Уходя на работу, Эмран приобнял Зару за талию и прижался губами к ее лбу, вдыхая запах еще немного влажных волос. Она напряглась, но уже не отстранялась, заставляя себя привыкать к его прикосновениям.

— Точно наваждение, — вполголоса проговорил мужчина. — Никогда бы тебя не отпускал.

Он достал бумажник и выдал ей три пятитысячные купюры.

— Возьми пока. Надо завести тебе отдельную карточку, наличность я уважаю, но не очень люблю. Купи все, что надо, и про белье не забудь. — Рука Эмрана с талии перекочевала ниже и сжала Зарину пятую точку. Девушка застыла, и рука сразу отпустила. Эмран приблизил губы к ее уху: — Я не буду ждать долго и хочу, чтобы в этот день ты была неотразима.

Закрыв за мужем дверь, Зара оперлась на нее спиной и вдохнула полной грудью. Невесомые купюры приятно жгли руку и успокаивали лучше валерьянки. Как только Сайларов исчез из поля зрения, ситуация снова показалась ей не такой уж плачевной.

Убирать в просторной трехкомнатной квартире оказалось нечего. Обстановка везде была спартанской по количеству мебели, но не по ее стоимости. Зара не без дрожи застелила супружеское ложе, протерла и без того чистые комоды в спальне и гостиной, большой письменный стол в другой комнате, везде пропылесосила мягкие ковры с толстым ворсом, потом засобиралась за покупками.

Эмран не объяснил, где находятся магазины, и выйдя на улицу, девушка немного растерялась. В итоге после некоторых поисков ей удалось найти большой супермаркет, где она потратила аж две из трех купюр. Кроме привычных продуктов в набитых пакетах у Зары покоились дорогие конфеты, швейцарское мороженое, банка красной икры, пачка маринованных морепродуктов и другие деликатесы, которые она давно мечтала попробовать.

Зара помнила, что говорил Сайларов насчет публикаций в интернете. И хотя очень хотелось похвастаться баночкой мороженого перед всем миром, она отправила фото только Тасмике.

«Началась новая жизнь, да?» — тут же написала кузина.

В ответ Зара, хихикая, послала фото бутерброда, густо намазанного красной икрой.

«Ой, да ладно. Этим не удивишь!»

За это Тасмика получила фотографию манго и питахайи.

«Слушай, ты не жри там много, а то растолстеешь! Следи за собой. Лучше бы чего из косметики купила».

«Он не показал, где тут магазины, — ответила Зара. — Я еле нашла продуктовый. Тут огромная улица, а кругом одни банки и салоны. А он велел купить красное или черное белье».

«Почему он так сказал?»

«Я же не успела ничего купить в приданое. Он видел, в чем я и сказал, что это ему не нравится».

«Чем хавать икру, ты должна была ходить салон белья искать и купить что-то бомбезное, чтобы у него крышу снесло!»

Тасмика еще поругала Зару, но та не решилась снова выходить из квартиры, боясь заблудиться в большом городе. Да и тратить последние деньги на трусы не хотелось — мало ли что. Она до сих пор до конца не могла поверить, что все это — не чья-то дурная шутка.

***

Настроение у Эмрана было великолепное. Он неторопливо ехал по просторному шоссе в загородный дом, к семье. Сердце и вся сущность его рвались в другое место, но он не хотел вызывать лишних подозрений и потому должен был появиться сегодня дома. Белый «Мерседес», точно такой же, на каком Эмран ездил в родном городе, мягко летел по ровному асфальту. Сайларов даже включил какую-то радиостанцию и замурлыкал под нос старый хит.

Зара наконец-то стала его женой. И даже тот факт, что она заартачилась прошлой ночью, не мог испортить чувство душевного подъема, которое сегодня весь день испытывал Эмран. Работа спорилась, дела решались легко и непринужденно. Неснятое возбуждение пекло внутри, но даже это ощущение ему нравилось. Сайларов представил себя в роли кота, поймавшего мышку и игравшего ею, чтобы разогнать аппетит. Теперь Заре некуда деваться, и он может вволю наиграться с нею, завестись до предела, а потом взять положенное и вдосталь насытиться ее телом.

Эмран знал, что надави он сильнее, и он мог бы добиться своего даже через ее протест. В конце концов, она же не боролась с ним, не сопротивлялась. Но ему не хотелось заниматься сексом с мечтой, хлюпающей носом и дрожащей в рыданиях. Разумнее выждать, дать ей привыкнуть, а уж потом он сможет ласкать ее, не сталкиваясь постоянно с неприязнью и страхом в ее чудесных глазах.

Сайларов довольно ухмыльнулся, представляя стонущую под ним молодую жену. Неделя максимум. Не больше. Надо сделать ей еще пару подарков, которые окончательно докажут его любовь…

— Любовь, — вслух произнес Эмран, резко став серьезным. — Я люблю ее?

Мотор ровно урчал в ответ. Мужчина тяжело сглотнул.

— Я люблю ее… — повторил он более уверенно, смакуя слова. — Я обожаю тебя, Зара. Ты сводишь меня с ума… Я люблю тебя. Люблю, как не любил никогда в жизни.

Чертыхнувшись, Эмран притормозил и подал назад. В разговорах с самим собой он пропустил нужный поворот. Усмехнувшись своей беспечности и отогнав неожиданно нахлынувшие романтические мысли, он сосредоточился на дороге. То, что творится у него в сердце, никогда не должно мешать делам. Надо все же держать себя в руках, чай не мальчик.

Дорога привела «Мерседес» в элитный коттеджный поселок среди лесного массива. Эмран оставил машину на общей парковке и прошел к своему дому. Идеально подстриженные лужайки, кустики роз — кругом чистота и порядок, как он и любил.

— Привет, па! — раздался звонкий голос.

Мужчина поднял голову. С балкона второго этажа ему махала Сати. Он улыбнулся и помахал в ответ.

— Как съездил? Все свои бесконечные дела решил?

— Не все, — отозвался Эмран. — Но важные — да.

— Они у тебя все важные, — скучающе махнула рукой Сати и продолжила подметать балкон.

Эмран мог позволить себе нанять слуг, но предпочитал, чтобы дочери не расслаблялись и помогали по дому.

— А где остальные? — спросил он.

— Мама с Надимом и Лаурой в город уехали. А Мика в бассейне мокнет. Ты голодный?

— Естественно!

Сати отложила веник и исчезла в доме, а Эмран обогнул дом и вышел на задний двор. Его младший сын Мика в вечных темных очках развалился в примыкавшей к бассейну джакузи-ванной и, отставив руку с трубкой в руке, что-то говорил. Наверное, общался со своими идиотскими подписчиками.

— Ты не боишься уронить телефон? — спросил Эмран, подойдя поближе.

— Ой, привет, пап! — Мика сразу отложил трубку. — Это не страшно, он водонепроницаемый.

— Как твои дела?

— Все отлично. Как там, на исторической родине?

— Тоже самое. Деньги решают все.

— А где они не решают? — улыбнулся Мика. — Искупаешься?

— Нет. Прохладно. Пойду обедать.