— Я первый в ванну! — Яр по-мальчишески вскинул руку.

Вик уже плюхнулся на одну из кроватей, схватил с тумбочки джойстик, включил медийный центр.

— Никому не расслабляться! — тут же среагировал Яр и с дублирующего пульта выключил громкость. Вик косо взглянул на командира, но перечить не стал. С джойстиком и медийником еще надо было разобраться, а для этого звук не требовался.

— Угр, к двери. Херберт, к окну.

Яр проверил электронный замок и заблокировал его. Подумав мельком, что деревенские запоры надежней, подпер хлипкую дверь стулом.

— Хочется верить, что мы от них оторвались, — сказал он, выглянув в окно и тут же закрыв плотные жалюзи. — Я гнал, как мог. Да и петляли на последнем участке изрядно. Но рано или поздно они нас отыщут. Я так думаю… Угр, ты чувствуешь что-нибудь?

Великан вполне по-человечески пожал плечами. Ему требовалось время, чтобы привыкнуть к новой обстановке.

— Надеюсь, эта ночь будет спокойной, — сказал Яр, думая о горячей ванне и мягкой постели. — У меня такое ощущение, будто я попал в рай.

— Ага, — сказал таращащийся в экран Вик.

— И мне совсем не хочется видеть здесь демонов.

— Ага, — подтвердил мальчишка, докопавшись до меню с играми.

— О делах поговорим завтра. А пока не тревожьте меня по пустякам.

— Как скажешь, командир, — козырнул джойстиком Вик.

Яр еще раз внимательно все осмотрел и ушел в ванную.

Карабин он прихватил с собой.

* * *

Дюжина камер и десяток микрофонов непрерывно следили за новыми постояльцами. Сосредоточенный, забывший о бессоннице и головной боли Гоген Хан сидел перед мониторами и по обрывкам невнятных разговоров пытался понять, что это за странная компания оказалась в его владениях. Вот уже много лет Гоген питался чужими тайнами. Сотни камер, сканеров и микрофонов обеспечивали его разнообразной информацией: он узнавал номера счетов и личные пароли сервисных служб, он записывал любовные свидания и выведывал коммерческие секреты, он перехватывал деловую переписку и вскрывал хранимые на чужих комми файлы. Гоген Хан брал все, что мог, Каждое слово каждого побывавшего здесь человека сберегалось в огромной, тщательным образом сортируемой базе данных. И каждый человек, побывавший в музее, в дальнейшем становился объектом внимания Гогена Хана. Прибыль, конечно, приносили далеко не все, но только лишь потому, что так хотел Гоген. Не ради денег затеял он последний свой проект под названием «Серый Кардинал». Ему нравилось подслушивать и подсматривать, нравилось быть вовлеченным в чужие тайны, нравилось манипулировать людьми. Он был словно маленький божок в своем обустроенном мирке, всевидящий, всезнающий и почти что всемогущий. Он, конечно, не рисковал зря и старался не связываться с людьми, которые были способны доставить ему неприятности. Но не из-за страха, а по разумной предосторожности. В стенах своего заведения Гоген Хан никого и никогда не боялся.

Но вот новые гости очень сильно смутили Гогена.

Он чувствовал, что за ними стоит тайна, о которой ему лучше не знать.

А может, даже и не одна.

Любопытство жгло Гогена, но он уже сам не рад был, что позволил гостям остаться. Ему было тревожно — а это чувство не посещало его уже много-много лет.

* * *

Яр проспал в ванне шесть часов и еще часов десять продрых на кровати. Все это время Вик не отходил от экрана медийника, Херберт — от окна, а Угр — от двери. Несколько раз в комнату осторожно стучался хозяин заведения, спрашивал, не угодно ли будет дорогим гостям откушать, но дорогие гости от еды каждый раз отказывались.

Проснувшийся Яр удивился, обнаружив себя под одеялом, — он совершенно не помнил, как выбирался из ванны, и не представлял, какое сейчас время суток — впрочем, это в данный момент его не волновало. Он еще минут сорок нежился в постели, лениво посматривая на игру Вика и наслаждаясь пустотой в голове. Умей он подпитываться из розетки, как сибер, и будь на нем памперсы, как на отцветающих стариках, он бы пролежал так еще сутки, не меньше. Но организм с бездельем мириться не собирался и требовал своего.

— Все спокойно? — зажимаясь и притаптывая перед дверью в туалет, спросил Яр.

— Ага, — не отрываясь от игры, сказал Вик.

— Все спокойно, друг Яр, — глянув за жалюзи, доложил Херберт.

— Угр, — хрюкнул Угр.

Дверь туалета хлопнула…

Занятное совпадение: стоило им заговорить об ужине, как тут же объявился хозяин с очередным предложением откушать. На сей раз ему позволили войти в комнату. Яр, было, заикнулся об оплате, предупредил о небольших сложностях с деньгами, но хозяин, не дав договорить, выпучил глаза и возмущенно замахал руками, заверяя, что заведение с путешественников оплаты не берет, а живет исключительно за счет добровольных пожертвований.

Врал, конечно, — это даже Яр почувствовал.

Ужинали через полчаса. Еда была по-городскому вкусная и очень сытная. Даже Угр, кажется, наелся до отвала, но от ставших привычными горсти лекарств и литра травяного чая с ягодным порошком отказываться не стал — без этого ему становилось плохо. За ужином принялись решать, что делать дальше. Решал, впрочем, один Яр, а остальные не очень внимательно слушали его сбивчивый монолог.

Меньше всего Яру хотелось сейчас покидать благоустроенную комнату «Серого Кардинала». В свою квартиру он возвращаться не планировал, на приличную гостиницу у него не было денег, а ютиться под открытым небом ему уже изрядно надоело. Будь его воля, он пару недель проторчал бы здесь, носа не показывая на улицу. А зачем? Сеть есть, развлечений полно, еда пока что бесплатная.

Но откладывать визит в больницу не стоило. Пока хурбы не окружили этот музей, пока не полезли тут из всех темных углов — надо решать дела и убираться в безопасное место.

За город.

В деревню…

Яр поморщился.

— В клинику отправлюсь завтра утром… — объявил он. И тут же поправился: — Нет, после обеда. Возьму Херберта с ножами и карабин.

— А я? — приподнялся Вик.

— Ты с Угром останешься тут.

— С людоедом?! Опять!!

— Он не людоед!

— Я в город хочу!

— Ты уже в городе.

— Здесь не видно ничего!

— В экран смотри. Там много разного показывают.

— Я убегу тогда!

— Угр, приглядывай за ним! Попробует сбежать, хватай без церемоний.

— Пусть он ко мне не приближается!

— А ты не делай глупостей!

— Это не глупость!

— Это самая большая глупость из возможных. Ты же видел хурбов. Думаешь, они позволят тебе любоваться городом?

— Уж как-нибудь справлюсь.