погода и верное орудие на боку придали мне позитивный, лирический настрой.

– Воин подобен сакуре.

Расцветает лишь раз в год, но страдает затем.

Первого января.

Продекламировал я вдохновленно. Все же мир предо мной лежал интересный. Долги, увечье, враги, трудности? Все это есть, но все равно я планировал бороться за свое место под солнцем.

– Са-куре? – раздался сзади голос. Название вида деревьев из моего мира Сати ничего не говорило.

– Не бери в голову, – отмахнулся я.

Девушка подошла ближе и встала сбоку и чуть сзади. Видимо, так положено стоять оруженосцам или телохранителям, кем она являлась.

Подул настырный ветер. Несколько листьев сорвало со стоящего рядом дерева и закружило в хаотичном танце. Я вытянул руку, надеясь поймать кружащийся розовый листок.

– Молодой господин, – нерешительно заметила Сати.

– Что?

– М-м, нет, ничего.

Наконец, мне повезло: один из розоватых листочков приземлился на поставленную мной ладонь. Повалил легкий дымок, раздалось шипение. Резкая боль стрельнула в руке. Я отчаянно тряхнул кистью и сбросил остатки листка. После чего отер следы об одежду. На ладони остался небольшой ожог, словно от прижигания сигаретой.

– Жгучелиста лучше не касаться голой кожей, – «вовремя» поведала Сати. – Дерево опасно для человека, но также хорошо защищает от духов. Поэтому его стараются ставить поближе к дому.

– Твою душевную Цунь-Ши-Даосскую Бога-Духа мать! Ты раньше не могла предупредить?! – вспылил я.

– Прошу меня простить, господин Кон. Все время забываю, что у вас проблемы с памятью. К тому же мне не хотелось портить ваш поэтический настрой.

Глава 11

– Похоже, у тебя самой проблемы с памятью, раз ты все время забываешься, – буркнул я.

– Прошу извинить меня, господин, – произнесла она неискренне. – Продолжим тренировку?

Я взглянул на нее с подозрением:

– Что именно тренировать?

– Отработку движений и ударов. Спарринг при желании.

– Второе отложим пока на потом.

– Как пожелаете, господин, – проговорила Сати разочарованно.

Мы направились в арсенал, где хранилось много разной тренировочной экипировки. Бамбуковые мечи с различными утяжелителями, а также защитная экипировка, состоящая из легких дощатых доспехов и шлема с проволочной сеткой, которая уберегала глаза от случайных попаданий.

– Хм, в теории… – взглянула Сати на мою кочергу, – Вы можете тренироваться с личным оружием. У него нет острых граней, а значит, испортить тренировочный инвентарь не сможет. Зазубрины на клинке могут привести к неприятным последствиям для оружия, однако у вашей, кх-м, кочерги такой проблемы нет.

В принципе, следовало сразу привыкать к весу и форме личного оружия, так что я последовал совету Сати. Удлинившаяся кочерга, к слову, весила примерно с кило, что соответствовало боевому клинку средних размеров.

– Что делать? – уточнил я, высвободив свое оружие из крепления.

Сати взяла тренировочный меч или боккен и направилась на задний двор.

– Для начала – тысяча прямых рубящих ударов. Вы крайне редко тренировали удары, поэтому я прослежу за вашей техникой.

– Хорошо…

Мы вышли на улицу и остановились в вытоптанном круге. По-видимому, Бхоль использовала это место для отработки ударов – также, как и тропку для бега с препятствиями. Сати обхватила боккен двумя руками и принялась молча махать им перед собой. Каждый раз она делала шаг вперед и наклоняла корпус, работала как кистью, локтем, так и плечом.

Я встал неподалеку и попытался повторить удар. Само собой, из-за отсутствия левой руки мне пришлось корректировать технику исполнения. Удар получался не таким сильным, но здесь я ничего поделать не мог. Поначалу тело казалось мне скованным, но постепенно я разогрелся. Ноги от утренней адской пробежки все еще ныли, но нагрузка основная шла на руки, так что проблем с усталостью пока не возникало.

Центр тяжести у кочерги был немного странный, так что пришлось привыкать. Но, в целом, я почувствовал, что тело готово к подобного рода нагрузкам. Требуемые мышцы были у Ли Кона вполне себе разработаны.

Сати внимательно посмотрела за тем, как я рассекаю кочергой воздух.

– Бх-ф, – вдруг раздался от нее странный звук.

– Что? – обернулся я в недоумении.

– Ничего, – Бхоль нацепила максимально серьезное выражение лица. – Ваше оружие определенно произвело бы фурор на каком-нибудь турнире начинающих практиков.

Вот язва ходячая.

– Я все делаю правильно?

– Да, ваше тело определенно помнит базовые движения. Разве что выпад должен быть немного дальше. И сразу возвращение на прежнюю позицию.

– Понятно. Вот так? – продемонстрировал я элемент.

– Сойдет. Продолжайте тренировку, господин.

Сотня ударов пролетела незаметно. На третьей сотне я почувствовал признаки усталости. На пятой – кочерга начала весить в два раза больше. На седьмой сотне моя рука начала отниматься. Пот катился градом, мышцы горели огнем. Хотелось бросить это однообразное изматывающее занятие, однако тренирующаяся рядом Сати не позволяла мне это сделать. Резко вынырнувшая из глубин мужская гордость не разрешала мне ударить в грязь лицом перед наставницей.

Собрав всю свою волю в кулак, я продолжил махать оружием, хоть в конце мои движения стали вялыми и дергаными. И таки смог добить тысячу ударов вместе с Бхоль. Руку я чувствовал с большим трудом, но сам факт успешного окончания тренировки было приятно осознавать.

– Вы хорошо потрудились, господин Кон, – заметила Сати нейтральным тоном.

Девушка также устала. Маленькие капельки пота скатывались по шее и впитывались тканью тренировочного кимоно. Жаль, что оно слишком надежно прикрывало девичье тело. Дополнительная мотивация мне бы не помешала.

При этом мои длинные черные волосы растрепались, став похожими на воронье гнездо. О том, чтобы сцепить их резинкой или заколкой я не подумал изначально.

– И на кой ляд отращивать такие космы? – бурчал я, кое-как распрямляя колтуны. – Постричься налысо, и сразу одной проблемой меньше.

– Мудрое решение, господин Кон, – произнесла Сати, но в ее голосе мне почудилась насмешка.

– Негоже пламетворцу волосы резать, – заметила Мо-Шэн, наблюдавшая за нашей тренировкой некоторое время с веранды.

– Почему?

– Говорят, что в волосах скрыта большая духовная сила, – пояснила служанка.

– Это правда? – повернулся я к Бхоль.

– Да, – нехотя признала девушка.

– Но ты согласилась, чтобы я состриг свои волосы? Ладно, – вздохнул я. – Все с тобой ясно… А сама почему носишь средней длины прическу?

– Ученики-практики не имеют права отпускать волосы. Еще три года службы, и я, наконец, стану полноценным практиком. Ограничения будут сняты!

– Разве кто-то из Ордена узнает, если ты отпустишь волосы?

– Об этом узнаю я сама, – ответила она, скривившись. – Потеря духовного равновесия ведет к проблемам в пути Ши. Если вы помните, Цунь-Ши-Дао состоит не только из тренировок тела. Ши – это дорога полная аскезы, ограничений и самосовершенствования.

– Звучит отстойно.

– Таков Путь Цунь-Ши-Дао.

– Ладно, посмотрим. Значит, волосы – это нечто вроде дополнительно хранилища маны? Или ци, если быть точным? – заметил я.