— Какой он упорный, Алексей Изотович, — покачала головой Тамара. — До сих пор со своими идеями носится.

— А ты что думаешь? Стоит принять предложение? Я проанализировал разговор с разных сторон, но никаких явных подвохов не обнаружил.

— Ой, дорогой, — вздохнула Тамара. — Только Полина может сказать, как тебе поступить. Но ей всего три года.

— Смеешься? — Никита, однако, оживился и задумался. — Впрочем, идея неплохая. Только надо правильно задать вопрос.

— Боюсь, что слушать тебя не будут, — честно ответила старшая жена. — Или делать вид, что как все здорово. Я не могу понять конечную цель такого рьяного продвижения молодого Главы клана на арбитражную должность. Честно, не знаю!

— Тогда, пожалуй, слово за мной, — кивнул Никита. — Еще одна встреча с императором не помешает. Узнаю его мнение.

— Решать только тебе, — Тамара сняла мизинцем с уголка губ каплю джема. — Но я в любом случае поддержу тебя.

— И я, — воинственно заявила Даша. — Правда, не знаю, что вообще происходит.

Все рассмеялись.

— Что у нас сегодня по мероприятиям? — поинтересовался Никита.

— Объявят помолвку цесаревича и Софьи, — пояснила всезнающая Тамара. — Я с отцом успела перекинуться парой слов. Потом легкий банкет, танцы, кулуарные беседы. Может быть, братец захочет с тобой встретиться еще раз.

Никита уже рассказал женам, какая беседа у него была с цесаревичем Владиславом. Тамара отнеслась к этому со всей серьезностью, заявив, что нельзя игнорировать такое предложение. Малый Кабинет цесаревича — это будущий Кабинет Министров, влиятельная партия при дворе. И отмахиваться не следовало бы.

— Ты знаешь, милый, — перед тем как выйти из номера, старшая жена поправила Никите воротник рубашки, — я все-таки поговорю с Владиславом. Вдруг он обиделся за твое нежелание быть подле него. Обещаю, что заталкивать тебя в свиту помимо твоей воли не буду.

— И ты согласишься переехать в Петербург? — удивился Никита.

— Придет время — ты сам в столицу побежишь, — вздохнула Тамара.

— А мне Петербург понравился! — заявила Даша. — И я не против жить здесь!

Сицилия, июль 2014 года

Луиджи Гросси

— И сколько времени нам предстоит провести в Палермо, дорогой? — спросила Изабель, нежась под теплым сицилианским солнцем на шезлонге. Открытая терраса семейной виллы продувалась свежим ветерком, насыщенным разнообразными запахами, доносящимися с моря. Отсюда открывался великолепный вид на изумрудный залив, забитый яхтами, рыболовецкими шхунами, лодками. Вроде бы и суетно там, но настолько далеко.

— Я не знаю, милая, — вертя в руках бокал с граппой, виновато ответил Гросси. — Патрон сказал, чтобы до окончания следствия я находился здесь. Боится, что стану следующей мишенью для мстительного русского.

— Как же так вышло? — женщина приподнялась и посмотрела на Луиджи, отмечая, как он в последние дни спал с лица. Худоба явственно просматривалась из-за обтянутых скул, черных кругов под глазами. Муж плохо спал по ночам, но не из-за пресловутой боязни, а из-за возникших проблем. Изабель, просыпаясь, замечала, что его нет в постели, а из-под двери кабинета просачивается свет. — Почему тебя отстранили от работы? Любая операция в чужой стране чревата провалами.

— В любом случае отвечает непосредственный начальник, — улыбнулся Луиджи. — А кого Борджио назначил им? Меня!

Гросси слегка лукавил, когда сказал Изабель, что его отстранили от работы. Сеньор Борджио, узнав о смерти Солеры, тут же посоветовал своему подчиненному на время уехать из Рима, раз такой мор среди сотрудников Ордо Маллеус пошел. Ведь Гросси не только контактировал с Солерой; он разрабатывал операцию против Назарова. Терять его Борджио никак не хотел. Вот и придумали отговорку. Пока патрон вырабатывает стратегию дальнейшего поведения, Луиджи наслаждается вместе с семьей незапланированным отпуском.

Вместе с семьей Гросси в Палермо прибыло несколько сотрудников внутренней службы безопасности Ватикана. Пятеро молодых мордоворотов жили на вилле в гостевых комнатах. Места хватило всем. Парни питались отдельно, хозяев не стесняли. Только два раза в неделю горничная убиралась в комнатах. В остальном — обычная практика: сопровождение по городу чиновника и его жены, а также детей, что случалось почти каждый день. Не сидеть же на одном месте, когда вокруг все благоухает, живет, фонтанирует энергией!

— Нам что-нибудь грозит? — напрямую спросила Изабель, прижимая ладонью волосы, взъерошенные ветерком. Посмотрела на мужа, на свое отражение в его черных очках. — Только честно, не лукавя.

— Солера тоже думал, что будет в безопасности, — пожал плечами Гросси, допивая граппу. — Однако, его каким-то образом разыскали.

— Так это был не сердечный приступ? Его убили?

— Сердце, дорогая. Сердце. Факт установлен. Но кто спровоцировал инфаркт? — Луиджи задумчиво посмотрел на море. — Я не верю в его естественную смерть. Солера участвовал в операции — умер. Бертони, непосредственный исполнитель — пропал, и скорее всего, вываливает перед контрразведкой тонны материала. Впрочем, он не слишком много знает. Солера… Вот он мог бы многое рассказать, но его убрали. Почему? Я не знаю. Перебрал кучу версий.

— Чем можно шантажировать старика, чтобы он пошел на сотрудничество с русскими? — Изабель отвернулась и тоже стала разглядывать акваторию залива. — Любовницами? Да на шалости Солеры уже давно глаза закрыли. Семьей? У него нет семьи, нет близкого человека, через которого можно надавить на гроссмейстера. Солера, если отринуть все догмы про добродетели, почти святой.

— Надо же! — хмыкнул Луиджи. — Старик сейчас на небесах радуется твоим словам. А ты права, дорогая. Солера пошел бы на контакт в одном случае. Чтобы подложить русским большую свинью. Змеиные повадки гроссмейстера хорошо известны в Ордо Маллеус, и поэтому все деликатные операции поручались Солере. Имя его коварство.

— Получается, что Борджио можно достать только через тебя, — Изабель снова посмотрела на мужа. — А тебя легко сломают, когда детей или меня похитят.

— Я не допущу этого! — сжал зубы мужчина, признавая правоту жены. — Попрошу патрона увеличить охрану!

— Они найдут способ, — горько улыбнулась Изабель. — Русские тоже умеют работать с магией. Если ты думаешь, что нас защитят — я лучше сразу яд приму. На востоке не такая уж и дикая империя; у ней хватит ресурсов стереть в порошок всех врагов. А Рим? До сих пор некоторые княжества препятствуют объединению Италии в единое государство. Как будто история Древнего Рима, подчинившего себе весь цивилизованный мир, их ничему не научила.

— Но Рим все же распался, — напомнил Луиджи.

— А Россия никак не желает распадаться, да? — Изабель вздохнула. — Не это должно тебя беспокоить. У нас дети, Лу, ты не забыл? Есть ли запасной вариант, если до нас доберутся? Что будешь делать?