Рэкс был совсем другим. Издалека блистал он золотом и драгоценными камнями, витражными окнами, разноцветной глазурованной черепицей. Откуда они взялись, эти величественные стены, эти шпили и купола? Джему вдруг стало понятно, какое великолепие, какая красота таились в душах угнетенных, измученных зензанцев. Каким упадочным и уродливым представился ему Агондон! Даже река, что протекала через Рэкс, была красива, чиста и сверкающа. Трудно было поверить, что этот дивный город находится в Зензане.

Неужели они, наконец, добрались до него?

Хотя следовало признать: в красоте Рэкса было что-то обманчивое. Позднее, когда Джем окажется у городских стен, он увидит выбоины в камнях — горькие свидетельства войн. Да и вообще вблизи в Рэксе все выглядело далеко не таким роскошным, как издалека. Ниже куполов и шпилей лежали неизбежные темные проулки, тесные, шумные, грязные лавчонки. На окраинах помои текли по канавкам, попадались нищие с забинтованными руками и ногами, а сквозь грязные бинты проступали кровь и гной. Теперь же Джем смотрел на необыкновенную красоту.

Говорят, что все издалека выглядит красивее, чем на самом деле, и все же то, что видится издалека, — это не обман. Джем видел Рэкс. Рэкс был прекрасным видением.

Но это видение было реальным.

И вот тогда Джем увидел странную вспышку. Так могло бы сверкнуть на солнце стеклышко. Джем нахмурился. Еще вспышка. Еще и еще. Быть может, кто-то подавал сигналы издалека?

Точно, сигналы. Знак.

— Джем?

— А?

— Ты не думаешь, что нам стоило бы спуститься?

— А? О да, конечно! — Джем взволнованно обернулся. — Радж, надо срочно бежать в Рэкс!

— Что?

Джем сжал руку друга.

— Кристалл где-то совсем рядом, я чувствую это. Прошлой ночью мне приснился странный сон. Все, про что поется в этой песне, — все-все мне приснилось. И король с королевой, и дерево смеха...

— Это не сон. Это было изображено на донышке тарелки. Но Джем не слушал. Он указал в сторону города.

— Разве ты не видишь знака? Нужно бежать и не останавливаться, пока мы не добежим до ворот!

На это предложение можно было бы возразить, но Раджалу не удалось. Ветка начала угрожающе потрескивать.

— Спускайся! — скомандовал Джем.

Раджал поспешно и неловко последовал за другом. Довольно быстро он ободрал ладони о шершавую кору, руки и ноги у него разболелись. Листья и сучки задевали щеки, подлетела противная птица с красной грудкой и клюнула его в макушку, потом расчирикалась и уселась на ветку повыше.

Но еще кое-что не давало Раджалу покоя.

— Джем, — шепнул он. — Не нравится мне это. Ведь Дольм, может быть, погиб. Не должны ли мы вернуться и узнать, что с ним?

— А мне, думаешь, это по душе, Радж? Но что делать? Нам грозит опасность. Такая уж у нас миссия.

— Дольму тоже не сладко!

— Он мог убить нас!

Раджала это не убедило, но Джем сейчас мог думать только о кристалле и предстоящих испытаниях. «Неужели мы станем злыми и жестокими? — думал Раджал. — Такими же злыми и жестокими, как тот рыжеволосый капитан?» Будущее виделось Раджалу в самых мрачных красках.

Они успели преодолеть половину пути до земли. Джем спускался торопливо и старательно. Раджал замер. Отдышавшись, поплевал на ладони, потер руки.

— Джем?

— А?

— Этот грохот... Как думаешь, другие его услышали? Ведь должны были услышать?

— Думаешь? Тогда, скорее всего, они подумают, что мы тоже погребены под полками и всем, что с них попадало.

— Джем?

— Ну что?

— А я что-то сомневаюсь.

Джем посмотрел вверх. А его друг смотрел вниз. Затем он указал на что-то. Джем медленно перевел взгляд вниз. Под деревом стояла старуха, матушка Реа. Сначала она повела головой из стороны в сторону. Потом подняла голову...

— Радж!

— Джем!

Друзья не испугались старухи. Если бы она вздумала попробовать задержать их, они бы легко от нее отделались. Но нечто иное заставило их затаить дыхание. Прошлой ночью старуха сторонилась гостей, старалась держаться в темноте, прятала лицо под чадрой. А когда она запрокинула голову, чадра упала.

Охваченный несказанной радостью, Раджал проскользнул по стволу мимо Джема и спрыгнул на землю.

Старуха воскликнула:

— Раджал! Мальчик мой!

— Великая Мать!

Ксал крепко обняла Раджала, а потом и Джема.

— Дети мои! Подумать только, мой дар покидает меня! Ведь я не сразу узнала вас. Поверила этому дурачку Дольму! Но ведь я знала, что вы должны прийти, знала. Я только напугалась, что вы снова ушли, а я не успела явить вам свое истинное обличье.

— Великая Мать, но как же... почему? А где Дзади?

Не время было сейчас задавать вопросы. Однако ответ на последний вопрос последовал сразу же. Послышался крик:

— Матушка Реа! Скорее, пойдем скорее!

Они обернулись. Тяжело дыша, из леса выбежала Ланда. Увидев рядом со старухой синемундирников, девушка оторопела. Джем и Радж тоже испугались. Но испугало их не появление девушки. Следом за ней из леса вышел ее бородатый спутник.

— Дзади!

Великан-бородач вдруг широко раскрыл глаза, раззявил рот, устремил изумленный взгляд на Великую Мать. Та улыбнулась, закивала. С радостным воплем бородач бросился к молодым людям и заключил их в могучие объятия.

Ланда, совершенно обескураженная, ходила вокруг четверых обнимавшихся и плакавших от радости людей.

— Бородач? Матушка Реа? Медж? Джарал?

А еще через несколько мгновений из башни, пошатываясь, вышел Дольм и тоже вытаращил глаза.

— Отец! У тебя кровь!

— Ох, моя головушка!

— Поразительно!

Вечерело. Джем лежал в высокой траве. По его обнаженному телу текли струйки воды. Хэл и Бэндо еще плескались в пруду. Где-то неподалеку, на мелководье, резвились Рэггл и Тэггл. Они вздымали тучи брызг, прятались друг от дружки в камышах. Веселые голоса малышей напоминали крики зверьков.

— Восхитительно!

Джем смотрел вверх сквозь листву. Говорили, будто эти леса — заколдованные. Действительно ли это так? Сезон Вианы быстро вступал в свои права. Еще вчера небо было тусклым и серым, моросил дождь, а сегодня небо ослепительно голубое, без единого облачка. Но наибольшее удивление у Джема вызвала череда странных встреч. Впечатление было такое, что он и вправду угодил в колдовской мир. Глядя на Хэла и Бэндо, он вспоминал историю, которую ему когда-то давным-давно рассказывал дядя Тор.