— Давайте еще раз, только покороче, — попросила журналистка.

— Хорошо. Этот парень решил убить себя, чтобы не убивать других. Пацифизм по-украински: одни считают это позором и предательством, другие — фантазиями больного замкнутого юноши, увлеченного видеоиграми.

— Вы сейчас говорите как журналист, — прервала его корреспондентка.

— Так я и есть журналист, — смутился мужчина в костюме.

— А надо говорить как очевидец… — журналистка тоже смутилась. — Ну, вы же его заставили себя иметь, в дупу…

— Вы щас обосрете мальчику весь антивоенный пафос, нельзя так с детьми.

— Вон этот пидорас! — крикнул кто-то в толпе.

Колю мигом схватили, оператор Еспресо предусмотрительно отъехал подальше, корреспондентка отбежала вместе с ним, волоча провода.

— Ты, сука, думал сдохнуть небольно, да? — орал рыжий Коле в ухо. — Ты всю страну опозорил, тварь!

Колю швырнули на новую брусчатку и отбежали на несколько метров. Коля на секунду удивился, но увидел бутылки в руках у парней. Первая летела медленно, он успел отскочить, вторая полыхнула в метре от него. Огненная струя задела бок настолько быстро, что он не успел увернуться и ничего не почувствовал, край куртки вспыхнул, Коля упал и покатился, сбивая пламя. Рядом пролетела четвертая бутылка, он чудом отполз, сбросил горящую куртку и увидел выпавшую «Осу». Коля схватил травмат и стрельнул в толпу наугад, один из парней свалился, остальные разбежались кто куда. Чья-то рука схватила его за шкирку и потащила в сторону улицы Грушевского, Коля сообразил, что это тот самый политик, дававший интервью.

— Если повезет — расценят как самооборону, — задыхаясь, прокричал политик.

Теперь уже не политик тащил Колю, а Коля — его, потому что быстрее бегал.

— А вообще, Пика, ты конченый дебил! Грош цена твоему пацифизму! Обосрал такой момент! Ты мог войти в учебники по истории Хохланда! Вслед за Небесной сотней! Ты, сука, мог стать укропской Жанной д’Арк!

Москаль вместе с Колей забежал в холл отеля «Днипро» и остановился, тяжело дыша и опираясь на плечи жертвы.

— Здесь ты меня и отымеешь? — спросил Коля, поглядывая назад через стеклянные двери. Вряд ли тех парней остановит сам факт, что они в общественном месте.

— Хуй там! Номер за пять штук не хочешь?

— Я не умею считать на ваши деньги.

— Ну, понятно, ты умеешь только брать их за сексуальные услуги. Тыща восемьсот гривен за стандартный номер — по-моему, слишком дохуя.

— И чуть более чем слишком дохуя, — неловко пошутил Коля. — Тогда давай ко мне.

— Ты издеваешься? Это чтобы твой брат-дегенерат сделал из меня пико?

— А тебе пойдет, какой-то ты некрасивый.

— Мне показалось, или ты залупаешься? — Москаль притянул его к себе за ворот паленой футболки и жестко поцеловал в губы.

Девушка за гранитной стойкой оживилась:

— Прошу вас, панове, пошукайте для своїх ігор інший готель!

— Мы уже уходим, — отозвался Москаль. — Прошу выбачення, пани.

— Какой ты смелый, Димочка, — Коля схватил его за ширинку. — Раз ты такой смелый и циничный, я у тебя прямо здесь отсосу.

— Прошу, панове, залишите готель! — залопотала де вушка, подбежав к ним. — Я милицию вызову, шо за беспредел, у нас тут приличные люди останавливаются, иностранные делегации.

— Ну и заебись, в Гейропе это модно, — ответил ей Коля.

— Пико, ты совсем уже ебнулся со своим варкрафтом, тролль дешевый, это реал, тут могут дать в морду.

Коля проявил большой героизм, пробежав обратно до колонны за травматом, который выронил после выстрела. Он боялся, что теперь его посадят. Бумажник из толстой свиной кожи, лежавший в кармане штанов, слегка подкоптился с краю, а карточка «виза» вообще не пострадала. Коля был очень рад, что не придется ее перевыпускать. Худи и футболку слева прожгло насквозь в нескольких местах на уровне бедра и нижних ребер, но ожоги были не сильные, кожа вздулась волдырями и только два багровых пятна тянули на третью степень. Но главное, смартфон остался цел!

— Тебе охуенно повезло, — сказал Москаль. — Школота скорее позволит себя сжечь, чем уничтожить любимый гаджет.

— Мне надо вещи забрать, я хоть оденусь. Там еще нетбук и планшетка, — ныл Коля, пока они бродили по набережной.

С одной стороны, ему было очень холодно, с другой, ожоги не так болели.

— Я тебе предлагал пальто.

— Оно мне не идет! Пальто не носят с худи.

— Сука, ты как моя бывшая.

Коля все-таки сдался, выкинул в урну обгоревшие тряпки и надел пальто на голое тело, они доехали на метро до вокзала и забрали вещи.

— Что-то мне подсказывает, что эти долбоебы сейчас пытаются линчевать твою семью, — Москаль стоял в вокзальном туалете, перекинув пальто через руку, и наблюдал, как Коля отмывает гарь с лица и рук и обрывает паленые кончики волос на челке.

— Кто они вообще такие, у тебя есть версия? — спросил он Колю.

— Есть мнение, что ты их на меня и натравил, — ответил Коля. — Тебя из-за меня с работы выгнали. Ты пошел на форум правосеков, показал им видео и рассказал, кто я. Логично?

— Не выдумывай. Кстати, они неплохо говорили по-русски, это ни хера не правосеки. У тех такой акцент, что даже свидомые смеются.

Коля побоялся возразить, что он сам украинец и побольше сечет в акцентах.

В аптеке на вокзале они купили обезболивающий спрей с лидокаином, Москаль прямо там щедро обрызгал Колю, хотя девушка-фармацевт и сделала кислую мину.

— Я думаю, это ваша местная элитка, быдло-интеллигенты, сидящие в соцсетях. Или дятлы с твича. Настоящий правосек от тебя бы мокрого места не оставил. Тебе охуенно повезло, что они бросать не умеют. И горело как-то херовато.

— Может, и так, — Коля осторожно накинул футболку на волдыри и спустил свитер. — Все равно больно, сука.

Они ехали на маршрутке до площади Шевченко, пассажиров в это время было мало, на заднем сиденье их никто не видел. Коля загородился рюкзаком и положил руку Москалю на ширинку, он понял, что тот его вполне хочет. Москаль тоже лапал его и несколько раз ущипнул обожженный бочок. Уже в парке Коля все-таки позвонил матери. Судя по ее голосу, ничего странного не происходило, только потом он сообразил, что сегодня вторник и она на работе. Отец трубку не брал, Дима тоже.

— Димочка, я волнуюсь, — сказал он Москалю.

— Как называется этот парк?

— Кинь-Грусть. Тут Екатерина ебалась с Потемкиным, по непроверенным данным.

— И далеко еще идти?

— Не особо.

— Может, тогда ты у меня отсосешь и разойдемся? — Москаль оглядел редких посетителей, в основном велосипедисток и мамаш с колясками. — Наверное, тут есть укромное место, где пассивные педики, такие как ты, берут на клык и не палятся перед семьей.