– Ты можешь остановить это, – утешил его Гош. – Следующая порция уйдет на город через… пятьдесят минут. Я буду стрелять каждый час. И ты сможешь это остановить в любой момент. Только поспеши, а то я начну стрелять прицельно.

– Что я должен сделать? – повторил Олег.

– Отдай мою рыжую.

– Черт побери… – Олег прикрыл глаза.

– В чем дело?! – рявкнул Гош. – Что с ней?!

– Да не знаю я! Видишь? – Олег ткнул пальцем в забинтованную голову. – Ее Вован забрал. Ну, мафиози.

– Мафиозо, – автоматически поправил Гош.

– Да пошел ты, грамотей хренов… Я вез твою рыжую к выходу из города, дальше она собиралась идти сама. Тут налетела банда. Отбила наши машины. А заодно прихватила ее. Мы всю ночь город прочесывали, я не спал ни минуты… И ничего. Будто сквозь землю провалились. Мы бы и сейчас за бандой погнались, видели, как они с дороги свернули, но я к тебе ехал.

– Вован уверяет, что она сбежала.

– Ее счастье, – вздохнул Олег. – Этот козел людьми торгует. Фермерам рабов продает.

– Найди ее. Поднимай всех, кто у тебя есть. Прочесывайте город и окрестности. Кричите. Ее зовут Женя. Кричите, что ее ждет Гош. Может, вам повезет, и она поверит. А если вам не повезет… – Гош посмотрел на часы. – Я от графика отступать не намерен. Ребята получают дикое удовольствие от расстрела вашего гадюшника.

– Я не знал, что она с тобой. А то…

– А то не отпустил бы?

– Попросил бы тебя урезонить, – соврал Олег.

– Лучше бы ты весной сам себя урезонил.

– У меня не было выбора.

– Ах, значит, ты уже тогда проснулся? Занятно. Ну что, Олежка. Тогда у тебя не было выбора, теперь у меня. Там, в машине, сидят парни, которые мечтают тебя угробить. Это хорошие парни, и я не буду им мешать.

– Кто они? – спросил Олег, глядя на миномет. Выдержка у него была неплохая, но Гош видел – Олег боится.

– А тебе какое дело? Проваливай. И вот еще что. Попробуешь взять Женю в заложницы – пеняй на себя. Я радирую на базу, и мне подвезут ядерный боеприпас. Пару килотонн тебе хватит, как ты думаешь?

Лицо Олега на глазах посерело.

– Это блеф! – выдохнул он. – Не бери меня на пушку.

– Дубина! – усмехнулся Гош. – Ты ничего еще не понял? Я окопался в воинской части. Там артсклады – заблудиться можно. Радуйся, что мы не приехали на установке залпового огня. То, что было, – и не стрельба вовсе, так, мелкий дождичек. Сейчас я тебя всего лишь пугаю. Мне нужна моя рыжая. Тебе нужно, чтобы я уехал. Значит, можем договориться. Но если ты решишь меня обмануть, начнется война. Я раздавлю тебя, Олег.

Олег напряженно думал.

– Время идет, – напомнил Гош.

– Мы попробуем найти ее, – вздохнул Олег. – Но она могла уйти из города.

– Покатайся вокруг. Я тебя не тороплю. Моему экипажу не помешает репетиция.

– Не надо, а? – робко попросил Олег.

– Надо, Федя, надо.

– Сволочь ты. Пижон и сволочь.

– Отдай мою рыжую.

– Да нет ее у меня, сказано тебе! – взвыл Олег. – Что я ее, рожу?!

– Все, – сказал Гош. – Я устал. У тебя минута, чтобы убраться. Не успеешь – выстрелю раньше времени прямой наводкой тебе в лоб. Уверяю, хоронить будет нечего.

– Сволочь… – прошипел Олег и ушел.

Гош сполз на сиденье, устало привалился лбом к железу и освободил клавишу передачи. Костя тут же вызвал его.

– Очень ты с ним откровенно, – упрекнул Костя.

– Все тебе не нравится… И так плохо, и этак нехорошо. По-моему, он поверил.

– А правда, мы можем и на двадцать километров?

– Активно-реактивной миной. Но я не умею с ней обращаться. Да и нет ее у нас. Хотя если поискать…

– А чего мы атомную не взяли?

– Костя, это же с контейнером пятьсот кило… И зачем она тебе не окснаренная? Ну, без взрывателя. Не окончательно снаряженная.

– А зачем она мне со взрывателем?

– Резонно, – согласился Гош. – Ну, Регуляторы, вылезайте. Что-то мне есть хочется. Перекусим? И через полчаса – очередной сеанс.

– Будем все-таки еще стрелять?! – обрадовался Костя.

– Обязательно! – заверил его Гош.

* * *

– Ну и тип этот Олег! – возмутился Цыган, ковыряя складным ножом в банке с паштетом.

– Не осуждай его, – сказал Гош. – Он выбрал свою тактику выживания. Совсем непростую. Это называется «лучше быть первым в деревне, чем последним в Риме». Знаете, меня давно интересовал этот феномен. Советник крестного отца, серый кардинал, идеолог фашистского движения… Они всегда на вторых ролях. И, как правило, никого своими руками не убивают. Но власть их огромна, и чаще всего, когда банда терпит поражение, такие люди успевают вовремя исчезнуть… Мне кажется, в этом и кроется ответ. Понимаете, мужики, скрытый лидер имеет больше шансов остаться в живых, чем лидер формальный.

– А это не лишено смысла, – поддержал его Цыган. – Мартин Борман… Да что там Борман! Помнишь Джонни Ротена?

– «Секс Пистолз»? – несмело спросил Костя.

Гош в раздумье покачал головой.

– Сдается мне, Регуляторы, – сказал он, – что еще через месячишко мы с вами начнем цитировать античную классику.

– Насчет классики не знаю, – усмехнулся Костя, – но растем потихоньку.

– Так вот, – продолжил Цыган. – Правильно, «Секс Пистолз». Кто там помер молодым? Сид Вишес, лицо группы. А Ротен, который однажды сказал: «Будь мужчиной, убей кого-нибудь, убей себя», в итоге остался жив-здоров и счастливо женат.

– Они записывались в одной студии с «Квин», – вспомнил Гош. – И был случай…

– «Квин» писали «Джаз», – подал голос Большой. – Семьдесят седьмой год.

Все перестали жевать и завороженно уставились на него.

– Со мной тоже что-то происходит, – объяснил Большой и густо покраснел. – Я помню, я читал.

– Впору с ума сойти. Хочу водки! – объявил Костя.

– Потом обмоем, – заверил его Гош. – Когда Женя вернется. Так вот, как-то в перерыве Вишес сунулся к «Квинам» и прямо с порога заорал: «Ну че, Фред, привет, как дела, несем балет в массы?» А тот ему отвечает: «Да уж, стараемся, дорогуша…»

– Но у «Квин» сгорел именно Меркьюри, – заметил Цыган. – А скрытого лидера там не было вообще.

– Ну, вообще-то скрытый лидер – это не должность, а тип психики. Знаешь, какова его истинная мотивация? Боязнь неуспеха. Именно так это называется – не страх поражения, а боязнь неуспеха. Страх поражения рождает тех, кого американцы обзывали неудачниками. А скрытый лидер просто боится однажды проиграть. И частенько выбирает такую позицию, когда за него и побеждать и терпеть поражение будут другие. Выгодная позиция. Так что Олег… Не судите его строго, мужики.