Но все это неважно, главное — он здесь.

Кэл неуверенно топтался рядом.

— И ты живой, — шепнула я.

Кэл улыбнулся. Точнее, дернул углом рта — у него это считалось улыбкой. Вслух сказал только: «Ага», — зато сумел вложить в единственное слово бездну смысла. Сама не своя от счастья, я шагнула вперед, чтобы и Кэла тоже обнять, но в последний миг передумала и просто пожала ему руку.

— Я так рада!

Он на секунду задержал мою руку в своей ладони, шершавой и теплой, и сразу отпустил. Чувствуя, как заливаюсь румянцем, я обернулась к папе.

— Где вы были? Как сюда добрались?

— Может быть, лучше обсудить это в доме, учитывая… привходящие обстоятельства?

Папа обвел рукой прихожую, а я чуть снова не разревелась. Привходящие обстоятельства, господи боже мой! До чего же я по нему соскучилась!

Эйлин, по-моему, готова была отказать, но тут вмешалась мама.

— Конечно, поговорим в гостиной.

Их с папой взгляды встретились. Вообще-то, когда твои родители пожирают друг друга глазами, это должно быть противно, а я не могла удержать улыбку.

Гостиная была почти пуста, как и все комнаты в доме Брэнников. Диван смотрелся чуть получше чудища в комнате Военного совета. На него сели папа и Кэл, я устроилась по другую сторону от папы, Эйлин с Иззи остались стоять у двери, а мама присела на подлокотник рядом со мной.

Папа, вздохнув, накрыл мою руку своей. Его рука слегка дрожала.

— Сказать не могу, как я рад тебя видеть.

Я переплела свои пальцы с его.

— Ага, и я тоже. Ну, то есть, видеть тебя, а не меня, само собой.

Папа улыбнулся, крепче сжав мою ладонь.

— Я так и понял.

Эйлин грубо прервала трогательную семейную сцену.

— Как вы нас нашли? Дом заговорен от вашего племени.

— В северо-западном углу защитного барьера есть пробоина, шириной около метра, — ответил Кэл. — Я могу починить, если хотите.

Эйлин заметно растерялась, но быстро взяла себя в руки.

— Не нужно. Я завтра с утра отправлю Финли, она заново поставит защиту.

Поскольку прародительницей семейства Брэнник была могущественная белая ведьма, кое у кого из них до сих пор сохранились остаточные магические способности. В том числе, видимо, у Финли.

— Иззи, ты тоже пойди, поможешь ей. Пора тебе учиться ставить барьер.

— Что до того, как мы вас нашли, — заговорил папа, — это было нелегко. Кэл сказал, что отправил Софи к Брэнникам, но когда он попробовал отыскать ее с помощью магии…

— Ты словно исчезла, — сказал Кэл. — Поисковые заклинания не работали, следящие чары — тоже.

— Это все итинерис, — объяснила я. — Он не знал, что со мной делать, из-за блока на магических способностях.

Папа кивнул.

— Я предполагал нечто подобное. Итак, мы добирались сюда не одну неделю. Кэл считает, что мне не следует перемещаться через итинерис в моем… нынешнем состоянии, поэтому, как это ни печально, мы путешествовали традиционным способом.

Эйлин удивилась:

— Три недели, чтобы долететь из Англии в штат Теннесси?

— Мы не прямо сюда отправились, — хмуро ответил Кэл, скрестив руки на груди. — Были еще разные другие дела.

— Какие дела? — спросила я.

Папа встал и принялся расхаживать взад-вперед.

— После налета Брэнников и «Ока» на штаб-квартиру Совета, в живых осталось всего пять советников.

— Мы в налете не участвовали! — вскинулась Эйлин. — И «Око» тоже, если уж на то пошло.

Папа остановился как вкопанный.

— Что?

Эйлин в двух словах повторила то, что рассказывала мне накануне вечером: по ее подозрениям, сестры Каснофф сами устроили пожар, чтобы свалить все на врагов.

После ее объяснений папа словно постарел на десять лет.

— Хотел бы я сказать, что это смехотворно, однако после всего, что Лара совершила у меня на глазах… Как бы то ни было, еще трое советников погибли вместе с аббатством.

Я видела, как убили одного из троих, Кристофера. Ужасно было узнать, что Элизабет и Родерика тоже больше нет.

— Из всего Совета в живых остались только два человека — я и Лара Каснофф. От меня толку мало. — Папа жестом указал на свои татуировки. — Кроме того, я умер.

— Что?

— Несколько дней спустя после пожара в аббатстве Торн Лара созвала большое собрание в Лондоне, в доме одного крутого чародея, — ответил Кэл. — Я соорудил себе заклятье невидимости и проник туда. Там были, наверное, сотни экстраординариев. И Лара им всем объявила, что твой папа, Софи, убит боевиками «Ока». При пособничестве Брэнников, — добавил он, мотнув головой в сторону Эйлин.

Она глухо выругалась, а мама опустила голову.

— Так, ясно, — медленно проговорила я. — Слушай, пап, я понимаю, что дело плохо, но разве нельзя тебе взять и объявиться? Мол, здравствуйте, люди добрые, вот он я, живехонек-здоровехонек!

— Это возможно, — сказал папа. — Однако, если сестрам Каснофф почему-либо выгодна моя кончина, что-то мне подсказывает, что «живехоньким-здоровехоньким» я останусь недолго.

— Как ты думаешь, чего добиваются сестры Каснофф? — спросила мама.

Папа посмотрел на нее, потом на меня.

— Запугать экстраординариев до такой степени, чтобы использование демонов показалось единственным приемлемым выходом. У них есть Дейзи. Возможно, Ника тоже изловили. Пока он больше ни на кого не нападал.

В ту ночь, когда сестры Каснофф натравили Дейзи на боевиков «Ока», Ник вырвался на волю и принялся буйствовать. Я до сих пор вздрагиваю, вспоминая об этом.

Я спросила:

— Кэл, а на этом большом собрании Лара что-нибудь говорила о демонах?

Он покачал головой.

— Нет, демоны не упоминались. Лара только твердила, что у них с миссис Каснофф имеется план действий, который позволит разом избавить мир от Брэнников и от «Ока».

— Кстати об «Оке», — вмешался папа. — Софи, ты не получала никаких известий от Арчера Кросса?

Все уставились на меня. Почему-то захотелось спрятаться. Я была уверена, что все мои чувства написаны на лице.

— Нет. Я думала, может, вы… Кэл, ты его не видел, когда забирал папу из аббатства?

Конечно, я не ожидала, что Кэл скажет: «Ага, видел. Вообще-то, он сейчас у меня в кармане. Вот, держи!» Но когда он ответил, глядя мне в глаза, его слова причинили мне физическую боль:

— Когда я пробился в подземелье, в камере был только твой папа.

Тебе и так повезло, строго напомнила я себе. Папа здесь, и Кэл тоже. И Дженна в безопасном месте. Можно ли было рассчитывать, что все до одного к тебе вернутся?