Как при ускоренной киносъемке, Рат увидел, как на землю под наклоном позади Вольтера упал металлический штифт. Послышался звук, напоминавший удар колокола, когда тяжелая деталь рухнула вниз.

В тот самый момент, когда Бруно повернулся, чтобы инстинктивно выстрелить в воображаемого стрелка, из поврежденного клапана хлынула соляная кислота.

Кислота лилась из цистерны под большим давлением, попадая Вольтеру прямо в лицо, в долю секунды превратив его в уродливую, искореженную болью гримасу. Бруно бессознательно произвел бессмысленный выстрел, прежде чем попытался защитить свои глаза руками. Пистолет со стуком упал на бетон.

Вольтер шатался, пытаясь обо что-то опереться, но все же попал в самый поток кислоты, которая образовала на бетоне все больше увеличивающуюся лужу. Боль заставила его отпрянуть, он всем телом упал на бетон и опять вскочил. Обезумев от боли, ничего не видя перед собой, он побежал в противоположном направлении, ударился головой о металлическую цистерну, перестал кричать и упал в дымящуюся лужу из кислоты, которая беспрерывно разрасталась.

Шеффнер, которого держали с обеих сторон двое полицейских, с ужасом смотрел на то, что он натворил. Все стояли, словно окаменев.

Марлоу среагировал первым. Он дал короткие распоряжения своим людям и отправился в складское помещение. Когда он вскоре после этого вернулся с ведром воды, боль снова привела Вольтера в чувство, но было видно, что его уже оставляют последние силы. Иоганн с надежного расстояния плеснул воду на его дергающееся, извивающееся тело. Кислотный поток не иссякал, и было невозможно оттащить беспомощное тело от вагона. Двое мужчин из команды Марлоу забрались на поврежденную цистерну с другой стороны и попытались закрыть искореженный вентиль железным прутом. Им удалось настолько уменьшить струю, что Лян, натянув толстые кожаные рабочие перчатки, несколькими ловкими движениями сумел закрыть клапан и снова вставить вылетевший при выстреле металлический штифт.

Марлоу осторожно взял Вольтера за ноги. Одежда Дяди по большей части растворилась, и когда Иоганн тащил тяжелое тело по пропитанному кислотой бетону, на его поверхности оставались фрагменты ткани и кожи. Наконец Бруно оказался на безопасном расстоянии от цистерны, правда, по-прежнему в бессознательном состоянии. По всей поверхности его тела дымилась соляная кислота. Это продолжалось до тех пор, пока кто-то из команды Марлоу не принес еще одно ведро воды. Руди Шеер и остальные члены «Стального шлема» все еще обескураженно наблюдали страшное зрелище. Германн Шеффнер большими глазами смотрел на дымящееся, изъеденное кислотой массивное тело, забыв о кровоточащей ране у себя на руке.

После того как на тело Вольтера было вылито несколько ведер воды, оно прекратило дымиться, но тем ужаснее был вид измученного страшной болью человека. Одежда висела на нем клочьями, кожа сильно покраснела, на некоторых ее участках образовались пузыри, а кое-где кислота разъела кожу до мяса. Лицо превратилось в сплошную гримасу. Кислота разъела глазные яблоки, и они вытекли, словно сваренные всмятку яйца. Было непонятно, жив ли еще Вольтер. Марлоу тоже надел кожаные перчатки и наклонился над ним, чтобы осмотреть карманы его пиджака. Он вытащил влажный клочок бумаги и в ярости швырнул его на землю. Скорбные остатки второго плана Сорокина, предположил Рат. Теперь и тот, который он до этого передал доктору М., стал бесполезным.

Из клапана стекали отдельные капли. Кругом стоял ужасающий запах. Резкий запах кислоты смешался с запахом сырого мяса и крови. Отвратительная смесь.

Гереон, зажав нос носовым платком, направился к людям Вюндиша.

– Нам срочно нужны санитары, – сказал он, показывая на безжизненное тело Вольтера, – если они вообще смогут еще что-то сделать.

По его знаку один из полицейских открыл второй товарный вагон. Целый отряд людей в униформе, примерно человек пятьдесят, спрыгнул на площадку.

– Всем руки вверх! – крикнул Рат членам «Стального шлема». – Но перед этим сложить оружие!

Молодые мужчины во главе с Руди Шеером немедленно выполнили его команду. Одни за другими щелкали наручники. К ним должен был присоединиться и Германн Шеффнер. Гереон давал короткие указания руководителю операции. Мужчин, которые ждали на улице в грузовиках, тоже нужно было арестовать. Не тронули только людей Марлоу. Их не было причин везти в Управление, об этом позаботился доктор М. Ни у кого из них не было ранее судимостей, и все они имели разрешение на ношение оружия. А их шеф, владелец фирмы-импортера, даже помог полиции подстроить ловушку и предоставить для этого принадлежавшую ему территорию на грузовом вокзале.

Марлоу отделился от группы своих людей и направился к Рату.

– Черт знает что такое! Вы могли представить себе подобное?

Комиссар молча покачал головой. Он опять вспомнил слова Цёргибеля: «Все пойдет наперекосяк».

Все действительно пошло наперекосяк. Еще как наперекосяк!

Гереон еще не знал, как преподнесет это начальнику полиции. Они хотели наказать Бруно Вольтера и прекратить с ним сотрудничество. Что ж, по крайней мере, этой цели они достигли. Хотя иначе, чем было запланировано.

– И как нам теперь добраться до золота? – спросил Марлоу. В его голосе слышался упрек. – Вы думаете, старший комиссар сделал копию своего плана?

Рат пожал плечами:

– Не имею представления. И, откровенно говоря, мне это безразлично.

Он оставил Иоганна и пошел к складу, из которого, слегка пошатываясь, как раз вышел Рейнгольд Грэф с фотоаппаратом на плече.

– Я надеюсь, что финальную сцену вы не сфотографировали, – сказал он бледному ассистенту по уголовным делам.

– Нет, я боролся с рвотой, – отозвался тот. Рат предложил ему «Оверштольц», и на этот раз Грэф не отказался.

Мужчины молча курили, глядя на поврежденную цистерну. Лян, все еще облаченный в рабочие перчатки, стоял возле цистерны и уже вблизи рассматривал входные отверстия от пуль, выпущенных Шеффнером. Он выковырял ножом одну пулю из стенки цистерны. По его лицу нельзя было понять, о чем он думал в этот момент. Во всяком случае, затем китаец прервал свою работу, подошел к Марлоу и что-то прошептал ему в ухо. Лицо доктора М. опять просветлело. Он подошел к Рату и Грэфу.

– Господин комиссар, вы уверяли меня, что эта операция проводится в условиях строжайшей секретности. Я надеюсь, что вы сдержите свое обещание.

– Не беспокойтесь. Ничего из того, что здесь сегодня произошло, не попадет в прессу.

– И здесь сейчас не появится ваш Будда и не перевернет все с ног на голову?

– Не будет никаких расследований со стороны криминальной полиции. Официально здесь ничего не произошло.

– Но есть масса свидетелей.

– Положитесь на сотрудников полиции, которые принимали в этом участие.

– И на моих людей тоже. Тогда я только надеюсь, что вы также будете держать под контролем членов «Стального шлема». Они кое-что видели.