Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Да и как бы там ни было, какого черта они связали его работу со всем этим?
— Мне все это кажется недоразумением, — сказал он. — Вы упомянули мою работу, как нечто такое, откуда можно почерпнуть полное объяснение.
— Но разве это не так?
— Не понимаю, почему это должно быть так.
— Вы опубликовали статью о химических реакциях в мозге?
— Да.
— И высказали предположение, что нормальную работу мозга можно искусственно видоизменять, постоянно или временно, с помощью наркотиков?
— Это было еще в то время, когда я работал на Дженикс Корпорейшен в Миннеа полисе. Благодаря этой статье я получил правительственную субсидию на исследование и был направлен в Антарктику, — сказал Уэнтик.
— И здесь, — добавил Эстаурд, — вы тоже благодаря ей. Мне кажется, что если все, о чем сообщал Брэндер, именно так и было, каким бы невероятным это ни выглядело, большей части физической таинственности этого района можно найти объяснение. Вместе с результатами стробоскопических проверок есть достаточно указаний, что район Планальто — это участок поверхности земли, каким-то образом искусственно смещенный в будущее. Или, что более вероятно, мы находимся на участке земли из будущего, существующей в настоящем.
— Если это так, то будущее каждой своей частицей должно быть столь же реальным, как и наше настоящее. И должен быть выход, однако очень неблизкий, из того, что теперь происходит.
Уэнтик прервал его:
— Нечто подобное говорил и Масгроув.
— Да. Но разница состоит в том, что Масгроув ничего не знает о ментальных изменениях, которые возникают, когда проникаешь в этот район. Это моя догадка и я никому не говорил о ней, кроме вас. На эту мысль меня натолкнул Брэндер, который дважды упоминал умопомешательство. Это озадачивало меня, пока я не прочитал о вашей работе.
— До этого момента я не мог дать лучшего объяснения, чем любой из других очевидцев. Но ваша работа оказалась недостающим звеном. Я внезапно сообразил, что если несколько человек одновременно превращаются в шизофреников, то вероятнее всего надо искать какое-то внешнее по отношению к ним объяснение.
— Какое-то химическое вещество или наркотик? — подсказал Уэнтик.
— Да. Совершенно точно. Как раз то, над чем вы работали в Антарктике.
Уэнтик подошел к столу и крепко вцепился в его кромку. Он наклонился и приблизил лицо к лицу Эстаурда.
— Прекрасно, — сурово произнес он. — Вы и я здесь, и еще дюжина людей. Ни один из нас не может вернуться. Вы знали, что это произойдет?
Эстаурд сокрушенно покачал головой.
— Нет Элиас.
Он поднялся и направился к двери. Потом вернулся и посмотрел не Уэнтика. Что-то в выражении его лица напомнило Уэнтику заключительные стадии дознания на лугу. Ощущение поражения на глазах меняло его осанку, словно сдирая толстые слои плоти.
— Пожалуйста, не могли бы вы открыть дверь? — сказал он.
Уэнтик вынул из кармана ключ и исполнил просьбу.
Эстаурд шагнул в коридор.
— Подождите здесь, — сказал он, — я принесу вам карты.
Эстаурд исчез в коротком коридоре и Уэнтик вернулся к столу. Он сел, снова ощущая всю тяжесть безысходности ситуации, в которой оказался. В действительности нынче вечером для него стало очевидным только одно: Эстаурд и другие периодически лишаются здравомыслия. Он задумался о первом дне своего появления в этом районе, когда Масгроув неистовствовал возле мельницы… Теперь этому было хотя бы частичное объяснение. Можно объяснить и общий характер поведения других людей, прибегнув к терминологии описания иррациональной непоследовательности действий.
Теперь он лучше понимал и Эстаурда. Перед ним был классический пример потенциально преступного образа мышления, начинающий параноик, способный на любое иррациональное деяние.
Но почему он сам невосприимчив к этому воздействию района?
В голову приходила лишь мысль о нескольких мизерных дозах принятого на станции наркотика. Только этим он мог объяснить сопротивляемость своего организма. Но Эстаурд именно это и предполагает: каким-то образом атмосфера этого места из будущего насыщена наркотиком, который создал Уэнтик.
Что же произошло? Его работа финансировалась непосредственно правительством в мирных целях и, насколько ему известно, не предполагалось применение ее результатов в военных целях. Но была ли возможность какого-то хитроумного варианта использования его наркотика в качестве оружия?
Уэнтик тряхнул головой и встал из-за стола. Он снова подошел к окну.
Кто-то включил несколько прожекторов и потоки света заливали пространство перед тюрьмой. В этом сиянии прекрасно был виден темно-зеленый вертолет. В его кабине мелькала человеческая фигура.
Человек направился к люку и спрыгнул на землю. Это был Эстаурд, он нес что-то похожее на канистру.
Что этот псих затеял, недоумевал Уэнтик.
Он отошел к столу и остался стоять, облокотившись о его край. Через минуту в кабинете появился Эстаурд с канистрой и карабином в руках.
— Порядок, доктор Уэнтик. Возьмите канистру, — сказал он.
— Что вы делаете, Эстаурд? Не старайтесь выглядеть еще более смешным.
— Это мое дело. Берите канистру!
Уэнтик шагнул ему навстречу и Эстаурд немного отступил. Резко вырвать у него карабин возможности не было. Уэнтик наклонился и поднял канистру. Она оказалась тяжелой, почти до горлышка наполненной авиационным бензином.
— Теперь марш на лестницу.
Эстаурд повел концом дула карабина в сторону коридора и Уэнтик вышел за дверь.
Двое мужчин медленно прошли по тюрьме тем же путем, что привел их в кабинет часом раньше, когда Уэнтик выбрался из лачуги. По указанию Эстаурда Уэнтик шел к заднему входу в тюрьму. Им никто не встретился.
Возле легкой деревянной двери он остановился. Эстаурд ткнул его карабином в спину.
— Выходите, доктор Уэнтик!
Эстаурд последовал за ним и они вышли на луг. Была кромешная тьма. Небо затянуто ровным слоем плотной облачности.
Уэнтик вспомнил о фонарике в кармане и мучился сомнениями, сможет ли он выхватить его в темноте и свалить с ног Эстаурда. Не успел он собраться с мыслями, как оказался в луче окружившего его света. Его конвоир тоже позаботился о фонарике.
Эстаурд указал направление лучом света.
— Туда!
Двое мужчин вышли на простор погруженной во тьму долины.
Глава десятая
Они остановились возле лачуги, лицом к одному из входов в лабиринт. Эстаурд осветил фонариком дверь.
— Внутрь, доктор Уэнтик. Там теплее.
Он многозначительно постучал стволом карабина по канистре и в мозгу Уэнтика поднялась волна тревоги. Неужели этот человек действительно намерен его убить?
Карабин резко толкнул его в спину и Уэнтик неохотно двинулся вперед. Он протиснулся в дверь и добрался до конца прохода. Вторая дверь была закрыта.