Выборы – прямое отрицание публичной сферы, несмотря на видимость процедуры. В конце концов, сама по себе формальность закона еще не обеспечивает его этичности, не говоря об обьективности.

Вмешательство в публичную сферу властных личных предпочтений приводит к разным типам трагедий – олигархии, клептократии, плутократии и обыкновенному фашизму. Успешное достижение целей властной группы настолько отрывает ее членов от реальности, что они начинают считать себя особой биологической породой. Голубая кровь, необычайные дарования, утонченные вкусы. Даже рынок не изменяет этого – теперь у небожителей обнаруживаются исключительные торговые, финансовые и прочие деловые способности. А на самом деле причина в групповой морали, успешно увековечивающей социальное расслоение. Личные связи в условиях системного насилия всегда проникают в рынок, который и сам по себе не является образцом справедливости, образуя классовую смычку бизнеса и политики – политическая элита помогает "своим" из бизнес-элиты, а бизнес-элита поддерживает "своих" политиков. В конце концов и те и другие становятся одним достаточно плотным кругом людей, чья плотность усугубляется скрещиванием генов.

Могущество личных связей настолько велико, что торговля ими – без преувеличения самый прибыльный бизнес. Так, всякая властная верхушка непременно охвачена толстым слоем "консультантов" и "советников", использующих контакты, знакомства и любые частные каналы для личного обогащения. Даже выйдя в тираж, утратив влияние, они умудряются торговать эксклюзивной информацией и личными впечатлениями от общения с небожителями. Искусство заведения личных связей, накопление возможностей влияния – ключевая способность в комплексе умений любого политика или олигарха. Да и просто любого гражданина, желающего не продаваться по минимальной ставке как все, а продвинуться вверх по социальной лестнице.

– Элиты и элитки

Элита воспроизводится сама по себе вне зависимости от исторических закономерностей и процессов, и в зависимости только от отсутствия этики. Само это понятие появилось не просто так, а как следствие четкого осознания людей, принадлежащих к сливкам общества, своих интересов, называй их хоть духовными, хоть культурными. В конце концов ценности и взгляды на мир этих людей очень близки, а осознание своей обособленности от всяких-прочих присуще с детства. Элита немногочисленна и в силу этого легко сплачивается, в противовес разрозненным и неорганизованным массам, безнадежно мечтающих об обьективности и справедливости. Особенно, если учесть современное состояние общества, где элита космополитична, а эксплуатируемые массы даже говорят на разных языках. И где элита настолько заматерела от времени, что ее групповая мораль обрела форму преступной элитарной идеологии, укорененной аж в ветхом завете.

Сговор между конкурентами хорошо изучен и справедливо заклеймен. Гораздо слабее заклеймен сговор между неконкурентами. На первый взгляд – о чем там сговариваться? Однако этика дает простой ответ – как раз о ней, болезной. К сближению вообще склонны люди, обладающие любым серьезным потенциалом влияния – экономическим, информационным, политическим, даже моральным, и самая первая цель близости – осознание и фиксация общности, единых интересов, противоположных всем непричастным, т.е. взаимное моральное развращение. Даже если бы обоснование и оправдание того, что допустимо в использовании потенциала влияния, не стояли на повестке дня, сам факт обсуждения чего бы то ни было – это уже удар по этике, это создание и укрепление личных отношений, нацеленных на консолидацию клуба избранных. Когда сильные мира сего встречаются в своих клубах, ложах, комитетах, фондах, институтах и прочих думательных емкостях, где за закрытыми дверями обсуждают, обсуждают и обсуждают, о чем это говорит? Об их этике. Что абсолютно справедливо возмущает тех, кого туда не пускают.

А вокруг верхушки формируется расширенная коррупционная сфера, куда люди попадают только благодаря связям и знакомствам. Поскольку народу там толчется немало, существуют своеобразные "коды" успеха, методы проникновения. Это – репутация в нужных кругах, доступ в нужные тусовки, умение светиться и быть на слуху/на виду, быть "вхожим". Впрочем, мои знания тут сильно ограничены. Важно понимать, что вся эта квази-публичная сфера всеобщего "знакомства" есть прямая противоположность этичной публичной сфере, ее антипод.

Похожие тенденции возникают и на средних этажах, о чем свидетельствует обилие деловых клубов и предпринимательских групп. Участие там необходимо, потому что как минимум уменьшает риск столкнуться с непорядочностью, типичной в нынешней социальной войне. Но результат его – укрепление не деловой этики, а личных связей.

Умение завязывать личные связи замечательно выразилось в масонстве, которое довело искусство сговора до совершенства. Масоны нашли способ сформировать теневые структуры, которые пронизывают буквально все общество. Правда, для этого им пришлось выдумать не только заманчивые формальные ритуалы, но и мифические прогрессивные цели. Однако, это не изменило суть – на деле цель масонов абсолютно аморальна, а в силу огромных размеров ордена она подрывает уже сами государства с их публичным правом. Цель эта все та же – никому не подотчетная власть хорошо организованного меньшинства над невежественным и неведающим большинством.

Сговор и личные связи – необходимость, они естественны для общества системного насилия, где публичная сфера – лишь арена коллективных боевых действий. Однако важно отметить, что и в обществе без власти нет никаких гарантий, кроме этики, в том, что успешные, известные, авторитетные, харизматичные и еще какие-нибудь необыкновенные лидеры бизнеса, культуры, гражданского общества и любой другой сферы активности не смогут снюхаться и начать помогать друг другу навсегда оставаться успешными и известными. В самой наисвободной экономике личные отношения мотивируемые сходством интересов легко проникнут куда не надо и приведут к сговору, обману партнеров и акционеров, дискриминации работников и тому подобным неприятностям.

Как курьезный пример подобного альянса, возьмем профессиональных заседателей – членов советов директоров корпораций, призванных служить акционерам, но служащих – посредством друг друга – самим себе. Эти влиятельные, знающие ходы/выходы управленцы оккупировали советы всех более-менее крупных корпораций, банков, инвестиционных фондов и управляющих акциями компаний, создав ситуацию при которой деловой успех напрямую зависит от доступа в нужные круги. Чем крупнее организация, тем сложнее управление, тем меньше она подчиняется акционерам и больше – верхушке, тем больше информации остается наверху и делится между полезными людьми. Интеграция между членами советов, крупными акционерами и инвесторами, вообще неконкурентами, не говоря о властных структурах и подвизающихся рядом лоббистах, активистах, силовиках, медийщиках, благотворителях, деятелях от науки и искусства – это на самом деле сговор в масштабах всей экономики и всего общества. И если отраслевые монополии хотя бы теоретически есть кому разрушить, то подобный пан-социальный сговор разрушается только прилетом иноплане атомной бомбы.

– Классы и привилегии

Но друзья, стоит ли возмущаться нам, непричастным? Согласитесь, люди обладающие незаурядными возможностями нуждаются в защите своего положения, которое налагает на них не только психологическое,