Я забираюсь на барный табурет с ним рядом и чуть-чуть подтягиваю юбку. Миссис Джонс ставит передо мной чашку чаю.

– Ты хорошо выглядишь, – говорит Кристиан. Я кладу ногу на ногу. – Очень хорошо. Особенно вот здесь. – Он проводит пальцем по голому телу, которое виднеется над чулками. Пульс мой учащается, когда палец его касается кожи. – Эта юбка очень короткая, – бормочет он с легким неодобрением в голосе, когда глаза его следуют за пальцем.

– Правда? Я не заметила.

Кристиан устремляет на меня взгляд, рот его кривится в чуть насмешливой, чуть раздраженной усмешке.

– В самом деле, миссис Грей?

Я краснею.

– Не уверен, что этот наряд годится для работы, – бормочет он.

– Ну, поскольку я не иду на работу, то это вопрос спорный.

– Спорный?

– Спорный, – повторяю я одними губами.

Кристиан опять ухмыляется и возвращается к своему омлету.

– У меня есть идея получше.

– Вот как?

Сквозь длинные ресницы он устремляет на меня взгляд потемневших серых глаз. Я резко втягиваю воздух. О боже. Давно пора.

– Мы можем поехать посмотреть, как идет дело у Элиота с домом.

Что? Да чтоб тебя! Я смутно припоминаю, что мы собирались сделать это до того, как Рэй попал в аварию.

– С удовольствием.

– Вот и хорошо. – В его улыбке лучится довольство.

– А разве тебе не надо работать?

– Нет. Рос вернулась с Тайваня. Там все прошло хорошо. И сегодня все отлично.

– Ты ведь тоже собирался на Тайвань.

Он опять фыркает.

– Ана, ты же была в больнице.

– А-а.

– Вот именно. Так что сегодняшний день я с пользой проведу со своей женой, – заявляет он и делает глоток кофе.

– С пользой? – Мне не удается замаскировать надежду в голосе.

Миссис Джонс ставит передо мной омлет, снова тщетно пряча улыбку.

Кристиан ухмыляется.

– С пользой. – Он кивает.

Я слишком голодна, чтобы и дальше заигрывать с мужем.

– Приятно видеть, что ты ешь, – бормочет он. Поднявшись, наклоняется и чмокает меня в волосы. – Пойду приму душ.

– Э… можно я приду потру тебе спинку? – невнятно бормочу я с полным ртом.

– Нет. Ешь.

Отойдя от стойки, он на ходу стаскивает через голову майку, демонстрируя мне свои идеально вылепленные плечи и голую спину. Я перестаю жевать. Он делает это нарочно. Зачем?

В дороге Кристиан спокоен и расслаблен. Мы только что оставили Рэя и мистера Родригеса смотреть футбол по новому телевизору с плоским экраном, который, как я подозреваю, Кристиан купил для больничной палаты Рэя.

После нашего «разговора по душам» Кристиан стал таким спокойным! Как будто сбросил с себя тяжкий груз. Тень миссис Робинсон больше не нависает над нами, может, потому, что я решила оставить ее в прошлом, – или потому, что он так решил, не знаю. Но сейчас я чувствую себя ближе к нему, чем когда-либо раньше. Быть может, потому, что он наконец доверился мне. Надеюсь, он будет делать так и дальше. И ребенка он тоже воспринимает спокойнее. Пока еще не побежал покупать кроватку, но я на это уповаю.

Я любуюсь им, пока он ведет машину. Он выглядит небрежным, модным… сексуальным с растрепанными волосами, в пиджаке в полоску, белой рубашке и джинсах.

Он бросает на меня взгляд и кладет ладонь мне на ногу выше колена, мягко поглаживая пальцами.

– Я рад, что ты не переоделась.

Я, правда, накинула джинсовую куртку и переобулась в туфли на плоской подошве, но осталась в короткой юбке. Его рука задерживается у меня на колене. Я накрываю его ладонь своей.

– Будешь и дальше дразнить меня?

– Может быть. – Кристиан улыбается.

– Почему?

– Потому что могу. – Он по-мальчишески ухмыляется.

Пальцы его мучительно дразняще скользят вверх по бедру.

– Сами напросились, миссис Грей. – Его улыбка делается шире.

Я беру его руку и возвращаю на колено.

– Не распускай руки.

Он ухмыляется.

– Как пожелаете, миссис Грей.

Проклятье. Доигралась.

Кристиан сворачивает на подъездную дорожку к дому. Он останавливается у кнопочной панели, набирает какой-то номер, и белые металлические ворота распахиваются. Мы едем по аллее под кронами деревьев зеленого, желтого и медно-красного цветов. Высокая трава на лугу уже желтеет, но в траве еще виднеются полевые цветы. День чудесный. Светит солнце, и в воздухе витает солоноватый запах Саунда с примесью ароматов наступающей осени. Место здесь такое тихое и прекрасное. И подумать только, у нас здесь будет дом.

Аллея изгибается полукругом, и открывается наш дом. Спереди припаркованы несколько грузовиков с надписью «Грей констракшн» на боку. Дом обшит лесами, и несколько рабочих в касках трудятся на крыше.

Кристиан останавливается перед портиком и выключает зажигание. Я чувствую его радостное возбуждение.

– Давай найдем Элиота.

– Он здесь?

– Надеюсь. Я достаточно ему плачу.

Я фыркаю, и Кристиан улыбается, когда мы выходим из машины.

– Эй, братец! – откуда-то кричит Элиот. Мы оба озираемся.

– Я здесь! – Он на крыше, машет нам обоим и улыбается от уха до уха. – Давно пора вам тут появиться. Оставайтесь там. Я сейчас спущусь.

Я бросаю взгляд на Кристиана, он пожимает плечами. Через несколько минут у входной двери появляется Элиот.

– Привет, братишка. – Он пожимает Кристиану руку. – И вы как, маленькая леди? – Он хватает меня и кружит.

– Лучше, спасибо. – Я смеюсь, и мои ребра протестуют. Кристиан хмурится, но Элиот не обращает на него внимания.

– Пойдемте-ка в строительный офис. Вам понадобится вот это. – Он стучит пальцем по своей каске.

Дом – один каркас. Полы покрыты каким-то твердым волокнистым материалом, похожим на мешковину; некоторые стены исчезли, а на их месте появились новые. Элиот ведет нас по дому, объясняя, что делается, а повсюду трудятся рабочие – мужчины и несколько женщин. Я с облегчением вижу, что каменная лестница с резной кованой балюстрадой по-прежнему на месте и полностью накрыта белыми простынями.

В главной гостиной заднюю стену убрали, чтобы вместо нее, по проекту Джиа, возвести стеклянную стену, и начали работы на террасе. Несмотря на хаос, вид по-прежнему потрясающий. Новая работа близка по духу и вписывается в старомодное очарование дома… Джиа потрудилась на славу. Элиот терпеливо растолковывает суть работ и называет приблизительные временные рамки для каждой. Он надеется, что мы сможем вселиться к Рождеству, хотя Кристиан считает, что это чересчур оптимистично.