Зачем она только взяла книгу на дежурство! Надо же, именно в ту ночь появилась девочка… На Стене Су читать не собиралась, честное слово, не собиралась. Книгу она положила в сумку еще утром — вдруг свободная минутка выпадет? — и к вечеру думать о ней забыла. Возможно, не совсем забыла, но добросовестно выполняла служебные обязанности, пока волей случая не оказалась на Оружейном складе. Там в тишине и покое она не устояла перед соблазном и открыла «Королеву бала». Су во второй раз смаковала пролог романа (буквально проглотив книги, она решила их перечитать) — страстная Шарлей спускалась по лестнице навстречу надменному красавцу Тальботу, которого любила и ненавидела, ведь по иронии судьбы он был заклятым врагом ее отца, — и наслаждалась еще больше, чем тогда в Лавке, потому что знала: вопреки всем невзгодам Шарлен и Тальбот найдут свое счастье. Су обожала любовные романы именно за счастливый финал!

Двадцать четыре часа спустя Су мучилась угрызениями совести. «Королева бала» по-прежнему лежала в сумке. Почему, ну почем она не оставила глупую книгу дома? Теперь вот из-за любовного романа высокого поста лишилась! На лестнице послышались шаги. Су обернулась и увидела Джимми Молино. Ну, конечно, решил позлорадствовать, или посочувствовать, или совместить первое со вторым. «Не стоит ему злорадствовать! — с горечью подумала Су. — Сам к Первому колоколу опоздал!»

— Джимми! — позвала она. — Где тебя носило?

Той ночью Первую колонию заполонили сны. Подобно странствующим духам, они облетели дома, казармы, Инкубатор и Больницу, навестив каждого из спящих.

У отдельных колонистов, например у Санджея Патала, был секретный сон, преследующий их на протяжении всей жизни. Порой они думали о нем, порой забывали. Секретный сон напоминал подземную реку, которая периодически поднимается и размывает берега яви, заставляя человека думать, что он одновременно существует в двух мирах. Кому-то снилась толстуха, глотающая дым на кухне, кому-то — в частности, Полковнику, — одинокая девочка среди мрака. Иногда секретные сны превращались в кошмары — к счастью, Санджей не помнил самую ужасную часть сна, где появлялся нож, — иногда казались явнее яви, реальней реальности, безжалостно терзая рассудок спящего.

Откуда приходят сны? Из чего состоят? Что в них проявляется — работа подсознания, тайная реальность или параллельный мир, видимый только ночью? Почему сны так похожи на воспоминания, причем порой не собственные, а чужие? И почему в ту ночь они снились всем жителям Первой колонии?

В Инкубаторе маленькой Джейн Рамирес, одной из трех Д, дочери Белль и Рея Рамирес, того самого Рея, который, к своему вящему ужасу, остался на энергостанции один и, спасовав перед ужасными мыслями, не поддающимися ни объяснению, ни обузданию, в ту самую минуту обугливался на заборе энергостанции, снился медведь. Джейн недавно исполнилось четыре. Из книжек и рассказов Учительницы она знала, что медведи — крупные, но мирные звери с бурым мехом и умными добрыми глазами. Медведь из ее сна тоже казался умным и добрым, по крайней мере, сначала. Живых медведей девочка не видела, зато видела живого вирусоносителя — Арло Уилсона. Той ночью малышка захотела пить и решила попросить у Учительницы воды. Не успела она подняться с кроватки, стоящей в самом дальнем от двери ряду, как окно с грохотом разбилось, и в Большую комнату ворвался вирусоноситель. Он чуть ли не на Джейн приземлился! Девочка подумала, что это человек, потому что он выглядел и двигался как человек, только почему-то не оделся и сиял. Особенно ярко сияли рот и грустные глаза, в которых малышке почудилось что-то медвежье. «Дядя, почему вы сияете?» — собиралась спросить Джейн, но тут за спиной раздался крик, и на них с сияющим дядей бросилась Учительница. Она вихрем пролетела мимо Джейн, подняв над головой руку с ножом. Вообще-то нож хранился в чехольчике, который Учительница прятала среди пышных юбок, но сейчас, судя по решительному виду, собиралась обрушить его на дядину голову. Что случилось дальше, малышка не видела, потому что скатилась на пол и поползла под кровать, зато услышала стон, потом треск, потом стук, будто упал тяжелый предмет. «Эй, ты, посмотри на меня!» — закричала какая-то тетя. «Взгляни на меня, урод!» — вторил ей высокий дядя. Вскоре Большую комнату огласили истошные вопли, визг, плач. Взрослые носились как оглашенные. Рыдающая тетя вытащила Джейн из-под кровати и вместе с другими Маленькими повела по лестнице на второй этаж. Лишь потом девочка сообразила: рыдающая тетя — ее мама.

