Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Джейми почувствовал укол тревоги. Ему был хорошо известен этот жест.
Он сглотнул, ощутив, что сердце бьется где-то у горла, и полез в свою сумку. Да нет, Билли ни за что не догадается. В его возрасте мальчишки заняты исключительно собственной персоной и не обращают внимания на тех, кто старше. И все же это было очень рискованно. Один взгляд на лицо Клэр сказал ему, что сходство и впрямь разительное.
Джейми перевел дыхание и выложил на плед перья, нитки и прочие детали, необходимые, чтобы мастерить мушек. За этот день они израсходовали всех, что он навязал накануне, и если они хотели наловить рыбы еще и на завтрак, нужно было подготовиться заранее.
— Я помогу?
Не дожидаясь разрешения, Билли обежал костер кругом и сел рядом с ним. Джейми протянул ему деревянную шкатулку с птичьими перьями и выдернул крючок из куска пробки, что лежал перед ним.
Они трудились молча, лишь время от времени восхищаясь красотой, что выходила у них из-под рук, а еще Джейми подсказывал, как ловчее связать перья. Вскоре Билли устал от монотонной работы, отбросил недовязанную мушку и засыпал Джейми вопросами про рыбалку, охоту, лес и индейцев, с которыми им предстояло встретиться.
— Нет, — ответил Джейми на один из подобных вопросов, — в деревне я никогда не видел скальпов. Индейцы — очень дружелюбный народ, по большей части. Но стоит только обидеть одного, и расплаты долго ждать не придется.
Он криво усмехнулся.
— Этим они напоминают шотландцев.
— Бабушка говорит, шотландцы размножаются, как кро… — Билли оборвал фразу на полуслове. Мальчик опустил голову и крутил в руках незаконченную мушку, покраснев как рак.
— Как кролики? — Джейми не стал скрывать ни иронию, ни смех.
Билли осторожно покосился на него.
— Семьи у шотландцев действительно большие. — Джейми достал из шкатулки пучок перьев крапивника и приладил их к крючку. — Мы считаем, что дети — это дар божий.
Краска сошла с лица Билли. Он сел прямее.
— Понятно. А у вас много детей, мистер Фрейзер?
Джейми потянул вниз самое длинное перышко.
— Немного, — ответил он, отводя глаза на пестрый осенний лес.
— Простите, я не хотел… — Билли снова залился краской, теребя в руках мушку.
— Что не хотел?
— Ну… корь… болезни. Я же не видел у вас детей, а спросил… А теперь подумал, что, может, они у вас были, но…
— Нет! — Джейми ободряюще улыбнулся. — У меня взрослая дочь, она давно живет в Бостоне.
— О, — Билли с облегчением перевел дух. — И все?
— Еще у меня сын, — сказал Джейми, глядя на крючок, который непостижимым образом вдруг впился ему в палец. На остром кончике алела капелька крови. — Отличный парень, я очень его люблю, но он сейчас далеко от дома.
Глава 28
Горячий спор
К вечеру у Иэна остекленели глаза и поднялась температура. Он сел в постели, чтобы поздороваться, однако тело сотрясала дрожь, а глаза не могли сфокусироваться. Я ничуть не сомневалась в диагнозе, но заставила его открыть рот. Все ясно, крошечные белесые пятнышки в красном воспаленном горле. Кожа на шее хотя и оставалась чистой и по-детски мягкой, уже пошла бледно-розовыми пятнами.
— Все ясно, — вздохнула я. — Ты заболел. Перебирайся в дом, мне будет легче ухаживать за вами обоими.
— У меня корь? Я умру? — спросил Иэн. Казалось, племянник был мало заинтересован в ответе, он сидел тихо и сосредоточенно, словно прислушиваясь к себе.
— Нет, — уверенно ответила я в надежде, что окажусь права. — Как ты себя чувствуешь? Очень плохо?
— Голова немного болит.
Хорошо, что он еще мог самостоятельно передвигаться, подумала я, наблюдая, как парень неуверенно спускается по лестнице со своего лежбища на чердаке. Тощий и похожий на аиста, Иэн все же был дюймов на восемь выше меня и фунтов на тридцать тяжелее.
Лорд Джон сел на кровати и попытался подняться, но я махнула рукой, чтобы он оставался лежать.
— Ложитесь, — сказала я, подставляя Иэну стул. — Я справлюсь.
Я стянула с него бриджи с чулками и уложила. Беднягу лихорадило, на щеках горели красные пятна.
Отвар из ивовой коры, который я настаивала, темный и ароматный, был готов к употреблению. Я осторожно налила его в чашку, поглядывая на лорда Джона.
— Я его готовила для вас, но если вы можете потерпеть…
— Что вы, отдайте все мальчику, — отмахнулся лорд Джон. — Конечно, я подожду. Я могу чем-то помочь?
Я было подумала предложить ему прогуляться до уборной, а не отправлять естественные надобности в ночную вазу, которую мне приходилось выносить, однако, посмотрев на него, поняла: он еще слишком слаб, чтобы самостоятельно разгуливать в темноте. Не хотелось объясняться с юным Уильямом, почему его отца — или человека, которого он считал отцом, — сожрали медведи, не говоря уже о риске подхватить воспаление легких.
Так что я покачала головой и опустилась на колени, чтобы напоить Иэна отваром. Похоже, тому было не так уж и плохо, поскольку он сразу начал жаловаться на мерзкий вкус, и я немного приободрилась. Но голова у него, похоже, сильно болела; о хмурую складочку меж бровей, казалось, можно было порезаться.
Я положила его голову себе на колени, потихоньку растирая ему виски. Затем поставила большие пальцы ему на веки и надавила под бровями. Иэн едва слышно простонал, затем расслабился, голова отяжелела.
— Дыши ровно, — попросила я. — Сначала может быть чуть-чуть неприятно, но не волнуйся, значит, я давлю на правильные точки.
— Хорошо, — невнятно промычал Иэн. Он поднял руку и положил мне на запястье. — Это китайский способ?
— Верно! Он имеет в виду Хэ Тянь Чо — мистера Уиллоби, — пояснила я лорду Джону, который с любопытством наблюдал за нами. — Действуя по его методу, можно унять боль, если нажать на определенные точки на теле. Если нажать вот на эти, пройдет голова. Меня научил китаец.
Я не хотела упоминать о маленьком китайце при лорде Джоне, потому что прекрасно помнила о том случае на Ямайке, когда лорд Джон высадился на остров в сопровождении четырех сотен солдат и моряков в погоне за мистером Уиллоби, которого подозревали в жестоком убийстве.
— Вам же известно, что он этого не делал, — добавила я.
Лорд Джон одарил меня взглядом, приподняв бровь.
— Что ж, — сухо сказал он, — мы все равно его не поймали.
— Я рада.
Я посмотрела на Иэна, переставила пальцы на четверть дюйма к вискам и снова нажала. Хотя его лицо было еще перекошено от боли, белые губы слегка порозовели.
— Я… Ох… Надеюсь, вы не знаете, кто
