специальные задания ни приходилось нам выполнять, и, как правило, мы с честью выходили из трудных положений, а тут, как говорится, у себя под носом ничего не получалось. Бомбили мы этот мост и с пикирования, и с обычного горизонтального полета, и вдоль, и поперек, и под разными углами — мост стоял. В конце концов, немцы натащили сюда массу зенитной артиллерии, а мы, не обращая на нее внимания, бомбили и бомбили. Кажется, уже не было такого штурмана и командира корабля, который не попробовал бы свои силы на этом объекте, а мост стоит и стоит и движение по нему не прекращается…».

 

И в данном случае, дело вовсе не в жоппорукости «сталинских соколов» или в дефективности бросаемых ими авиабомб.

Стационарный мост – самая сложная цель и для авиации и для ракетных войск, если только не применять ядерный боеприпас, конечно.

Захваченный американцами мост через Рейн, в течении недели с лишним обстреливала сотня германских орудий весьма солидного калибра – вплоть до «Карлов»… Бомбила самыми мощными бомбами германская авиация – от поршневых «Fw-190F-8», до реактивных «Мe-262» и «Ar-234»… Наконец, осатаневшие фашисты куячили по нему даже баллистическими ракетами «V-2».

Мост стоял как заколдованный!

Конечно, если долго учиться – что-нибудь получится!

В конце-концов Рейнский мост рухнул, но союзникам удалось перебросить столько войск на восточный берег, сколько потребовалось для наступления вглубь Рейха.

Однако и у американцев были проблемы с разрушением подобных объектов!

Например, железнодорожный мост «Пасть дракона» во Вьетнаме американцы регулярно бомбили с апреля 1965-го года по октябрь 1972-го года (семь лет!), применяя даже бомбы с лазерным наведением. Для полного разрушения этого моста им тогда потребовалось совершить 873 (восемьсот семьдесят три!) самолето-вылета.

В чём фишка, то?

«Фишка» озвучена в том же источнике:

«…Понтонные и шоссейные мосты разбивали, а железнодорожный — уцелел, хотя в него уже было несколько прямых попаданий. Бомбы пробивали его, как болванки, на этом дело и кончалось63».

 

Что делать?

Как ни странно, способ борьбы с железнодорожными мостами нашли лётчики именно ночной лёгкомоторной авиации, так называемые «У-двасы».

«…Каждую ночь полк вылетает на боевое задание. Узкий плацдарм на левом берегу Днепра острым клином вошел в линию фронта на стыке двух наших армий и не на шутку беспокоит командующего фронтом генерала Рокоссовского: ударят немцы в тыл нашим войскам и сорвут намеченное наступление. Для ликвидации плацдарма необходимо уничтожить мост — единственную артерию, питающую плацдарм, поддерживающую его живучесть. Уничтожение моста поручено нашему гвардейскому полку. Уже которую ночь, прорываясь сквозь плотный заградительный огонь, наши самолеты сбрасывают бомбы, но мост невредим, как будто его кто-то заговорил, и опять по нему идут эшелоны. Полк теряет экипажи, самолеты, а мост цел. Бомбы либо проскальзывают в просветы между металлическими фермами, либо вырывают небольшие куски балок, и тогда саперы противника тут же наваривают новые.

Уничтожить мост во что бы то ни стало!

Это приказ фронта.

А как это сделать?

Неизвестно у кого — то ли у Николая Нетужилова, то ли у штурмана эскадрильи Владимира Семаго, с которым он последнее время летает, родился этот простой и донельзя дерзкий план. Но оба держат его в тайне даже от командира полка, которого чуть ли не ежеминутно теребит то штаб дивизии, то штаб армии с одним и тем же требованием — мост! И все же, узнай командир полка, что задумали Нетужилов и Семаго, их план потерпит крах. Вот почему они молча наблюдают за тем, как оружейники подвешивают бомбы под их самолетом. И только когда оружейники переходят к другим самолетам, Семаго переставляет взрыватели бомб с положения мгновенного взрыва на замедление, а Нетужилов скрепляет бомбы между собой припасенным для этого стальным тросом.

Первая часть плана выполнена!

Взвивается зеленая ракета — сигнал к вылету, и самолеты один за другим уходят в ночное небо, за линию фронта, к злополучному мосту. Для выполнения основной части плана Нетужилову и Семаго надо снизиться до предельно малой высоты и пройти точно над полотном дороги. Тогда бомбы, связанные тросом, запутаются в фермах, и общий взрыв разрушит мост. Самолет на малой высоте подходит к цели. Нетужилов включает бортовые огни:

— Готов, Володя?

— Готов!

Самолет выходит на боевой курс. Наверное, фашистские зенитчики озадачены необычным видом самолета, идущего на мост с зажженными огнями. На секунду стихает огонь, но тут же обрушивается с новой силой. Теперь зенитки ведут огонь по ясно видимой цели, по самолету, обозначившему себя бортовыми огнями. А мост горбатится, выгибается навстречу. Опадают водяные столбы разрывов, и вроде бы слабеет огонь противника. Это друзья-однополчане, поняв маневр Нетужилова и Семаго, прикрывают их своим огнем. Голубые пунктиры пулеметных трасс и яркие полосы реактивных снарядов исчерчивают небо в сторону зенитных батарей.

За хвостом самолета глухо ухают разрывы бомб. Взрывная волна догоняет самолет, и он подпрыгивает на ее упругом теле…»64.

 

Вот так вот, знай наших!

Мозги себе на изнанку вывернут, но выдумают на страх врагам «хрен» с путеводителем, чтоб добраться до самых их «сокровенных мест»!

Но конечно же, если успокоиться и хорошенько подумать - это галимый паллиатив.

Нужно что-нибудь более серьёзное, чем две кустарным способом связанные стокилограммовые авиабомбы – сбрасываемые фанерно-перкалевым самолётиком с бреющего полёта.

В двух словах обрисовав внимательно слушающему Наркому боеприпасов проблему, предлагаю её решение:

- Надо попробовать на основе «ротативно-рассеивающей авиационной бомбы» (РРАБ) сконструировать специальный боеприпас против мостов…

Он нормальных, «РРАБ» отличается своими косо поставленными крыльями стабилизатора – которые после сброса, раскручивают её от потока набегающего воздуха. В результате центробежная сила разрывает тонкую оболочку боеприпаса - рассеивая над позициями противника несколько сот мелких осколочных бомбочек «АО-2,5».

- …Раскручиваюсь, бомба выпускает цепи с грузиками на конце, которые при попадании в пролёт наматываются за него, а взрыватель мгновенного действия - подрывает боеприпас.

Горемыкин осторожно интересуется:

- Это – тоже изобретение Иллариона Мозга?

Почуяв в его голосе не только некоторое сомнение, но и изрядный сарказм, вспылил:

- Если придумаете что-то своё – то за ради Маркса! Но только чтобы к маю месяцу - специализированный боеприпас для разрушения железнодорожных мостов был! И причём – во всём ассортименте: двести пятьдесят, пятьсот и тысяча килограмм.

 

***

Сперва руководил этим учреждением военинженер 1-го ранга Клеймёнов, затем после известных «событий» в 1937-м году - Слонимер Борис Михайлович.

Впрочем, как выяснилось при нашем внезапном посещении, обязанности Директора фактически исполнял Главный инженер «НИИ-3» - Андрей Григорьевич Костиков.

Ибо Бориса Михайловича -