— Спасибо. — Джек вытащил из бумажника две пятидесятидолларовые купюры. — Что я с этого буду иметь?

— Двести пятьдесят, — предложил кидала.

— Иди ты, — фыркнул он. — Сто баксов на одном кону должны принести не меньше трех сотен.

— Извини, старик. Двести пятьдесят, и точка.

— Ну-ка, стой-ка, — вмешался вязаная шапка, до конца играя адвокатскую роль. — Ответь ему тремя!

— Может, двести пятьдесят и серьгу? — предложил Джек.

— Правильно! — подтвердил парень без шапки. — Вот это будет честно.

— Идет, — согласился кидала, как бы неохотно уступая нажиму.

Собственно, можно было запросить и пятьсот, что не играло бы никакой роли при абсолютной уверенности кидалы в выигрыше, но слишком далеко заходить не хотелось.

— Только мне надо бы знать, есть ли у тебя двести пятьдесят.

— Есть, — заверил кидала, взмахнув пачкой в левой руке.

Джек покачал головой:

— Раз мои деньги на стол — твои тоже. Заодно и серьгу.

Тот в ответ снова пожал плечами, на сей раз осторожнее.

— Ладно. Если играешь по таким правилам, что я могу сказать?

Джек выложил деньги, кидала отсчитал двести пятьдесят десятками и двадцатками, бросил рядом, а сверху серьгу.

— Если больше ничего не потребуешь, начнем.

— Одну минуточку. — Джек оглянулся на Сан-то и его жену. — Встаньте, пожалуйста, оба по сторонам от меня и смотрите.

Сам расположился точно в центре импровизированного столика, Санто поставил справа, жену слева.

— Вот так. Не спускайте глаз с шарика.

— Ну, все готовы? — спросил кидала.

— Порядок, — кивнул Джек. — Давай.

Все мышцы у него напряглись, когда кидала принялся манипулировать, двигать наперстки. Наконец, закончил, толкнул их вперед.

— Шарик в норке. Ищи теперь.

Он глубоко вдохнул, снимая напряжение, чуть присел перед столиком. Поднял руки, наставил на наперстки оба указательных пальца, повел их дугою друг к другу божественными указующими перстами.

— Кажется... кажется...

Пальцы приближались к наперсткам.

— Кажется...

Еще ближе... Джек мельком поглядывал на подставных.

И нанес удар.

— Средний!

Молниеносным движением опрокинул два крайних наперстка, под которыми шарика не оказалось, сгреб две пачки купюр и серьгу.

— Что за хреновина? — пробормотал парень без шапки.

Джек уже уходил, сунув Санто серьгу.

— Пока.

— Эй! — заорал кидала.

— Все в порядке, — бросил победитель, сворачивая на дорожку. — Шарик можешь не показывать. Верю.

Повернулся, пустился трусцой. Услыхал за спиной хохот Санто, глянув мельком через плечо, увидел, как жена пытается утащить его прочь. А вязаная шапка с другим подставным отправляются за ним вдогонку.

Джек прибавил шагу, зная, что не оторвется. До Пятой авеню меньше сотни ярдов, но, даже если добраться туда первым, их это не остановит. Прижмут на тротуаре, отберут деньги. Попытаются, по крайней мере. Не хочется связываться с ними на людях: свидетели могут запомнить, какой-нибудь турист сфотографирует, хуже того, коп поспешит на помощь...

Нет, надо разбираться на месте. Отыскать уголок, где он якобы будет в их полной власти. И как раз впереди подвернулся такой.

Через низенькую оградку Джек прыгнул на травку, побежал-заскользил по пологому склону к нижней дорожке в короткий туннель под той, по которой он раньше шел. Остановился на полпути в облицованном кирпичами туннеле, нырнул в пустой арочный проем в стене, вытащил из кобуры на лодыжке «земмерлинг ЛМ-4», переложил в боковой карман джинсов, чтоб легче достать.

Впрочем, будем надеяться, пускать в ход не придется, достаточно просто продемонстрировать. Проблема с самым маленьким в мире автоматическим пистолетиком 45-го калибра заключается в его размерах. Все без исключения принимают его за игрушечный. А он бьет наповал, особенно со специальной обоймой.

Разрывные пули наносят парализующее ранение, скажем в бедро, или почти гарантированно убивают при выстреле в грудь. Причем нечего беспокоиться, как бы вылетевшая с другой стороны пуля не ранила невинного прохожего, — разрывные заряды разносят мишень в клочья и остаются в теле.

Притворившись, будто считает деньги, Джек попался на глаза преследователям.

— Вот ты где, мать твою! — рявкнул вязаная шапка, выставляя от правого бедра шестидюймовый клинок.

Он сунул было руку в карман с «земмерлингом», но остановился на полпути. Ножей ждал, только никак не думал увидеть в руке младшего подставного револьвер 38-го калибра с перламутровой рукояткой.

— Ага, — пробурчал подставной, целясь в голову. — Ага!

Застыв с отключившимся сердцем и заледеневшей кровью, Джек на секунду почувствовал себя мертвым, глядя на уставившийся прямо в лицо ствол, понимая, что подставной готов на убийство. Мальчику всего семнадцать, а темные холодные глаза свидетельствуют, что он давно уж не мальчик.

Впрочем, Джек слегка успокоился, видя, как паренек обращается с оружием. Наверняка насмотрелся гангстерских фильмов, водит по сторонам револьвером... слишком широко... на добрых сто пятьдесят градусов, опустив дуло ниже запястий. Розовые, унизанные кольцами пальцы торчат, словно держат чашку чая.

Готовясь нажать на спусковой крючок, надо будет схватиться покрепче, иначе оружие выскочит из руки.

Пожалуй, момент пока безопасный — мальчишка выпендривается, разыгрывает из себя взрослого, — но как только дрожащие пальцы твердо обхватят курок...

Что дальше? Притвориться испуганным, потом атаковать? Одного нельзя делать — того, чего от него ждут.

— Ты, что ли, белены объелся? — заговорил парень. — С глузду съехал? Думал слинять со всем этим дерьмом?

Джек лихорадочно соображал, не сводя глаз с тупого револьверного дула, — похоже на спецзаказ, никель с витой гравировкой. Очень мило, хотя и нацелено в самый лоб.

— Эй-эй-эй! — поспешно испуганно крикнул он дрогнувшим голосом, протягивая вперед руки с деньгами и прочим. — Не надо!

— Да? — прошипел сквозь зубы вязаная шапка, сделав шаг вперед, после чего Джек заложил руки за голову. — Я что, для развлечения бегаю за твоей задницей?

— Да ведь я честно выиграл и отвалил.

— А мы так не играем. — Он приставил острие ножа к горлу. — Вот возьмем, руки-ноги отхватим тебе, чтоб проблем больше не возникало!