В прежних войнах, когда пехота также вооружалась гладкоствольным ружьем, битвы выигрывались совершенно иначе, чем те действия, в которых сегодня принимают участие драгуны. Во времена Фридриха II Великого и Наполеона близкая дальность стрельбы огнестрельного оружия позволяла армиям выстраивать боевой порядок на незначительном расстоянии друг от друга. Огневой бой пехоты начинался с расстояния примерно в 300–400 шагов и продолжался до расстояния от 40–50 шагов и даже до начала штыкового боя без решительного результата.

Теперь все изменилось. Во время Франко-прусской войны стрельба из линий пехоты друг против друга часто начиналась на расстоянии в 1500 шагов и редко продолжалась до 200 шагов, причем обычно одна из сражающихся сторон не выдерживала. Фактически огневой бой пехоты, когда велся интенсивный ружейный огонь, составлял от 150 до 600 шагов, кризис же боя наступал при сближении на 400 шагов, а дальнейшее движение было сопряжено с огромным уроном.

Следовательно, при современном оружии, обладающем большой дальнобойностью, меткостью и скоростью стрельбы, опасная для наступающего зона (в смысле сильных потерь) и число выпускаемых на каждую сотню шагов этой зоны выстрелов, притом вполне метких, увеличились по крайней мере вчетверо.

Принимая во внимание все сказанное, видим, что при старой системе ведения военных действий драгуны спешивались, чтобы защитить позицию, и, поместив своих лошадей под прикрытие, скажем отведя их на 100 или на 200 ярдов в тыл, могли только успеть произвести по несколько выстрелов до того, как в случае быстрой и яростной атаки пехота противника уже схватывалась с ними в рукопашном бою.

Бой тогда решался большей частью холодным оружием в рукопашную. И если драгунам приходилось вступать в рукопашный бой, у них было мало шансов отойти к своим лошадям и сесть на них. Такая вероятность, возможно, заставляло драгун слишком поспешно отходить к лошадям, и тогда, соответственно, они терпели поражение.

Насколько различными стали условия ведения подобного боя теперь! Драгуны или конные стрелки могут оставлять своих лошадей в тылу, заняв оборонительную позицию. После этого они начинают сильно досаждать своим огнем приближающемуся неприятелю на расстоянии в тысячу шагов, наносить большие потери при 600 шагов и затем устраивать смертоносные залпы, так что исход ясно бывает предрешен, прежде чем приближающийся противник может подойти до 250 шагов.

Ничто не может помешать драгунам, обеспечив своих лошадей прикрытием, скажем в лесу или за деревней, оставаться и стрелять, пока враг не подойдет на 200 шагов, и затем бежать к своим лошадям, садиться на них и пускаться галопом, чтобы их не успели перехватить.

Сразу же отметим, что современные оружия и тактика боевых действий открыли конникам новые возможности. Сильное расширение зоны огня, огромное увеличение расстояния, на котором теперь решается исход сражения, полностью изменили условия, при которых привыкли сражаться драгуны.

Время, требуемое спешившимся конникам, чтобы, в случае поражения, снова сесть на лошадь, не изменилось, время, которым они располагают, сильно увеличилось. Сила их оружия – дальнобойность, скорострельность и меткость – увеличилась необыкновенно. Высочайшей глупостью было бы придерживаться прежних взглядов.

Сказанное не относится к чистой теории. Кто из тех, кому доводилось читать описания действий конных стрелков в Америке, не восхищался их полезностью и эффективностью? В этой стране конники смогли удивительно умело нести наружную службу, спешиваться и сражаться в боевой линии против пехоты, кавалерии или артиллерии. Они также штурмовали укрепления, захватывали канонерские лодки, фактически делали все, что положено выполнять солдатам. И совсем удивительно, что ни пруссаки, ни французы в 1870–1871 годах не использовали опыт войны в США 1861–1865 годов.

Разве кто-либо поверит в то, что немцы не усвоили урок на основе опыта конца войны во Франции, когда французские вольные стрелки вынудили прославленных улан искать защиты или по крайней мере поддержки пехоты? Такой опыт следовало усваивать. В следующей европейской войне то государство, которое будет использовать конных стрелков в больших количествах, станет одерживать победы. Мы видим, что сейчас немцы вооружают огромное количество своих конников дальнобойными карабинами, вероятно, чтобы действовать как конные стрелки.

Другим достоинством конных стрелков является сопровождение артиллерией. Вместе с конной артиллерией подвижные отряды такой кавалерии могут вести действия на любой местности, причем как в наступлении, так и в обороне. В целом же такой отряд пригоден для разведывательных действий в больших масштабах, чему его и следует обучать специально.

Надо учить солдат спешиваться и маневрировать пешими. Три человека из каждого отделения в четыре солдата спешивались, а один обычно заботился о лошадях. Третий номер из каждого отделения удерживает лошадей, одну с левой стороны и двух справа. Особое внимание надо уделять тому, чтобы обучить коневодов двигаться вместе с лошадьми (вперед, назад, кругом), следуя за продвигающимися спешившимися товарищами, двигаться быстро, помогая в случае необходимости всему отряду вновь садиться на лошадей.

Конный отряд такого типа найдет применение в любой ситуации, особенно при выполнении специальных заданий. Уже процитированный нами генерал Стефен Д. Ли замечает: «Вооружение каждого кавалериста новейшим магазинным ружьем (винтовкой) и револьверами новейшего образца, по моему убеждению, увеличивает способность конницы к действию в большей степени, чем это сделало новое оружие для пехоты или артиллерии. Командующий получает возможность переместить сильный отряд пехоты с быстротой кавалерии для значимого удара на какой-нибудь пункт поля сражения и даже театре войны».

Сильный отряд кавалерии, вооруженный таким образом, подходит практически для всех случаев: если армия находится в движении или на фланге, где следовал сильный натиск, и против коммуникаций, складов боеприпасов и фуража.

В такие подразделения и части следует набирать крепких мужчин, сажать их на сильных лошадей и обучать их как можно жестче, чтобы добиться предельной сомкнутости строя. Как уже упоминалось, вооружать их надо двумя револьверами и саблей каждого. Один револьвер надо носить на себе, другой на седле.

Что же касается одежды, то остановимся на общих моментах. Мундир должен плотно облегать тело, но не быть узким, чтобы не стеснять полной свободы движений, и особенно в пользовании конечностями. Легкий металлический шлем, хорошо защищающий от сабельного удара, считается лучшим головным убором. Кираса, реально защищающая от современного оружия, оказывается слишком тяжела, чтобы человек мог ее носить. В большинстве случаев кирасы не защищают от пуль и оказываются бесполезными. Поскольку в боевой обстановке от конницы требуется максимально возможная скорость, чтобы как можно скорее доскакать до неприятельской пехоты, то мы считаем, что кирасы следует совершенно отменить, ограничившись для защиты от сабельных ударов погонами из металлических цепочек и прикрепленными к перчаткам легкими стальными крагами, доходящими до локтя. Они должны быть единственной разновидностью защитного вооружения.