Когда близкие ругают Кэрол, она чувствует, что ее цели недостойны ее или что она недостойна своих целей. И даже в более зрелые годы, когда импраймеры уже давно уйдут на задний план, она все еще может задаться вопросом о том, как бы они отнеслись к ней: Одобрили бы они то, что я делаю? Понравилось бы им то, как я сейчас думаю? Что же за психологические механизмы заставляют нас тревожиться о подобном? Давайте снова послушаем Майкла Льюиса:

Почему же рост всех этих личных ценностей опирается на привязанности ребенка? Опять же, очевидно, как развился такой паттерн: ребенок, утративший заботу своих родителей, вряд ли выживет. Кроме того, если родители сами желают заслужить уважение своих друзей, они захотят, чтобы их дети «вели себя» социально приемлемо. Итак, мы рассмотрели уже несколько разных способов, которыми могут учиться наши дети:

В разделе 2.2 мы увидели, как подчинить новую цель уже существующей, чтобы она могла служить в качестве подцели, – например, как подцель «используй совочек» связана с целью «наполни ведерко». Но как бы нам «поднять» статус цели выше уже имеющегося? Мы не можем оставить цель дрейфовать в вакууме, ведь было бы бесполезно учиться чему-то новому, не научившись использовать полученные знания, когда это необходимо. Значит, нам нужны ответы на вопросы о том, с чем должна быть связана каждая новая цель, когда и как ее следует ставить, а также как долго преследовать, прежде чем удастся ее достигнуть (или сдаться)? Кроме того, понадобится прикинуть, как разум (или мозг) при наличии нескольких активных целей будет решать, которая из них получит более высокий приоритет. Мы поговорим об этом в главе пятой. И, конечно же, нужно будет прояснить, что вообще представляет собой цель… но это мы отложим до главы шестой.

Однако сейчас для начала сосредоточимся на возможной организации наших целей. В разделе 1.6 уже прозвучало предположение, что психические ресурсы располагаются на разных уровнях структуры, которую мы описали как этакий организационный слоеный пирог.

Шестиуровневая модель психической деятельности

Мы сознательно оставили эту шестиуровневую диаграмму несколько расплывчатой, потому что наш мозг устроен не так прямолинейно. Однако она дает нам точку, от которой можно отталкиваться: представьте, что такие цели, как «ценности» или «идеалы», привязаны к ресурсам, расположенным наверху, в то время как более инфантильные цели исходят из ресурсов, находящихся вблизи основания «пирога». Тогда стрелка на этой диаграмме предлагает возможное толкование фразы «поднять» цель.

В таком случае нашу схему обучения, основанного на привязанности, можно свести к следующему относительно универсальному правилу:

Но зачем нам вообще нужны импраймеры – и почему мы так придирчиво их выбираем, а не просто повышаем статус цели в ответ на чье угодно порицание или похвалу? Предположительно, эта закономерность опирается на импраймеров, потому что, как мы уже отмечали в разделе 2.3, все мы оказались бы в опасности, если бы любой незнакомец мог перепрограммировать наши цели.

Если научение на основе привязанности существует, это все равно лишь один аспект научения. Есть множество других событий, которые способны обучать нас иными способами. Гибкость человеческого разума проистекает из того факта, что он умеет подходить к любому вопросу несколькими разными способами – несмотря на то, что время от времени мы попадаем из-за этого в неприятности.

Когда Кэрол удалось заполнить ведерко, она ощутила удовлетворение, почувствовала себя вознагражденной за усилия, но какие функции выполняли эти эмоции? Судя по всему, процесс включает как минимум три шага:

Мы все очень рады, что Кэрол довольна, но почему она не может «просто запомнить», какие методы сработали, а какие – нет? Какую роль удовольствие играет в закреплении новых воспоминаний?

Ответ заключается в том, что «запоминание» – это не так уж просто. На первый взгляд оно может показаться довольно легким делом – взял да кинул записку в ящик, а потом вынул, когда понадобилось. Но если приглядеться более внимательно, мы увидим, что здесь задействовано множество процессов: сначала нужно решить, какие пункты должна содержать ваша «записка», и найти для них подходящие способы репрезентации, а затем еще каким-то образом связать их, чтобы, однажды убрав в дальний угол, суметь потом восстановить в единое целое.

Это помогает описать, как выглядит процесс обучения – если смотреть на него со стороны, – но не объясняет, как он функционирует. Поскольку ни «проблема, с которой мы столкнулись», ни «действия, которые мы предприняли» не являются простыми объектами, которые легко можно соединить, мозгу сначала нужно будет составить описания как для «если», так и для «то». Само собой, качество усвоенного урока будет зависеть от содержания этих двух описаний: