, находилась наша кровать.

– Добро пожаловать в иллирианский военный лагерь, девочки, – сказала Мор, плюхаясь в ближайшее кресло. – Постарайтесь не разевать рты от восторга.

Неста подошла к столу, где были разложены карты.

– А чем ведьма отличается от фэйри? – спросила она.

– Ведьмы способны накапливать силу, превышающую их природные запасы, – с неожиданной серьезностью ответила Мор. – С помощью заклинаний и древних орудий ведьмы привлекают к себе больше силы, чем позволено Котлом. Потом они эту силу расходуют по собственному усмотрению: кто на добрые дела, кто на злые.

Элайна молча разглядывала шатер. Ее голова была чуть запрокинута назад, густые золотисто-каштановые волосы отражали подрагивающие огоньки фэйского света. Под волосами прятались ее фэйские уши. Это было сделано намеренно, поскольку в таком месте, как усадьба Грасэна, магический покров мог и не подействовать. В свое время Неста оказалась невосприимчивой к магическому покрову, которым окружил меня Тамлин. Не исключено, что и Грасэн с отцом обладали тем же свойством.

Элайна села на стул рядом с Мор. Для визита в дом Грасэна она выбрала изящное платье нежно-розового цвета. В военном лагере оно смотрелось еще чужероднее, чем наряд Несты.

– А эти солдаты… их много погибнет? – вдруг спросила Элайна.

Я поежилась.

– Да, – без обиняков ответила Неста.

Я почти слышала то, что она добавила мысленно: «Но твой Ласэн может погибнуть даже раньше».

– Когда ты будешь готова, я окружу тебя магическим покровом, – сказала Элайне Мор.

– Это больно?

– Тебе же не было больно, когда Тамлин набросил покров на твою память, – сказала Неста, продолжая рассматривать карты.

– Больно тебе не будет, – успокоила Элайну Мор. – Может появиться что-то вроде… щекотки. Лучше вообще не думать о покрове. Просто веди себя как всегда.

– Мое поведение… не изменилось, – дрогнувшим голосом возразила Элайна.

– Конечно нет, – поспешила успокоить сестру я. – Ты только постарайся там не говорить о своих видениях. Но если увидишь что-то, о чем нельзя молчать…

– Я смогу, – пообещала Элайна, расправляя худенькие плечи. – Я буду молчать.

Мор натянуто улыбнулась.

– А теперь вдохните поглубже.

Элайна повиновалась. Я не успела и глазом моргнуть, как мою среднюю сестру окружил магический покров.

Исчезло слабое свечение – признак бессмертного здоровья. Лицо Элайны округлилось. Исчезли заостренные фэйские уши. Ушло фэйское изящество движений. Элайна не сделалась безобразной, но ее красота потускнела. Даже ее великолепные волосы потеряли блеск. Золотистый оттенок стал похожим на медный, а каштановый приблизился к серому.

Элайна крутила ладонями, разглядывая изменившиеся пальцы.

– Я и не подозревала… какими заурядными были мои руки, – призналась она.

– Ты и сейчас красива, – успокоила ее Мор.

Элайна слабо улыбнулась:

– Наверное, когда идет война, о красоте не думают.

– Иногда не думают, – ответила притихшая Мор. – Но не позволяй войне отнимать у тебя красоту.

Мор перебрасывала Несту и Азриеля. Нас с Элайной взял Риз. Ладошка Элайны была липкой от пота, но я бы никогда не подумала, что ее пальцы обладают железной цепкостью.

Из влажной прохлады горного лагеря мы перенеслись в летний зной, тяжело нависший над усадьбой Грасэна. Самой усадьбы мы не видели – только высоченный каменный забор. И выступ в каменной стене. Караульное помещение – тоже каменное. Я задрала голову, пытаясь увидеть железные шипы на вершине стены. Элайна говорила, что они идут по верху всей стены.

Возле тяжелых железных ворот стояли караульные…

Риз небрежно засунул руки в карманы. Он уже возвел над нами защитный купол. Мор и Азриель встали по бокам.

Я пересчитала караульных. Дюжина. Все вооружены. На головах – тяжелые шлемы. Такие же доспехи, прикрывающие тело, руки и ноги до самых сапог.

Грозная сила, но только для людей. Каждый из нас мог бы за считаные секунды оборвать их жизнь. Что же касается стены и ворот… Здесь пришлось бы повозиться немного дольше.

Но… если мы собирались окружить это место магической защитой и, возможно, превратить его в фэйский бастион… Ворота были приоткрыты. За ними виднелись обширные поля и пастбища, рощи, озеро. А еще дальше – громадная крепость темно-бурого камня.

Правильно говорила Неста: усадьба отца Грасэна напоминала тюрьму. Этот человек считал, что его твердыня выдержит любые бури. Он чувствовал себя королем. Пусть. Главное – за стенами достаточно места для беженцев.

В прежней жизни Элайне предстояло сделаться хозяйкой этой тюрьмы… А сейчас она подошла к воротам и, не обращая внимания на дюжину стрел, нацеленных в ее тонкую шею, сказала караульным:

– Передайте Грасэну, что пришла та, с кем он помолвлен. Скажите ему… скажите ему, что Элайна Аркерон просит убежища.

Один из караульных вскочил на лошадь и, поднимая облака пыли, помчался в сторону крепости. Ее опоясывала еще одна стена. Острое фэйское зрение позволяло увидеть, как в той стене открылись ворота. Похоже, стена была двойной, поскольку вслед за первыми воротами открылись вторые.

Спасаясь от жары, мы отошли под тень дубов почти напротив ворот.

– Если Грасэн безвылазно сидит в этой крепости, как тебе вообще удалось с ним познакомиться? – спросила я сестру.

– На балу, – ответила Элайна, продолжая глядеть в сторону далекой крепости. – Его отец устраивал бал.

– Я бывала на похоронах повеселее того бала, – пробормотала Неста.

Элайна резко повернулась к ней:

– Этот дом много лет не знал женской заботы.

Мы с Нестой очень сомневались, что Элайна когда-нибудь станет источником такой заботы.

В нескольких шагах от нас, почти сливаясь с тенью дуба, замер Азриель. Мор и Риз внимательно следили за окружающим пространством. За караульными, пронизанными страхом… потным, соленым страхом. Однако страх не мешал этим людям держать нас под прицелом рябиновых стрел.