Никто так и не объяснил, что случилось в ту ночь, а Джейн не рассказала об увиденном никому, даже подружкам. Учительница не появлялась, и кое-кто из детей — Фанни Чоу, Бо-Бо Гринберг и Барт Фишер — шептались о том, что она умерла. Только Джейн не верила. Умереть — значит лечь и заснуть на веки вечные, а Учительница, в невообразимом прыжке налетевшая на сияющего дядю, на сонную совершенно не походила. Напротив, в тот момент она воплощала невероятную силу, энергию, грацию, которые даже сутки спустя не давали Джейн покоя. В уютном мирке девочки царствовали порядок и мир. Разумеется, драки, ссоры и обиды в нем тоже присутствовали. Порой Учительница сердилась несколько дней подряд, но в целом Джейн окружали доброта и понимание. Эти чувства с материнской щедростью источала Учительница, она, как солнце, дарила тепло и радость. Однако теперь, через сутки после непонятного происшествия, малышке Джейн показалось, что она раскрыла главный секрет той, которая так бескорыстно заботилась о ней и других Маленьких.

Лишь теперь Джейн поняла, что стала свидетелем проявления сказочной любви. Именно любовь оторвала Учительницу от земли и понесла в объятия дяди-медведя. Сиять умеют лишь принцы, значит, принц-медведь пришел забрать Учительницу в свой лесной замок. Там она сейчас и живет, а всех Маленьких перевели на второй этаж ждать ее возвращения. Учительница вернется к ним не просто Учительницей, а лесной королевой. Другие взрослые это сразу поймут, позволят Маленьким спуститься в Большую комнату и устроят в честь королевы праздник.

Вот такие сказки рассказывала себе на ночь Джейн. Рядом с ней на кроватках спали еще пятнадцать Маленьких, и каждому снился сон. Поначалу сон Джейн напоминал события предыдущей ночи: она прыгала на кровати в Большой комнате, когда появился медведь. Но на сей раз он не влетел в окно, а чинно открыл дверь, которая вдруг оказалась далеко-далеко. Медведь выглядел иначе, чем накануне: большой, лохматый, как в книжках с картинками, и ходил не по-человечьи, а по-медвежьи. Не спеша, вперевалочку, он добрел до кроватки Джейн, сел, а потом встал на задние лапы. Круглый живот, покрытый шелковистой шерстью, большая голова, влажные глаза, сильные лапы с темными подушечками — сердечко восхищенной Джейн пустилось галопом. Сказочный медведь — чудо, подарок, который она долго ждала и наконец получила! Медведь постоял-постоял, посмотрел-посмотрел, а потом молвил бархатным медвежьим голосом: «Здравствуй, Маленькая Джейн! Я Мистер Медведь. Я пришел тебя съесть!»

Как смешно! У Джейн защекотало в животе, и она поняла, что вот-вот захохочет. Почему-то медведь не обратил внимания на ее веселье и выжидающе молчал. Девочка присмотрелась к медведю повнимательнее и подметила совершенно не сказочные детали: в подушечках лап скрывались длинные когти, в темных глазах горели не доброта и мудрость, а затаенная злоба. А зубы, какие у него зубы… Где другие дети? Почему она одна в Большой спальне? Нет, не одна: у кроватки стояла Учительница, такая же, как всегда, только лицо нечеткое, словно завешанное марлей. «Джейн, ты нас задерживаешь! — строго объявила она. — Других детей Мистер Медведь уже съел, а ты все на кровати прыгаешь! Будь умницей, стой спокойно, и он тебя съест». «Не-хо-чу!» — в такт прыжкам ответила Джейн. Слова Учительницы прозвучали не угрожающе, а глупо, но все равно… «Не-хо-чу!» — повторила девочка и запрыгала с удвоенной силой. «Теперь видите? — Учительница повернулась к застывшему у кроватки медведю и в изнеможении воздела руки. — Видите, что я терпела день-деньской? Удивительно, что рассудок не потеряла! Ладно, Джейн, как хочешь! Мое дело — предупредить!»