А вот на семейную жизнь катастрофически не хватало сил… Последнюю неделю я приползала по вечерам в спальню в таком состоянии, что даже затейник и умелец Арден не мог меня расшевелить. Сообщив всем присутствующим, что очень их люблю, засовывала голову под подушку и отрубалась. И хорошо, если перед этим мне доставало сил хотя бы сбросить туфли или сапоги.

Я понимала, что мужья скучают — ведь мы вместе меньше двух месяцев! И осознавала, что задолжала Наре и Элги — сама-то я уже успела понести, а драконица с кобылой безропотно радовались моему счастью, и все. Впрочем, выяснилось, что у Элги настоящий предсвадебный мандраж. Обычно бесстрашная единорожица боялась! Чего толком — я так и не поняла. Но кобыла не хотела показываться иначе, как в присутствии Мрака. М-да… подозреваю, что когда я все же ее выпущу, нам предстоит очередная безумная скачка по направлению к Гномьим горам. Или вообще к троллям на кулички. И жеребцам придется долго-долго уговаривать мою дикарку, что они не такие уж и страшные.

У Нары таких заморочек не было — ей ходить в невестах очень нравилось. Вокруг порхали восхищающиеся ей и обожающие ее драконы, были охота, купанья, полеты наперегонки… короче, и так все замечательно. А вот когда полетим на Запад, тогда она подумает. И, если Шторм и Рассвет будут хорошо себя вести — то есть ублажать мою ненасытную вреднющую чешуйчатую недоросль — то вот тогда, над океаном, в западных ветрах… Как интересно, Нара от рожденья знала то, о чем я и не подозревала — что спаривание драконов происходит в полете.

Мне было слегка жаль, что я так и не узнала, что будет, если парень-дракон и девушка-дракон… эх! Уже и не узнаю. Зато Ти объяснил мне другой волновавший меня аспект драконьей жизни. В данный момент он был уже неактуален, но в принципе это было важным.

— Бель, ты сможешь беременеть и будешь рожать именно в том облике, который считаешь основным и носишь чаще всего. Сейчас ты — девушка. Так что в виде единорога или дракона можешь без последствий вытворять все, что тебе заблагорассудится. Вот если однажды ты решишь превратиться в дракона навсегда, то будешь нести яйца. А я стану носить тебе туров и оленей на обед и помогать охранять кладку.

Еще меня волновало, как переносят мои растущие дети превращения в дракона. Про кобылу уж и не говорю.

— Нормально переносят, — пожал плечами Шон. — В них же заложены родительские способности, так что оборачиваться время от времени хорошо и даже необходимо. Этим ты стимулируешь их развитие. Правда, большую часть времени я бы тебе рекомендовал оставаться человеком. Если станешь слишком подолгу реять в небесах или ощипывать клумбы, рост плодов замедлится и, соответственно, срок беременности затянется. Будешь гулять с животом до тех пор, пока не отходишь положенные сорок недель именно в человеческом обличим.

Вот как, оказывается! Я и не знала…

А еще Шон принес мне надежду. Вечером накануне коронации он рассказал, что последнее время думал над тем, как вернуть моего отца к жизни. Ведь сними мы в лоб окаменение со статуи короля Сирила, получился бы труп, и ничего больше. Поэтому тер Дейл стал работать над перемещением по времени не просто визуальных картин, а материальных объектов. Но камней преткновения и колдобин на этом непаханом поле, кроме общей теоретической сумятицы, было немерено. Один из главных — что наших сил, даже с учетом запаса, хранящегося в Шарденаргвасиле, и близко бы не хватило на переброску объекта весом в десять пудов. Шон поломал, поломал голову, а потом выдал, что объект надо не просто перетащить из прошлого в настоящее, а заменить его эквивалентным по массе и объему — тогда будет легче.

Стали выбирать момент, откуда забрать отца. Я б хотела сразу с поля боя — пусть избежит пыток, унижения плена, мук неудачного побега… Шон с жалостью посмотрел на меня. В карих глазах читалось явное желание покрутить пальцем у виска.

— Бель! Лезть в прошлое надо так, чтобы не изменилось ничего в настоящем. Вот представь — а если вождь орков, сына которого убил твой отец, потеряет возможность отомстить врагу? Не пойдет ли он следующим летом новой войной? А как поведет себя некромант, если Сирил не умрет, а просто пропадет неведомо куда? Итогом таких отклонений может стать то, что ты никогда не встретишь Тиану, в четырнадцать лет выйдешь замуж за кузена Роуэна, а в пятнадцать помрешь от родов. А Империя падет перед орками и, как старый пень поганками, порастет кровавыми алтарями. Понимаешь?

Глядя на мое расстроенное лицо, маг вздохнул.

— Ну, я сейчас сгустил краски, но хочу, чтобы принцип ты поняла — не меняй ничего в прошлом, иначе изменится настоящее. Ясно? Так вот, единственная точка, откуда можно вытащить твоего отца без последствий, — это момент, когда на него упал взгляд василиска. Подменим его каменной статуей, а самого перетащим сюда и оживим!

— А та статуя, что есть у нас, сгодится для подмены?

— Конечно, нет! Ведь это же он сам, только позже. То есть, если все пройдет удачно, она должна просто перестать существовать, ее не будет в нашем настоящем. Понимаешь? Зато мы можем изготовить с нее точную копию, чуть облегчив камень — ведь в момент замены превращение будет еще неполным, а плоть легче камня. Позже я прикину точный вес.

— Ага, — ухватила мысль я, — поняла! А время и место по воспоминаниям того орка мы можем восстановить точно…

— Да, заглянем, проверим заранее, все отхронометрируем, изготовим копию статуи… Только, Бель, над самим заклинанием мне еще фиг знает сколько работать! Я пока лишь общий принцип понял.

Встав, я поцеловала Шона в лоб. Если это возможно в принципе — он сообразит! И сделает!

Растроганный тер Дейл на радостях тут же сообщил мне, что уже сделал одну вещь, делать которую явно не следовало — а именно, отковырял от каменного некроманта его рубиновую брошь и вернул в первоначальное состояние. Шону было интересно. Так вот, он не уверен, но похоже, это и мощный накопитель энергии, и прямая связь с покровителем Конерия и нашим врагом — кровавым божеством орков Хашургом, который тут же потянулся к нему, Шону.

Мы уставились на тер Дейла круглыми глазами. Даже Ар испуганно икнул.

Маг попробовал успокоить нас, объяснив, что сейчас брошь в стазисе, спрятана под щитами в тайнике на потолке кабинета лорда Сирила.

Ну, вот пусть там и остается! А лучше спросить у Матери Всех Драконов, что делать с этим артефактом сомнительной ценности.

Шон согласно кивнул, лучезарно улыбнулся и удрал на кухню за куском окорока — отбить магу аппетит не могло бы даже землетрясение.

Не успел тер Дейл уйти, как появился сияющий Алсинейль. Весть о том, что невестка блестяще справилась со своей миссией, одним махом обеспечив престолонаследие в обеих державах, привела Владыку в эйфорию. Которая выражалась в том, что Нейли засыпал меня разнообразными презентами — от очередной диадемы безумной цены и элегантности до крема от растяжек кожи, одновременно начав придумывать будущим внукам совершенно непроизносимые, на мой взгляд, имена. Ну какая мать в здравом уме назовет дочку Сиалсилионналиэлью? Такого ребенка по жизни проще звать: «Эй, ты!», что совершенно недопустимо при воспитании принцессы.