– Адонай нас покинул. – Мия увидела, как Наив замерла при ее словах, и обнадеживающе опустила руку на ее плечо. – Он забрал Мариэль. Они в безопасности. Но без доступа к Кровавой Тропе Рем застрял. У него остался только один путь обратно в Годсгрейв.

– Пустыня Шепота, – сказала Наив.

Мия кивнула.

– К этому моменту они уже должны знать, что Кровавая Тропа больше не вариант. Но с ними Эшлин. Она может отвести их к стойлам. Они направятся туда, чтобы поехать на караване с верблюдами в Последнюю Надежду.

– Значит, устроим им засаду в стойлах, – сказала Джессамина. – Отрежем им выход.

– Там довольно тесно, – согласилась Наив. – Их количество не сыграет большую роль.

– Вы ранены, – заметила Мия. – Все вы. Там начнется бойня, а я не хочу…

– Напомни, Корвере, с каких пор мне не насрать, чего ты хочешь? – рявкнула Джессамина. – Можешь считать себя Материнским подарком этому миру, но ты далеко не такой мастер клинков, каким себя выставляешь. Если хочешь, чтобы у тебя появился шанс прикончить этих ублюдков, тебе понадобится наша помощь.

Мия посмотрела на Наив и встретилась с холодным твердым взглядом.

– Она говорит правду.

– Хорошо, – вздохнула Мия. – Вы правы.

Десницы вооружились до зубов, надели поверх роб кожаные безрукавки и взяли арбалеты, мечи и ножи. Мия раздала им чудно-стекло, не забыв оставить щедрую гость рубинов и жемчужин себе. Она понятия не имела, как они это провернут. Понятия не имела, доживет ли хоть кто-нибудь из них до завтра.

Ни времени.

Ни возможности.

Ни страха.

Она посмотрела на послушников вокруг себя. И коротко кивнула.

– Вперед.

Похоже, судья Рем был не из тех, кого можно обдурить дважды.

Напав на гору, он оставил спину открытой, и его чрезмерная самоуверенность была наказана убийством арьергарда и потерей вещателя. Поскольку запланированный путь побега был отрезан, судья направился к стойлам с верблюдами, как и предсказывала Мия. Но, стоит отдать ему должное, судья учился на ошибках.

Увы, он не учел Мистера Добряка.

Не-кот спустился по лестнице незадолго до Мии и Десниц, скользнул в Зал Надгробных Речей и мгновенно ощутил трепет страха в воздухе. Заметил скрытых людей, лежащих в засаде в нишах или прячущихся в смежных комнатах. Услышал нашептываемые ими молитвы к Всевидящему.

Затем пронесся вверх по лестнице, залез на плечо Мии и зашептал.

– В Зале Надгробных Речей есть легионеры, – повторила она. – Около сорока.

– Сорока, – эхом отозвалась Наив, глядя на их жалкую полудюжину.

Мия выудила горстку белого чудно-стекла из мешочка с пояса и улыбнулась.

– Думаю, я могу сравнять счет. Спускайтесь, как только услышите шум.

Девушка укуталась в плащ из теней и услышала изумление Джессамины и других Десниц, когда она исчезла из виду. Мир почти почернел под ее покровом, и пришлось спускаться по лестнице на ощупь. Но довольно скоро Мия наткнулась на арку и прошла в просторный зал. Имена мертвых на полу. Безымянные могилы в стенах. Она видела смутный силуэт статуи Наи, выделяющийся на фоне размытого света от витражных окон.

Медленно покравшись вперед, почти слепая, она спряталась за ближайшей колонной. Ненадолго откинула плащ, чтобы хорошо осмотреть территорию. Затем шагнула в тень у ног и появилась в двенадцати метрах над полом, приютившись в глубокой тени складки капюшона Наи.

Один из люминатов заметил движение наверху и выкрикнул предупреждение. Но к тому времени Мия уже скинула чудно-стекло со своего насеста, и зал наполнился густым облаком «синкопы». Как минимум десяток мужчин рухнули на пол, вдохнув пар в легкие, другие выбежали из закоулков, чтобы найти убежище получше.

Когда люминаты врассыпную бросились из своих укрытий, Наив, Джессамина и другие Десницы ворвались в зал – черные, быстрые и смертельно тихие. Солдаты даже не успели понять, что столкнулись больше чем с одним нападавшим, пока их число не сократилось на пятерых людей. Последователи накинулись на захватчиков с яростью, которая потрясла их, клинок Джессамины превратился в размытое пятно, Наив дралась, как демон, несмотря на сломанные ребра. Быть может, дело было в злости, что их дом захватили. Быть может, дело было в присутствии богини с мечом и весами, с холодным каменным взглядом наблюдающей за резней. Но уже через пару минут засада люминатов превратилась в бойню, и черный хлынул алым от крови прислужников Аа.

Мия стояла на возвышении, держа в руках арбалет, стреляла по беглецам и убивала каждого, кто хотел ударить их преследователей со спины. Десятью болтами спустя она достала клинки и вышла из тени статуи, находящейся в двенадцати метрах ниже, и вонзила кинжал в спину какого-то недалекого бедняги, а затем убила другого метательными ножами. Сражаясь спина к спине с Наив, она выстраивала частокол из окровавленной стали, песнь их клинков наполняла пустоту, оставленную хором Матери, и крики мертвецов эхом раскатывались по мраку, когда последний мужчина пал.

Наив пошатнулась и ахнула, хватаясь за ребра. Джессамина была вся в крови и пыталась отдышаться. Двое других Десниц – юноша по имени Пьетро, почти ровесник Мии, и мужчина постарше по имени Нерай – погибли от ударов люминатов.

– …Мия…

Девушка стояла над телом Пьетро, низко опустив голову.

Глядя в его незрячие глаза.

– …Мия, они в стойлах…

Она задержалась в тихой тьме. Пытаясь не вспоминать.

Тщетно.

– Он был всего лишь юношей, Мистер Добряк.

Покачала головой.

– Всего лишь юношей.

– …Сейчас не время скорбеть, Мия. По этому мальчишке или любому другому…

Девушка посмотрела на него, в ее глазах плескалось горе.

– …Лучше отомсти за них…

Мия медленно кивнула.

Вытерла кровь с лезвий.

И побежала дальше.

Стойла превратились в кишащее море мужчин, животных и пыли. В смрад пота, крови и дерьма. В крики центурионов, громкое бормотание встревоженных верблюдов и, прежде всего, в рев судьи Рема.

За всю жизнь Мия прятала под своим плащом лишь одного человека, но Трик был крупным, а Наив с Джессаминой – вдвое меньше него. Поэтому, оставив остальных раненых Десниц позади, трио покралось по лестнице к стойлам. Глядя на толпу, Джессамина вздохнула.

– Бездна и кровь, мы опоздали.

Люминатам уже удалось вскрыть стены горы, со стороны Пустыни Шепота проникал ослепляющий свет и задували клубы песка. Солдаты запрягли фургоны верблюдами и выводили их на предгорья снаружи; другие люминаты седлали зверей и тянули их за поводья. Большинство солдат никогда прежде не видели верблюдов, и процесс занимал больше времени, чем должен был, – посему и бушевал вышеупомянутый судья. Тем не менее до их отбытия оставалась пара минут.