Специалисты Института военной истории установили: «В документах первой игры так и указывалось, что Северо-Восточный и Восточный фронты “западных” (до 60 пехотных дивизий), действующие к северу от Демблина до Балтийского моря, предприняли наступление “в интересах главной операции”, проводимой к югу от Бреста, где развернуты главные силы “западных” — до 120 пехотных дивизий, а вместе с их союзниками — до 160 пехотных дивизий (РГВА. Ф.37977, оп.5, д.564, л.32).

Но начало Великой Отечественной войны показало, что в январе 1941 г. оперативно-стратегическое звено командного состава РККА разыгрывало на картах такой вариант военных действий, который реальными “западными”, то есть Германией не намечался.

Обращает на себя внимание и такой факт: в обеих играх действия сторон на направлениях Брест, Барановичи (Восточный фронт “западных”) и Брест, Варшава (Западный фронт «восточных») не разыгрывались. Между тем и в планах советского стратегического руководства, и в документах первой игры отмечалась опасность ударов противника из районов Сувалки и Брест в направлении Барановичи (РГВА. Ф.37977, оп.5, д.569, брошюра 5, л.238). Известно, что удары гитлеровцев именно из этих районов в начале Великой Отечественной войны привели к окружению советских войск в Белостоком выступе».

Но вернемся в кремлевский кабинет вождя. Последними от него в 23.00 вышли Молотов, Воронцов (находился почти 4 часа), Берия. В последующие два часа Сталин, по обыкновению, занимался государственными делами, отдавая распоряжения по телефону. Например, московским руководителям Щербакову и Пронину он приказал задержать секретарей райкомов партии, которым было запрещено выезжать в город. «Возможно нападение немцев», — лично предупредил он.

А около часа ночи уехал на дачу в Кунцево и лег спать...

В час ночи 22 июня 1941 г. командующего Белорусским особым военным округом генерала армии Д.Г. Павлова срочно вызвали в штаб. На нем был китель цвета хаки с ромбовидными петлицами красного цвета и пятью металлическими золочеными звездочками на каждой из них. На груди красовались медаль «Золотая Звезда» Героя Советского Союза, три ордена Ленина, два Красного Знамени, медаль «XX лет РККА» и депутатский значок. В свой кабинет он вошел с величественным видом, который подчеркивали гладко выбритая массивная голова, жестковатое с крупными чертами лицо и ширококостная фигура с чертами недавно появившейся респектабельности. Из Москвы на связь вышел сам нарком.

— Ну, как у вас, спокойно? — поинтересовался маршал Тимошенко.

— Очень большое движение немецких войск, товарищ нарком, наблюдается на правом фланге. По донесению командующего 3-й армией Кузнецова, в течение полутора суток в Сувальский выступ шли беспрерывно немецкие мотомехколонны. По его же донесению, на участке Августов-Сапоцкин во многих местах со стороны немцев снята проволока заграждения. На других участках фронта меня особенно беспокоит группировка «Бялоподляска», — привычным голосом доложил командующий.

В трубке наступила пауза, а затем твердый голос наркома как-то необычно распорядился:

— Вы будьте поспокойнее и не паникуйте, штаб же соберите на всякий случай сегодня утром, может, что-нибудь и случится неприятное, но, смотрите, ни на какую провокацию не идите. Если будут отдельные провокации — позвоните.

Выполняя указание, генерал Павлов туг же вызвал к аппарату «ВЧ» всех командующих армий, которым приказал явиться на рабочие места вместе с начальниками штабов и оперативных отделов.

Дмитрий Григорьевич Павлов родился в 1897 г. в крестьянской семье деревни Вонюх Костромской губернии. В 1916 г., будучи старшим унтер-офицером, раненым попал в плен. Через три года вступил в Красную Армию и в 1920 г. окончил Костромские пехотные курсы. Командовал взводом, эскадроном, был помощником командира полка. Учился в Омской военной школе и командовал 10-м кавалерийским полком. В Горном Алтае воевал с атаманами, а с 1923 г. в Туркестане с басмачами.

Три года учился в Военной академии имени М.В. Фрунзе. В 1929 г. командовал полком в боях на КВЖД. В 1931 г. учился на Ленинградских курсах технического усовершенствования, а по их завершении назначается командиром 6-го механизированного полка 6-й мехбригады. Следует обратить внимание на то, что командование полками для Павлова затянулось на очень долгий срок. В сущности, до 1936 г., когда он уехал в республиканскую Испанию главным советником танковых войск. Именно там, где война была абсолютно далека от масштабов современной войны, Дмитрий Григорьевич становится знаменитым. Звание Героя, воинское звание ком кора и два высоких ордена вознесли командира полка на должность заместителя начальника Автобронетанкового управления РККА. А через три месяца уже на должность начальника. К слову сказать, боевой опыт в Испании преувеличивали и превозносили. На самом же деле танки в этом конфликте использовались обычно малыми группами или вообще в одиночку. А в сущности, усиливая пехоту, они не могли внести в природу современного боя ничего нового. Как писал Г.С. Иссерсон, «современная танковая атака, поддержанная всеми средствами борьбы, не получила в Испании своего осуществления и не могла ее там получить из-за недостатка в необходимом количестве и качестве машин». Однако тогда в советском военном, да и политическом руководстве так не считали. В финской кампании Павлов командовал Резервной группой всего полтора месяца, а с 8.02 по 29.02 находился в подчинении командующего войсками Северо-Западного фронта. И там его боевой опыт оказался еще более сомнительным. Тем не менее в 1940 г. Сталин присваивает ему звание генерал-полковника и назначает его командующим войсками Белорусского военного округа (с июля 1940 г. Западного особого ВО).

В обычный субботний вечер 21 июня бойцы и командиры частей Западного особого военного округа находились на отдыхе. Одни смотрели кинокартины, другие спектакли и выступления коллективов художественной самодеятельности. А в это время во дворе Брестской крепости под звуки оркестра производился развод караулов. В хорошем настроении командование округом во главе с Павловым слушало в Доме офицеров оперетту «Свадьба в Малиновке», а командование 4-й армии, разделившись на две группы, вместе с семьями слушало в Бресте оперетту «Цыганский барон» и в Кобрине — концерт художественной самодеятельности.

Директиву №1 Западный особый военный округ получил в 22.06 в 1.45.

Командующим 3-й, 4-й, 10-й армиями, то есть в войска, ее отправили 22.06 в 2.35. В момент получения директивы командующий округом принимал доклады. Вот как он сам рассказывал об этом следователю после ареста: «Согласно указанию наркома, я немедленно вызвал к аппарату ВЧ всех командующих армий, приказав им явиться в штаб армии вместе с начальниками штабов и оперативных отделов. Мною также было предложено командующим привести войска в боевое состояние и занять все сооружения боевого типа и даже недоделанные железобетонные.

На это мое распоряжение Кузнецов ответил, что согласно ранее мною данных указаний, патроны войскам он раздал и в настоящее время приступает к занятию сооружений.

Командующий 10-й армией Голубев доложил, что у него штабы корпусов после военной игры оставлены для руководства войсками на том месте, где им положено быть по плану. Я предупредил Голубева, чтобы он войска держал в полной боевой готовности и ждал моих дальнейших распоряжений.