Брак Ростиславы Андревны. Вереища . Брак Святослава Владимировича. Вячеслав полоцкий . Константин . Ярослав галицкий . Договор принужденный . В то же время отпустил Андрей дочь свою Ростиславу за Святослава Владимировича. И привели оную в Вереища (может, Верея), где брак с веселием многим отправили. Тогда же Святослав Олегович и Всеволодичи оба, Олег Святославич, с ними ж и Рюрик Ростиславич с киевским полком, уведав о том утвержденном союзе и что Изяслав уехал к Андрею, великому князю, наскоро пошли к Счижу, да из Смоленска Роман Ростиславич, из Полоцка Вячеслав и Константин, и Ярослав с галичанами. И стояли около града 5 седмиц, едва умирились на том, что Святославу Владимировичу отстать от союза со стрыем своим Изяславом, а иметь Святослава Олеговича за отца и быть в его воле. И хотя Святославу Владимировичу тяжко было со стрыем и тестем разлучиться, но, видя себя в крайней нужде, принужден был учинить по желанию их. Оное утвердил клятвою, и все возвратились домой. А Изяслав о том не ведал и остался в союзе с Андреем, великим князем.

Андрей требует Новгород . Новгородцев несогласие . Андрей Юриевич послал в Новгород Великий говорить: «Вы мне прежде клятву дали, что будете иметь меня себе князем, а я обещал вас охранять и всякое добро вам делать. Но вы то забыли, ныне же вам добром напоминаю, а если не послушаете, то принужден того с вашим злом искать». Новгородцы же пришли в смятение и стали часто вече делать, одни держались Ростислава, как старейшего, другие хотели Андрея, но ни на что все согласиться не могли и были о том распри многие.

Война Мстислава Изяславича на Юрия. Ярополк Изяславич. Мстислав Изяславич с братьями Ярославом и Ярополком пошли к Турову на Юрия Ярославича и, стояв 18 дней, не добившись ничего, возвратились (482).

6668 (1160 ). Давид Ростиславич в Торжке. Новгородцев безумство . Святослав Ростиславич в заключении. Изменникам мзда. Святослав Ростиславич освобожден. Новгородцы, долгое время о князе споры ведя, наконец, учинив вече, положили Давида Ростиславича, бывшего в Торжке, выслать, а Святослава одного иметь в Новгороде. И с тем послали к князю своему Святославу Ростиславичу говорить с честию, что им невозможно двух князей в их области содержать. Того ради выведи брата твоего Давида из Нового Торгу». Он же, не желая их озлобить, послал к брату, велел ему выехать. И Давид немедленно поехал в Смоленск к брату Роману. Но тем злая мысль новгородцев не утишилась и на большее зло подвигнуты, ибо через малое время, учинив вече, забыв свое ко Мстиславу, Ростиславу и сыну его Святославу данное с тяжкой клятвою обещание, преступив его, положили Святослава выслать. Князь же Святослав был тогда на Городище у святого Благовещения. И прибежав к нему, один вестник оказал, что великое зло делается в городе, народ есть в смятении, хотят тебя поймать. Святослав, не поверив тому, сказал: «Я никакого зла им не учинил, за что им меня брать. Ибо они отцу моему и мне клятву учинили, что будут иметь им меня князем до смерти моей». В то время пришли множества народа и, взяв Святослава, замкнули в клети, а княгиню его послали в монастырь, служителей его оковали, дом и пожитки разграбили. Потом послали его в Ладогу, приставив к нему стражей многих. Сие злодеяние вскоре известно стало Ростиславу в Киеве. Он же повелел всех новгородцев, переловив, посажать в Пересеченский погреб, где их в одну ночь померло 14. Уведав же о том, Ростислав еще более опечалился и велел их погрести, а остальных, вынув, развезти по городам. К новгородцам послал грамоту, написав: «Вы мне клятву с крестным целованием учинили, что будете сына моего иметь себе князем по его воле и до его смерти не отступать. А ныне учинили вы клятвопреступление. Ежели его со всеми служители и имением не отпустите, то ведайте, что сделаю вам то же, как вашим приятелям и братии здесь учинил». Они же, возгордевшись, не только того не исполнили, но и послов посажали в заключение и обесчестили. Прежде же прихода послов тех послали они в Суздаль к Андрею Юриевичу, чтоб им сына на княжение прислал. Он же не дал им сына, а давал им брата Мстислава, но новгородцы отказались, поскольку Мстислав был у них прежде и его изгнали. Того ради дал им Андрей племянника своего Мстислава Мстиславича, послов которого приняв, возвратились с ним в Новгород и посадили его с честию в Новгороде июня 21 дня. Святослава же Бог добрым расположением некоторых стражей освободил так. Он в заключении надеялся, что отец его может освободить. Но, уведав, что новгородцы и с присланными от Ростислава бесчестно обошлись, весьма о том плакал. Тогда один от стражей, видя его третий день в великой жалости, спрашивал о причине. И когда ему Святослав сказал, то оный ему говорил: «Если ты хочешь быть свободен, то я могу то сделать, хотя б то с великим моим разорением было, надеясь на то, что чрез сие тебе и Новгороду пользу учиню. Только ты умей сие в тайне сохранить». Святослав сказал: «Какая мне польза может быть? Если я избавлюсь, а княгиню оставлю, то большую мне горесть и стыд нанесу». Оный отвечал: «О сем, князь, не думай, ибо трудно только тебе избавиться, а княгиня может избавиться, когда хочет, и стрый ее Рохволд может ее выпросить». Но Святослав не хотел того, чтоб княгиня осталась. Оный же упросил на 3 дня сроку, желая прежде помыслить о княгине, и немедля, поручив стражу другим, сам поехал в Новгород. А приехав, уговорил княгиню надеть монашеское платье, чтоб ей можно было за монастырь выйти, где брат его с конями был готов. И так, уже вечером, посадив ее на коня и одну из ее рабынь, велел наскоро ехать к Полоцку. А сам, возвратясь, Святославу сказал обо всем, чему тот весьма обрадовался, и в тот день всех стражей упоил. А как ночь пришла, то Святославу и двум рабам его была ладья приготовлена, на которой, сев с рыбаками, уехал до Спаса. А оттуда, имея коней готовых, ехал в Полоцк. Рохволд же, обрадовавшись им, держал три дня и, одарив, послал проводить его до Смоленска. А княгиню новгородцы, догнав, возвратили.

