– А, так говорить вы умеете! – отозвалась генерал. – И красноречиво, как иной посол, должна заметить. Вы посол, сестра Портоле́з?

– Портолес, сестра Портолес, и можно сказать, что я действительно нечто вроде посла. – Было трудно не улыбаться, но удовольствие, которое получал от этого обмена репликами древний Хортрэп, помогло ей взять себя в руки. – Проблема в том, генерал, что меня послали разговаривать не с вами.

– Вот как? – Казалось, Чи Хён сейчас запустит в Портолес кружку с калди. – Вас послали говорить с моими отцами?

О, все интереснее и интереснее!

– Это неудобный аспект моего поручения, генерал, но мне запрещено обсуждать мою миссию, которая, отмечу, является делом королевы Индсорит, с кем-либо, кроме объекта моих поисков. Ваш отец Джун Хван, кстати, поживает весьма неплохо – я нашла его готовым к сотрудничеству.

Это сработало, хотя в последнюю секунду Чи Хён передумала: она швырнула чашку не в Портолес, а в стену шатра. Спокойнее, генерал, тише.

Кавалересса Сингх кашлянула:

– Я хотела бы напомнить генералу, что в соответствии с уставом Агартхи все законы относительно обращения с военнопленными касаются только солдат, подручных и командиров. Когда речь идет о подозреваемых в шпионаже, то там, вопреки распространенному мнению, ничего подобного нет. Печальное упущение со стороны авторов. Все, что вы сочтете необходимым для безопасности ваших войск, разрешено, пока…

– Пытка – вот что имеет в виду кавалересса, – пояснила Портолес. – А мой суровый конвоир убедил меня в том, что Кобальтовый отряд выше такой аморальной тактики.

– Аморальной, сестра? – Феннек как будто опечалился. – Я уверен, вы слышали это слово довольно часто, ибо выросли анафемой в одном из Цепных Домов. Вы обрели спасение после первого покаяния или пятидесятого?

Это было немного обидно – как они всегда узнаю́т? У Портолес не было ни крыльев, ни хвоста; Спасительница знает, она уже даже не шепелявила после многолетних упражнений в своей келье, когда выправлялось каждое слово… И все-таки почему-то они каждый раз догадываются? Как будто нечистота воняет тухлыми яйцами.

– Нечего сказать, предательница расы? – допытывался Феннек.

– Не имеете права это примешивать, – гневно встрял Еретик. – Мы все должны быть равны, разве нет? Это же Кобальтовый кодекс, разве нет? Или все, что я слышал о новом Кобальтовом отряде, – будто он такой же, как старый, – тоже фальшивка, как его генерал?

Это он брякнул напрасно. Генерал Чи Хён налилась краской, как очищающая свеча, а кавалересса Сингх встала, взмахнув плащом, и вытащила огромный меч. Феннек веселился, но старательно это скрывал; Хортрэп же не делал ни малейших попыток утаить восторг. Отличный спектакль, Еретик, отличный! Это верующие всегда таскают знамя и идут добровольцами на фронт, а циники и реалисты заседают в командирском шатре.

Кто же такая тогда сестра Портолес?

– Извините, опоздала, – донесся от входа в шатер знакомый голос. – Пыталась поднять Марото, но его так тошнит, что не получилось. Пошла сюда, но по пути встретила измотанных разведчиков и притащила их с собой – пусть войдут и доложат сразу. Мать их за ногу, они говорят, что подползает полк из Тао, и он уже меньше чем в трех днях пути от… Адские демоны!

Повернувшись ко входу, сестра Портолес ощутила головокружительную смесь облегчения и страха при виде пожилой женщины из Курска… А та, узрев Портолес, так изменилась в лице, будто ее саму сейчас вырвет. Женщина окрепла с их последней встречи, да и тогда не была слабой. Пес у ее ног теперь больше смахивал на подростка, чем на матерого зверя; он с энтузиазмом завилял хвостом и потрусил к Портолес здороваться.

Боевая монахиня встала и поклонилась, пес лизнул ее в лицо. Она ощутила какую-то неправильность в его дыхании, распробовала ее внезапно разболевшимся языком – две половины рубца словно вздумали вновь разделиться. Она быстро выпрямилась, чтобы встать подальше от этой твари. Демон, без сомнения. Присмотревшись к приближающейся женщине, Портолес увидела на ее челюсти рваный шрам, о котором говорила королева.

Все оказалось так, как боялась Индсорит. Это не какая-то случайная деревенщина, решившая отомстить обидчикам, а София, Поверженная Королева. Долгий год, прошедший после того, как ее люди были преданы мечу, похоже, ничуть не смягчил ее гнева. И, благослови их обеих Падшая Матерь, Портолес нашла ее вовремя.

– Леди София, – выдохнула монахиня, закрывая глаза, чтобы лучше прочувствовать спасение. – Леди София, я послана королевой Индсорит, чтобы…

Первый удар прилетел ей в горло, второй попал в сократившиеся мышцы живота. Месяц назад монахиня лишь отряхнулась бы после этих ударов или, по крайней мере, не показала бы виду, что они причинили боль. Месяц назад у нее не было множества колотых ран в груди и животе. Она упала и ударилась бы еще сильнее, не подхвати ее Еретик. Феннек и кавалересса выскочили из-за стола и оттащили Софию, но та успела еще четыре-пять раз пнуть Портолес в бок. Анафема чувствовала, как при каждом ударе рвутся швы, но не кричала и не сопротивлялась. За этим она, в конце концов, сюда и приехала.

– Отвалите от меня! – Шипя, как дикая кошка, София швырнула Феннека через стол;

Хортрэп в последний момент убрал с траектории полета свою чашку с калди, но на помощь не пришел. Кавалересса Сингх пробралась за спину разъяренной женщины, обхватила ее рукой и ногой, усилила нажим, обездвижила. Вот это было зрелище: лицо, выглядевшее мягко очерченным и добродушным тогда в Курске, сейчас превратилось в маску самого Обманщика – зубы скалились, ноздри раздувались. Портолес, обмякшей в руках Еретика, почудилось, что от беснующейся Софии пышет жаром.

– Хватит! – рявкнула Чи Хён. – Хватит! Хочешь умереть, София? Вон отсюда, пока не успокоишься, и если не сумеешь вести себя как взрослая женщина – не возвращайся!

Услышав это имя из уст генерала, Портолес содрогнулась от еще пущего блаженства. Она не провалила миссию. В этот раз – нет. И теперь ее искаженное проклятое тело послужит на благо королеве. Наверное, это судьба, а может, получилось ненароком, но случается всякое, и багряная королева Самота повелела ей принять любые меры, чтобы произошло именно так.

– Что бы эта долбаная гадина ни говорила, не верьте ей! – потребовала София, пытаясь пнуть Портолес и едва не увлекая Сингх на пол. – Отпусти меня, мать твою, я уже очухалась, правда. У нас есть гребаная общая история, вот и все. Скверная, очень скверная.

– И будущее, – сказала Портолес, которой Еретик помог подняться.

Даже без цепей тошнотворная боль в животе и боку сделала это непростой задачей. Под одеждой проступила влага, но сестра не беспокоилась об этом: что уж беспокоиться, когда финал ее миссии так близок. Нужно лишь прожить достаточно времени, чтобы передать волю ее королевы, и тогда не будет боя между имперцами, стоящими лагерем на равнине, и этими наемниками – вообще никакой войны между кобальтовыми и багряными. Присутствующие во все глаза смотрели на избитую боевую монахиню.