– А электромагниты, насколько мне известно, нуждаются в постоянной подзарядке. Или есть природные магниты, способные вытворять такие штуки с банками? – Я про такие не слышал, – покачал головой Осипов.

– Все, идем назад, – подвел итог Камохин.

– Как это назад? – возмущенно вскинулся Орсон.

– Дальше мы не пойдем, – твердо заявил Камохин.

– Из-за пустой консервной банки?

– Не прикидывайся, Док.

– Но я действительно не понимаю! Почему мы должны идти назад?

Голос Орсона раскатывался по пустому коридору подобно божьему гласу – устрашающе и увещевающе одновременно.

– Из-за ловушки, Док, – повернулся к нему Камохин.

– Но это же магнитная ловушка! Она не опасна для людей! Ведь так, Вик? Она рассчитана лишь на то, чтобы вселить страх в суеверные души!

Осипов ничего не успел ответить.

– Даже если так, – опередил его Камохин, – там, где есть одна ловушка, могут оказаться и другие. Куда более опасные!

– Мы будем идти осторожно!

– Подберем консервную банку и станем кидать ее вперед, – не то в шутку, не то всерьез сказал Брейгель.

Но Камохин был не настроен шутить. Он вообще не собирался обсуждать эту тему.

– Мы не готовы к исследованию этого лабиринта, – заявил он непреклонно. – Мы возвращаемся к колодцу. И ждем там, когда закончится песчаная буря.

– Бред какой-то! – Орсон вскинул руки и сжал их в кулаки, как будто собирался кого-то ударить. – В конце концов, есть ведь два других прохода!

– Кто сказал, что они безопаснее этого?

– Нужно проверить! – Мы возвращаемся.

Камохин повесил автомат на плечо и зашагал к выходу. Ясно было, что продолжать разговор он не намерен.

– А ты что об этом думаешь? – упавшим голосом спросил Орсон у Брейгеля.

Фламандец извиняющеся улыбнулся:

– Игорь прав. Продолжать идти вперед, не зная, что нас там ждет, слишком опасно. Мне кажется, это не просто подземный ход.

– Конечно! – в отчаянии всплеснул руками Орсон. – Но ведь это как раз и интересно! Тебе что, совсем не хочется узнать, кто и зачем устроил здесь эту магнитную ловушку?

– Не сейчас, – быстро качнул головой фламандец и поспешил следом за Камохиным.

– Быть может, мы всего в одном шаге от величайшего открытия, – продолжил Орсон, обращаясь к последнему оставшемуся. – Ведь не просто так стоит здесь эта ловушка?.. А, Вик?.. За ней что-то есть!

Осипов улыбнулся, осторожно взял англичанина под локоток и, подсвечивая фонариком, повел его следом за остальными.

– В подобных местах случаются очень странные и неприятные вещи, – говорил он при этом тихим увещевательным голосом. – Вот, например, пирамиды.

Ты же наверняка слышал про проклятие фараонов.

– Это все магия! – уверенно заявил Орсон. – Вуду! – Ну почему сразу магия?

– Я называю магией все, чему не могу найти объяснение.

– Раньше ты это так не называл.

– Не мог найти подходящего слова. Русский язык не так прост, как кажется.

– Ну а почему вуду?

– Во-первых, мне нравится слово, во-вторых, это самая сильная и зловещая магия из существующих по сей день, в-третьих… – Орсон ненадолго задумался. – Ты же видел кровь у колодца? В магии вуду постоянно используется кровь!

– Ацтеки кровью тоже не пренебрегали и даже практиковали человеческие жертвоприношения.

– Верно, – подумав, согласился Орсон. – Возможно, наемники использовали индейскую магию… И все же чертовски жаль, что мы возвращаемся! Вот просто так! С пустыми руками!

Биолог показал коллеге ладони, должно быть, чтобы тот смог убедиться, что у него действительно ничего нет.

Признаться, Осипову тоже было жаль, что исследование загадочного подземелья закончилось, едва успев начаться. Рисунки и надписи на стенах – это, конечно, жутко интересно, но, наверно, все они ожидали чего-то иного. Чего-то, что могло дать ответы хотя бы на часть из имеющихся у них вопросов. Но в то же время он был согласен с Камохиным – двигаться дальше по темным коридорам, зная, что их могут поджидать хитроумные ловушки, было бы слишком опасно. Оставалось надеяться на то, что узнав об этом удивительном открытии, Кирсанов решит незамедлительно отправить в Шамо новую, хорошо оснащенную группу. Естественно, в том же самом составе. И к тому времени Зона 41 все еще будет существовать. И загадочный колодец никуда не исчезнет… Конечно, слишком много неопределенностей, но иначе нельзя. Это лучше, чем лезть на рожон.

Внезапно шедшие чуть впереди стрелки остановились. Свет их фонарей с пола переместился на стену.

– Что они еще там нашли? – с показным недовольством буркнул Орсон. – Еще одну банку из-под супа?

Или пакет чипсов?

– Эй, кто-нибудь помнит, что тут было нарисовано? – громко крикнул Камохин.

– Мы не в лесу, а в подземелье, – язвительно ответил ему англичанин. – Поэтому не фига так орать!

Ученые подошли к стрелкам.

На каменной плите, освещенной теперь уже четырьмя фонарями, был вырезан крокодил, свернувшийся кольцом и пытающийся укусить свой собственный хвост. Рисунок был выполнен все в том же псевдоиндейском стиле, как и те, что они видели прежде.

Орсон достал из кармана фотоаппарат и запечатлел рисунок.

– Так был тут этот крокодил или нет? – еще раз спросил Камохин.

И похоже было, что стрелок нервничает.

– Я такого рисунка не помню, – ответил Орсон, убирая фотоаппарат.

– Я тоже его не видел, – подтвердил Осипов.

– Ясно, – произнес многозначительно Камохин.

И посмотрел на ученых так, будто если и не был уверен, то небезосновательно подозревал, что это они приложили руки к появлению рисунка, которого не должно быть.

– А в Южной Америке крокодилы, вообще-то, водятся? – спросил вдруг Брейгель.

– Оринокские крокодилы одни из самых крупных, – ответил Орсон. – А вплоть до миоцена там встречались и сухопутные крокодилы – мезозухии.

– Это когда уже появились люди?

– Нет, чуть раньше. Люди не могли их видеть.

– Но я сейчас вижу крокодила, – голосом с угрожающе повышающимися тональностями, произнес Камохин. – Которого, как все мы помним, здесь не было!

– Ну, и что? – усмехнулся Орсон. – Тогда – не было, сейчас – появился. Подумаешь, делов-то!

– Откуда он здесь появился?

– Плита могла повернуться.

Камохин прикусил губу. Почему-то столь простое объяснение самому ему в голову не пришло. Он сунул фонарь за пояс, подошел к стене и попытался надавить на край плиты. Плита даже не шелохнулась. Камохин попытался надавить на другой ее край – с тем же результатом. Тогда он попробовал подцепить край плиты пальцами, но даже ноготь не смог просунуть в щель.