Ундаси энергично закивал головой:

– Более чем! Ведь против ассирийцев выступят не только Вавилония, арамеи и халдеи, но ещё Египет, Лидия, греческие города, финикийцы и, возможно, даже Мидия! Империю начинают обкладывать, как кабана на облавной охоте! Столько лет Ассирия пила кровь у всех, столько лет она выжимала соки, что против Ашшурбанапала готовы выступить все, кто им недоволен, и кто ненавидит его державу! Так что нам не стоит отсиживаться в стороне! Время для мести настало!

***

После восстания шести мидийских племён и освобождения их из-под власти Ассирии первым по настоящему независимым правителем этой страны стал Кашштарити. Он основал столицу Мидии Экбатаны и объявил себя в ней царём. Однако вскоре ему бросили вызов его бывшие сподвижники, и в Мидии разгорелось пламя гражданской войны. В ходе неё погибли как Кашштарити, первый царь, так и оспаривавшие его тиару князья, и мидийцы выбрали себе нового царя, на этот раз из простолюдинов.

Им стал деревенский староста и судья Дайаку.

Как оказалось, Дайаку был малым не промах. Он очень быстро освоился во власти. При нём Мидия начала быстро крепнуть и развиваться.

Сейчас Дайаку был уже в годах, поэтому делами молодого и ещё только становившегося на ноги царства всё больше заправлял его старший сын. Фраорт тоже оказался разумным правителем, он был под стать отцу, и при нём Мидия, особенно после покорения Бактрии и прочих восточно-иранских областей, была на подъёме, и, казалось, что вот-вот возникнет новая держава, которая сумеет встать вровень если не с империей, то хотя бы с Эламом или Египтом.

Однако её подъём неожиданным образом прервался.

И виной тому стали скифы.

***

По просьбе Великого царя его родственник, правитель царства Ишкузы, Партатуа, женатый на одной из сестёр Ашшурбанапала, направил на мидийцев свою конницу, и она при Кох и-Руде в пух и прах разбила мидийскую армию, состоявшую в основном из пехоты. Причём разгром мидийской армии оказался настолько страшным, что проигравшие потеряли весь цвет своего воинства, и принц Фраорт попал к скифам в плен.

Фраорта спасла влюблённая в него дочь маннейского узурпатора Закира. После дерзкой выходки она стала женой принца и вскоре родила ему сына, и этот их сын, спустя уже годы, взойдёт на трон в Экбатанах и превратит Мидийскую державу в самую мощную в то время силу.

Но это будет спустя несколько десятилетий, ну а пока…

А пока Мидия ещё только отходила от скифского погрома и постепенно восстанавливала силы и зализывала свои так до конца и не зажившие раны.

Спасшая от скифского плена Фраорта Закира приобрела на него особое влияние, и теперь принц прислушивался к ней, а она ненавидела империю всеми фибрами души, так как ассирийцы погубили её отца. И поэтому, когда до Фраорта дошли известия, что против ассирийцев готовится всеобщее восстание, то Закира, разумеется, внушила принцу, что и ему следует поддержать восставших. Так что теперь и Мидия готовилась выступить против Ассирийской империи. Тем более Дайаку совсем одряхлел и уже мало что решал. Он уже терял память и почти впал в детство.

Всё внешне выглядело примерно так, как будто свора охотничьих псов начала стаей кружится вокруг льва и выжидала удобного момента, чтобы одновременно напасть на него.

Глава шестая

 Главный приток Куры Эрес (нынешний Аракс) в этом месте размеренно нёс мутные воды. В пойме его нередко встречались заросли камыша в человеческий рост. В месте, где они были особенно густые, сейчас пряталась молодая тигрица. Она только что родила и сразу же вышла на охоту. А всё потому, что теперь ей приходилось самой заботиться о пропитании, ведь буквально на днях её друг и отец её четырёх тигрят был убит. Причём убил его двуногий. И это случилось на её глазах. Этот двуногий мог убить и её, но увидев, что она вот-вот родит, он её пожалел.

 Молодая тигрица знала, что в этом месте к реке на водопой приходили дикие козлы и бараны. Тигрица терпеливо поджидала свою жертву.

 Вот появился один баран, за ним другой. Вскоре их оказалось уже четверо. А ещё за ними подтягивались ягнята и дикие козы. Ветер дул с их стороны, и они не могли почувствовать близкое присутствие хищницы. Бараны подошли к реке. Тигрица напряглась и уже было приготовилась выскочить из своего укрытия, но тут она почувствовала, что поблизости находятся двуногие. Дикие бараны и козы тоже почувствовали приближение людей. Они забеспокоились, заблеяли и бросились наутёк. Тигрица же замерла, а затем стала медленно отползать вглубь камышовых зарослей.

 Из-за холма выехали женщина и юноша.

 В Накии-младшей, сестре Ашшурбанапала, теперь невозможно было признать ассирийскую принцессу. Уже прошло восемнадцать лет с того момента, как она покинула Ниневию и, переехав в Ишкузу, стала женой царя скифов. И сейчас Накия-младшая походила на типичную скифку. Лицо её давно потеряло искусственную белизну и окрасилось в бронзовый загар, она не подводила глаза, не красила брови, не румянилась и не завивала волосы, а заплетала их в десятки косичек, а ещё она теперь предпочитала носить простую и удобную скифскую одежду и превосходно управляла лошадьми. Ну а из лука она стреляла не хуже скифского воина, и самым любимым её занятием была охота.

 Правитель Ишкузы по-прежнему её любил, и она являлась его единственной супругой. У них с Партатуа было трое детей, один сын и две дочери. Первенцу их, Мадию, шёл семнадцатый год, и он считался наследником трона. Мадий вытянулся и с возрастом всё больше походил на отца, и царь им гордился.

 Наследник совсем недавно прошёл обряд вхождения в число совершеннолетних мужчин на тех же условиях, на каких его проходили остальные скифы. Он на целый месяц уходил в горы и там охотой добывал себе пропитание. А ещё по возвращении он должен был представить соплеменникам либо голову врага, либо голову крупного и опасного хищника. И только после этого молодой скиф признавался соплеменниками достойным называться воином.

Мадий принёс голову и шкуру убитого им тигра.

***

 Накия-младшая и её сын оторвались от остальных охотников. Сейчас они направлялись из предгорий к Эресу.

– Нам надо добыть хотя бы одного барана, – произнесла Накия-младшая, – а то что, мы зря их пять часов выслеживали?

– Я видел несколько баранов и ягнят, мама, – заметил Мадий. – Они направлялись где-то в этом месте к реке. Верно, у них здесь протоптана тропинка на водопой. А вот и она… И свежие следы.

 Мадий уловил чутким слухом подозрительный шум в камышах и уже