Церковь Владимирская построена . Архитекторы во Владимире . В то же время Андрей, князь великий, достроил во Владимире белорусском церковь святой Богородицы каменную и украсил ее преизрядно, верхи позолотил, внутри же украсил иконами разными, на них же злата и серебра с камнями драгоценными много возложил, сосуды сделал золотые и серебряные. Ибо по снисканию его дал ему Бог мастеров для строения оного и из иных земель (483), которые строили и украсили ее более всех церквей. В ней же и чудную икону пресвятой Богородицы поставил, о которой сказывают, якобы Лука евангелист написал и принесена из Цареграда в Киев Пирогощею, а Андрей, взяв ее от отца своего, принес в новый град Владимир и его обновил (484).

Церковь ростовская дивная . В том же году выгорел Ростов весь, и церкви все, и соборная предивная церковь святой Богородицы, какой не было нигде и не будет, погорели.

Война полоцких . Рохволд, князь полоцкий, снова пошел на Ростислава Глебовича к Минску. И учинив с ним мир, снова возвратился.

Затмение луны . Августа 20 было затмение в луне великое.

Коварство Изяслава III ’ Клеветников вымыслы . Клеветников не обличать вредно . Изяслав Давидович, видя себя пред всеми князями обруганным и от всех ненавидимым, Киева и Чернигова лишенным, всеми способами искал мстить обиду свою, но тем еще более область свою разорил. И хотя Ростислав Мстиславич и Святослав Олегович хотели с ним примириться и область ему достойную дать, но он не хотел никакого мира, только искал отмщения. И после совета с вельможами своими, как бы Ростислава со Святославом поссорить, послал мужей своих в Киев и Чернигов с дарами многими, чтоб вельмож подкупить и оное учинить. Оные же хотя некоторых нашли, что им обещались, и стали одни Святославу говорить тайно, якобы Ростислав имеет пересылку с Изяславом и дает ему Чернигов, а другие сказывали Ростиславу, якобы Святослав Олегович соглашается с Изяславом «и хотят тебя от Киева изгнать», но они оба тому не поверили и, обменявшись посланиями между собою, друг друга еще более уверили, а смутьянам пресекли путь и те замыслы на краткое время уничтожили. Но тем нехорошо оба учинили, что не хотели клеветников, обличив, наказать, опасаясь, чтобы впредь правду приносить не опасались. И из-за того сего зла не искоренили, скорее же отростки умножили.