— Почему же, именно так я и считаю. — Он шутливо нахмурился, пряча улыбку. — Боюсь, не могу позволить мисс Харрис взять на свои плечи столь тяжкое бремя.

— О, я вовсе не против потрудиться, мистер Кондлифф, — быстро возразила Клэр, заметив, что Линди сразу упала духом. — Мы решили просто сдвинуть мусор в угол.

— Вы мне дадите закончить? — Во взгляде, хотя и добродушном, прозвучал упрек, и девушка, потупившись, извинилась. — Мусор отсюда вывезет муниципальный совет. Потом надо будет пригнать грузовик с хорошим грунтом и засыпать несколько слоев. И только после этого можешь составить список цветов, которые хочешь здесь посадить. Мы закажем их в оранжерее. — Саймон повернулся к Линди: — Ты уже знаешь, какие цветы хочешь?

— А ты правда мне поможешь? — Она смотрела на Саймона снизу вверх огромными голубыми глазами с удивлением и сомнением.

— Конечно. Разве я тебе когда-нибудь в чем-то отказывал?

— Нет… но одно дело игрушки или вещи… а совсем другое дело — сад.

Взахлеб рассказывая, какие цветы она хочет посадить, Линди, казалось, забыла о своем страхе. Клэр заметила, что он заставил девочку подойти к нему поближе и рассказать, чем она занималась последнюю неделю. Клэр деликатно отошла в сторону и стала собирать вырванные сорняки и складывать их в тележку. Сначала она не прислушивалась к их разговору, но, услышав, как Линди упомянула «дядю Кена», девушка невольно насторожилась.

— Кто это такой? — спросил Саймон у Линди.

— Это друг Клэр. Он сейчас гостит в Мэлхарсте. Поэтому он вместе с нами ездил на пикник. А еще его зовут по-другому — мистер Рейнер. Но он сказал, что я могу называть его дядя Кен, потому что, если он останется здесь жить, мы часто сможем ездить вместе на пикники.

Затем Клэр услышала голос Саймона, вдруг ставший холодным и чужим, отчего по спине у нее побежали мурашки от нехорошего предчувствия.

— А мистер Рейнер намерен остаться здесь жить?

— Да, да! Он будет нашим новым священником.

Клэр быстро обернулась к ним, вспыхнув от смущения:

— Линди, с чего ты взяла! Мистер Кондлифф, Линди все не так поняла… мы на самом деле… мы не рассчитывали… О, Линди, что ты наделала! — С каждой минутой шансы Кена получить новое место, казалось, катастрофически таяли. — О нет, прошу вас, не думайте, пожалуйста, что мы…

— Что вы считаете цыплят, не дождавшись осени?

— Нет, я же сказала, мы и не думали… — Клэр с несчастным видом взглянула на него. — Мы просто говорили о том, как хорошо, если бы он получил место здешнего священника.

— Я так полагаю, что этот… мистер Рейнер — тот самый молодой человек, о котором сообщала мисс Корвелл?

— Да… Он написал вам письмо с просьбой о месте священника в деревенской церкви в Мэлхарсте.

— Да, я понимаю.

Молчание казалось невыносимым. Клэр отчаянно соображала, как объяснить ситуацию, убедить его не строить преждевременных выводов из-за неосторожных слов девочки. Саймон же стоял отстраненный, надменный и очень недовольный. Наконец он заговорил, обращаясь к Клэр:

— Как мы договаривались насчет вашего свободного времени? Я что-то забыл.

— Вы сказали, что я свободна по вечерам и каждое воскресенье у меня выходной.

— Ясно. Значит, вчера у вас был выходной?

— Да.

— На будущее запомните — можете не развлекать Линди в свой выходной. Впредь оставляйте ее по воскресеньям с Тильдой.

Клэр хотела сказать, что ее это нисколько не тяготит, напротив, Линди тоже была в восторге от пикника, но не сказала ни слова, потому что вдруг все поняла.

— Я прошу вас оставлять ее дома, — еще более непреклонно заявил Саймон.

— Хорошо, мистер Кондлифф. Я… больше я не буду брать Линди на пикник.

Саймон резко повернулся к племяннице, сказал ей несколько слов и быстро пошел к дому. Глядя ему вслед, Клэр поняла, что шансы Кена получить место священника равны нулю. Господи, как неловко вышло! Жаль, девочка проболталась раньше времени! Но что толку винить ребенка. Впрочем, посмотрев на Линди, Клэр поняла, что еще легко отделалась. Саймон мог бы предъявить ей еще немало претензий.

Через несколько дней после неприятного разговора Саймон давал ужин для небольшой группы друзей. Клэр спросила у Тильды, надо ли помочь, и та поручила ей составить букеты к столу. Саймон бесшумно вошел в зал, когда она закончила расставлять цветы. Критически осмотрев стол, он спросил, что Клэр здесь делает.

— Я спросила Тильду, не надо ли ей помочь, — объяснила Клэр. — Надеюсь, вы не возражаете? Она сейчас готовит ужин…

— А где Линди?

— Ей поручено сделать кое-что по дому. Если не оставить ее одну, девочка непременно уговорит меня сделать все за нее. — Клэр с тревогой вглядывалась в его лицо, потом осторожно спросила: — Вы ведь не против?

— Нет, вовсе нет. — И он снова быстрым взглядом окинул стол. — Знаете, у вас получилось очень красиво.

Эта похвала, хотя и неожиданная, не особо порадовала девушку — с такой холодной вежливостью он произнес добрые слова. Клэр застенчиво пробормотала, что он очень любезен, и, быстренько собрав корзины и ножницы, направилась к двери. И… чуть не столкнулась с Урсулой, в прекрасном платье, аккуратно убранными волосами, уверенной и безупречной, как всегда. Клэр позавидовала невозмутимости красотки. Уж ее-то не смутит властный тон Саймона, его повелительный вид, хотя порой он бывает просто невыносим. Урсула цепким взглядом окинула стол, потом так же пристально посмотрела на Клэр, прежде чем повернуться к Саймону:

— А, я вижу, букеты уже составлены… ты вроде просил меня прийти пораньше специально, чтобы заняться цветами? Или я ошиблась?

Ее томный, ленивый голос и нарочито небрежный зевок напомнили Клэр кошечку. Непонятно, впрочем, откуда у нее родилось такое сравнение — разве оттого, что кошечки порой любят выпускать коготки.

— Да, правда, Урсула, я просил. Но тебе надо было предупредить Тильду. Она ничего не знала и попросила мисс Харрис заняться этим. Ты же не против, дорогая? В конце концов, какая разница, кто расставляет на столе цветы.

— Да, конечно, — последовал быстрый ответ. — Уверена, у меня не получилось бы и вполовину так хорошо, как у мисс Харрис.

И Саймон и Клэр — оба посмотрели на нее неуверенно, однако гостья очаровательно улыбнулась. Саймон улыбнулся в ответ, затем кивком отпустил Клэр, и она немедленно вышла из комнаты. С одной стороны, она была рада, что Саймон ни словом не упомянул о том, что Урсула должна была расставлять цветы, с другой — отчетливо чувствовала глубокую враждебность Урсулы под маской показной доброжелательности. И от этого ей стало неизмеримо тяжело и неуютно.

Это угнетало Клэр, тем более что она стала замечать, что в обществе Саймона хотя и волнуется, но все больше ее переполняет другое, незнакомое чувство — чувство, которое она пыталась не замечать, а еще меньше пыталась объяснить. Ей уже стало ясно, что задача сблизить Линди с Саймоном очень не проста. При нем Линди всегда вела себя настороженно. К тому же мужчина не мог не заметить, что девочка всячески старается избегать его. А главное, Саймон к Клэр относился сухо, жестко и порой откровенно враждебно. И Клэр понимала — он ревнует племянницу, потому что та души в ней не чает. Клэр знала, он злится потому, что ему самому не удалось наладить отношения с Линди. Да еще Урсула с ее враждебностью, столь же коварной, сколь и непостижимой. И Кен…